Корона льда и лепестков - Шеннон Майер
Гигант презрительно усмехнулся.
– Посмотрим, как ты справишься со мной, королем Андерхилл.
– Борзо, – буркнула я себе под нос. – Прямо перебор. Андерхилл этого не потерпит.
Тогда почему она не утопила его по грудь, как Тыча? Погребла бы гиганта по самое гнилое, черное сердце, чтобы я снесла ему голову и освободила фейри, попавших в его искусительные сети.
Я не могла стоять и ждать, пока он подойдет. Я должна была добраться к нему. И Рубезаль это знал.
Я бегло оценила положение: между мной и гигантом стояло полсотни диких фейри в почти прекрасном состоянии. Ни серой кожи, ни выпавших зубов или волос. Лучшие воины Рубезаля, и он сохранял их здоровыми до последнего.
Чтобы сражались вместо него.
Трус.
– Да пропади оно пропадом, – выругалась я тихонько, вспоминая обещание, которое дала подруге: не умирать.
Что тогда, что сейчас я чувствовала себя лгуньей. Потому что я – офигенный воин. Но хватит ли моей офигенности на пятьдесят диких фейри? И если хватит, останусь ли я в такой же офигенной форме, чтобы убить гиганта?
Опыт подсказывал, что нет.
Но это не имело значения. Я должна была попытаться.
Я на всех парах помчалась вниз с дюны прямо на Рубезаля и его приспешников. Сунув кинжал в набедренные ножны, я вытащила второй подаренный клинок.
У подножия холма я влетела в бой и замахала парными мечами. Я не смотрела на лица, не думала, что они фейри, или даже что они живые.
Я не могла.
Тренировка.
Это просто тренировка, и я сделаю все, чтобы положить конец этой битве.
Дикие фейри падали к моим ногам, словно я срезала маргаритки на полях Унимака. Может, они и были лучшими воинами Рубезаля, но явно предпочитали лук и стрелы.
А я?
Я выбирала ближний бой и пронзительный звон клинков.
Фейри все валились на землю, но я чувствовала правду всеми фибрами души. У меня нет шанса пробиться.
А на войне…
Я резко втянула воздух.
– В чае, которым Рубезаль вас накачивает, кровь фейри-мистика! Чай дает ему вас контролировать!
Замах, блок, выпад, брызги крови на щеке.
– Он и меня поил этим чаем! Он убивает себе подобных ради власти!
Уклониться, пнуть в голень, полоснуть по горлу, принять удар в бок.
– Посмотрите на своих друзей, на их кожу! Они серые! Это все он!
Я охнула и, припав на колено, перекатилась, чтобы не остаться без головы.
Слегка пошатываясь, вскочила снова.
Дикие фейри повернулись ко мне, все как один. В их глазах плескалась пустота.
– Они тебя не слышат, девочка, – усмехнулся Рубезаль. – Я залил им уши воском и заставил видеть в тебе чудовище, коим ты и являешься. У Благих с Неблагими не должно быть детей. Ты просто выродок. Я думал, что найду в тебе ответ, но сейчас вижу: ты отрава для моего народа. Выродок.
Он не поднялся, а продолжал сидеть и вещать, пока его фейри бросались в бой.
– Посмотри на себя. Ты развязала битву, в которой погибнут сотни, даже тысячи тех, кого ты поклялась защищать. И потом… тебя вообще короновали должным образом? Или ты умудрилась избежать и этих клятв?
Руки наливались тяжестью, я изо всех сил старалась держать клинки достаточно высоко, чтобы отражать холодное железо, которое пыталось дотянуться до моего лица и конечностей. Вовремя отшатнулась и, прерывисто дыша, снова зачерпнула золотой энергии Андерхилл, тихо поблагодарив ее за помощь.
Это позволило уложить еще троих.
Осталось сорок с чем-то. И лишь немногие были ранены.
– Ты никогда до меня не доберешься, – проговорил Рубезаль, и его некогда добрые глаза стали жесткими. – Ты умрешь раньше. И ты это знаешь.
Может, я бы чем-то и ответила, уже даже открыла рот, но тут в воздухе зазвенел пронзительный до мурашек вой.
Я судорожно втянула воздух.
Воины передо мной даже не заметили приближения стаи. Уши им запечатали на совесть.
Серое и черное. Зимние шкуры на фоне пустынных песков. Сверкнули злобно ощеренные клыки.
– Дрейк?! – заорала я.
– За королеву всех фейри! – взвыл он в животном облике, обращаясь к сборищу зверей, которых привел за собой. И они обрушились на воинов Рубезаля, сметая их с моего пути, словно приливная волна.
Сердце сжалось.
– Спасибо!
– Убей его, Алли! – выкрикнул Дрейк и взвизгнул, получив пинок в плечо. – Убей поскорее!
Я уже бежала к Рубезалю, вставшему с трона. Лицо гиганта исказила ярость. Как я вообще могла считать его добрым и ласковым?
Рубезаль снял арфу с крепления на поясе и положил на нее огромные пальцы. Арфу, которая способна успокоить дикого фейри. Усмирить гиганта и отбить у него охоту драться. Перенести огромное количество существ между мирами. Если Рубезаль использует арфу против моих солдат, они останутся недвижимы, пока его рабы их всех не перережут. А еще он вполне может просто-напросто вышвырнуть их обратно в мир людей.
– Боишься меня так сильно, что сразу схватился за арфу?
Я остановилась у подножья дюны, на которой стоял гигант, и запрокинула голову.
Песок под ногами зашевелился, земля застонала. Дюны осыпались, исчезая, пока мы снова не оказались на ровной земле. И она стала влажной, топкой. Взметнулись вверх деревья, пронзая острыми, смертоносными вершинами тела диких фейри и перевертышей, которым не посчастливилось оказаться у них на пути.
Меня окатил порыв горячего влажного воздуха, от которого перехватило дыхание. Вода просочилась в ботинки, поднялась до колен.
Неважно. Я захлюпала к гиганту.
Шанс. Мне нужен всего один долбаный шанс. Но, оставшись без магии, я уже знала, каков будет итог.
– Я брошу оружие, если ты бросишь арфу.
– Нет! – проревел позади меня Рябинник.
Надо же, не думала, что они так близко, и осознание наполнило меня новой решимостью. Я должна выиграть время, чтобы мои войска и генералы окружили Рубезаля. Даже ценой собственной жизни.
Если у него не будет арфы, его можно просто задавить количеством.
– Сделка, заключенная в Андерхилл, должна быть доведена до конца, – произнес Рубезаль. – Итак, отныне и навсегда в этом мире между нами не будет никакого оружия, кроме магии, которую каждый носит в себе.
Твою ж налево, я и правда полная идиотка. Но мне надо, чтобы гигант оставил арфу, а время уже потеряно и…
Я кивнула.
– Да будет так.
Рубезаль выпустил из рук арфу, а я воткнула мечи в мягкую болотную грязь вокруг нас.
Я пристально всмотрелась в магию, обвившую гиганта, черную с зелеными вкраплениями. Неблагую целиком и полностью. Ни разу за все время нашего знакомства я не видела, чтобы Рубезаль ее так выпускал.
