Из глубин - Вера Викторовна Камша
Первый ректор был вправе единолично решать вопросы управления, однако он не являлся высшим арбитром в делах научных, которые в зависимости от их значимости находились в ведении Большого и Малого академических советов и советов факультетов Университета.
Второй ректор – следующий по значимости чин Королевской академии Талига – является руководителем Большого академического совета, а также главой главной резиденции академии, где сосредоточены прикладные и наиболее тесно с ними связанные логические науки.
Королевская (именуемая также Большой) академия существует как собрание наиболее авторитетных деятелей науки, числом не более сорока и не менее шестнадцати, с правом выбора новых членов взамен выбывших (а также на вакантные места, если актуальных академиков менее сорока), чем занимается Большой академический совет. Для довыбора выбывших академиков Совет должен собираться не реже одного раза в четыре года, если же паче чаяния их число упало ниже шестнадцати, то Совет должен собраться незамедлительно, впрочем, в реальности число академиков никогда не приближалось к этой черте.
Известно всего несколько случаев, когда оказывались незаполненными какие-либо вакансии. Обычно это означало, что за заветную мантию схлестнулись два равных претендента, и в итоге ни один из них не склонил на свою сторону необходимые три четверти голосов.
Выбыть из членов Академии можно было либо умерев, либо подав в отставку по собственной инициативе или же по настоятельной рекомендации со стороны Первого ректора (единственный способ не последовать такой рекомендации – апеллировать к главе Академии, то есть к королю). Кроме того, академик мог быть отозван непосредственно королем или же решением Большого академического совета, не отмененного королем и не возвращенного для повторного рассмотрения Первым ректором. Ушедший на покой по уважительной причине получал пожизненный пенсион и, хоть и не участвовал больше в академической жизни, сохранял звание академика и право обращения на имя Первого ректора как по личным вопросам, так и по вопросам, имеющим отношение к его былой деятельности. Если же он был отправлен в отставку принудительно, то решение о сохранении (либо же не сохранении) за ним той или иной привилегии оставалось за инициатором отставки.
Легко заметить, что ни король, ни Первый ректор, обладая возможностью отправить академика в отставку, при этом не могли назначить кого бы то ни было академиком, это была прерогатива Большого совета. По замыслу Эразма Колиньяра, такое положение вещей должно было защитить Академию от появления в ее рядах пустоголовых королевских фаворитов. Надо сказать, что рассматривавший предложения Колиньяра Фердинанд Первый совершенно верно истолковал истинный смысл этого пункта – и с удовольствием оставил его в Уставе.
Упоминавшийся выше Большой академический совет, в который входят с правом решающего голоса все действующие на этот момент академики и Первый, Второй, Третий и Четвертый ректоры, а также – с правом голоса совещательного – не имеющие звания академика ректоры высших школ двух старших рангов и деканы факультетов Университета, является высшим и наиболее авторитетным органом управления наукой в стране. Кроме раздачи академических мантий, Совет оценивает перспективность тех или иных направлений науки (что напрямую сказывается на степени их поддержки короной), а также может обсуждать пути решения важных проблем, поставленных перед Академией королем – если его величеству благоугодно будет таковые поставить. Обсуждение вышеперечисленных вопросов может проводиться как во время очередных выборов академиков, так и на внеочередных собраниях Совета, которые могут созвать король, Первый и Второй ректоры или же не менее восьми академиков либо шестнадцати вице-академиков (о которых ниже). В последнем случае вице-академики, инициировавшие созыв Совета, присутствуют на нем с правом совещательного голоса.
К сожалению, при всей своей солидности эта схема не решала главного: Колиньяр хотел, чтобы Академия управлялась сама, как отлаженный механизм, и вмешательство Первого ректора требовалось лишь в редких случаях. Поэтому, кроме парадного Большого совета, пришлось предусмотреть еще и Малый, формируемый Большим советом из шестнадцати своих членов, не менее половины из которых должны иметь звание академика. Малый совет собирается каждые четыре месяца для решения текущих задач и может быть созван внеурочно по требованию не менее чем четырех действующих академиков или восьми вице-академиков. Изначально его возглавлял Третий ректор, но поскольку он же является главой Королевской академии описательных и логических наук и изящной словесности (она же Малая академия), то после перемещения оной из столицы текущей деятельностью Малого совета между заседаниями руководит уполномоченный заместитель Третьего ректора.
Создание Малой академии стало неким компромиссом, на который пришлось пойти Эразму Колиньяру. Совсем отказаться от узаконенного самим Франциском Великим деления наук он не решился, опасаясь погубить этим всю затею реформирования Академии, но, будучи математиком, прекрасно понимал значение абстрактного. Малая академия позволяла поднять престиж умозрительных наук уже сейчас, а в будущем, по замыслу Колиньяра, академии могли бы и слиться. Структура Малой академии (обладающей шестнадцатью академическими вакансиями) в целом повторяла структуру академии Большой, только Совет в ней был один, совмещающий функции обоих советов Большой академии (но скорее равный по статусу Малому).
Что же касается Королевского университета и высших школ, то основной их задачей считалось не занятие науками как таковое, а обучение слушателей, поэтому ректоры могли сами формировать те направления и выбирать те дисциплины (помимо указанных сверху), которым будет обучать данное учреждение, а также имели право единолично приглашать преподавателей. Однако при этом приветствовались и научные изыскания, проводимые не в ущерб преподаванию, поэтому при каждом из них были созданы советы факультетов, могущие обсуждать научные дела и давать рекомендации ректору по путям обучения – но тут их голос оставался сугубо совещательным.
Изменилась и процедура присуждения ученых степеней, которых стало четыре – магистр, старший магистр, вице-академик и академик. Вице-академикам и академикам были положены особые мантии черного цвета с вышитыми (соответственно серебром и золотом) королевской монограммой, Победителем Дракона и гербом Академии, а академикам еще и золотые перстни с королевской монограммой. Мантия ушедшего в отставку академика имела хорошо заметную золотую оторочку. Гербом Большой академии являлось тянущееся к солнцу раскидистое Древо Познания, символом Малой стала Ветвь Познания с цветами и плодами, весьма напоминавшая ветвь алвасетского граната и… барельеф, украшавший дом, в котором провел свои последние годы Стефан Уэртский. О последнем обстоятельстве, впрочем, знали лишь избранные.
Степень магистра, как и раньше, могла быть присуждена любому, прослушавшему полный университетский курс, получившему диплом и защитившему работу по избранной теме. После этого сьентифик мог продолжить
