Практикантка (СИ) - Роман Абдуллов

Стоящий рядом «огневик» недоверчиво сощурился:

— Вы собираетесь активировать ЭТО?

— Не знаю… — чуть помедлив, ответил Алерайо. Он действительно не знал. Ошибка — это смерть, но если опоздать… Если с Алли и Росой случится непоправимое, то лучше он плеснет силы в это уродливое, нелепое существо, раскинувшее лапы в ожидании добычи, лучше попытается сделать хоть что-то, использует хотя бы такой призрачный шанс…

Лучше так, чем опоздать.

«Огневик» предложил расплавить камень. Потом посмотрел на Алерайо и добавил:

— Там будет пекло.

В его красных, воспаленных глазах Алерайо прочел: никто не выживет.

— Знаете, — тихо продолжил «огневик», — я всегда гордился своей силой, своим даром, воспринимал высокое положение как должное… Думаю, все одаренные так… А теперь мой сын заперт и задыхается. И я ничего не могу сделать… Ни-че-го.

Алерайо перевел взгляд с его сгорбленной фигуры на плетение. Оно еще не развеялось, еще ждало.

И малышки ждут… Возможно плачут и зовут его, а он не слышит.

— Я попробую, — словно издалека до него донесся собственный голос.

— Плетение неправильное, — отрешенно сказал «огневик».

— Все равно точнее не вспомню.

— Глупо… Ваша смерть детям не поможет.

Они замолчали, прислушиваясь, не долетят ли с дороги звуки приближения повозок.

Тихо шелестел дождь, журчала река, уносящая на север свидетельства минувшего буйства стихии, кричали птицы. В их пронзительных криках чудились горестные стенания по погибшим гнездам. И ни топота копыт, ни стука колес.

Уродливое плетение растаяло.

Алерайо зажмурился, глубоко вдохнул и на выдохе начал заклинание заново. Еще раз. И какое бы ни вышло, он активирует его.

— Неправильное, — обронил «огневик», когда он закончил.

Плетение и правда выглядело сомнительно. Алерайо вдруг почувствовал, что ужасно замерз. Будто смертельный холод уже охватил тело, превращая его в бесчувственное, окостеневшее изваяние.

Алерайо растер ладони и, кашлянув, негромко сказал:

— Все будет хорошо. В конце концов, дети — наше будущее, ради них стоит рискнуть.

— Риск — это когда есть вероятность победы! Вы же… — «огневик» недоговорил и, махнув рукой, направился к тропе. — Делайте, что хотите! Я найду кого-нибудь, больше не могу ждать.

Голос его сорвался: похоже, он и сам не верил, что помощь успеет.

Алерайо расставил ноги шире и сосредоточился на плетении. А не так уж плохо оно выглядит. Он прицепил щуп к центральной точке… В ушах шумело, напряженные мышцы покалывало. Сейчас! У него получится! Он ощутил, как, устремляясь к щупу, поток горячо рванул по венам, в мыслях его сияющий луч уже вонзился в центр плетения…

Земля дрогнула. С оглушительным грохотом из завала вырвался фонтан земли и обломков, а затем расплющенный остов корабля со стоном и треском оторвался от стены и, погребая под собой деревья и мусор, плавно повалился на площадку.

Алерайо едва успел отбежать. С неистово колотящимся сердцем он всматривался в открывшуюся темную дыру, скалившую каменные зубы у самого подножия холма. Торжествующе гудя, в нее врывался воздух, затягивал с собой листья и мелкие щепки. Воздуховод⁈ Но на площадке нет воздуховодов: они все протянуты внутри стен и выходят намного дальше, на склоне холма.

Кто-то тряхнул его за плечи, засмеялся прямо в ухо:

— Получилось! У вас получилось!

Алерайо моргнул, перевел взгляд на «огневика».

— Это не я… Это изнутри…

* * *

Здесь многим пришлось делать выбор, и к этой части у нас родилась песня «Твой выбор»:

Рутуб https://rutube.ru/video/ce5010e1ce4de2cc4958ebcd89ef1cd1/?r=wd

Ютуб https://youtu.be/ZkMCyAijVV0?si=zAQ9-KquQu5yI090

Глава 27

Столичная жизнь

На встречу с дедом и Дариусом ван Тусеном Маркус безнадежно опоздал.

Пока гильдейские смогли открыть зернохранилище, пока пробрались по заваленным дорогам до города… К счастью, у гостиницы его встретил Кэлсий. При виде Маркуса он посерел, но не сказал ни слова: слушая пояснения Шона, молча помог пересесть в свой экипаж и безмолвствовал всю дорогу до столичного особняка. Похоже, пристойных слов для такой ситуации у него не нашлось.

Матери дома не было. Кэлсий лично сопроводил Маркуса до его спальни, распорядился послать за целителем и лией Одеттой, а сам помчался за дедом.

С помощью слуги Маркус успел только переодеться, умыться и лечь, как дом наполнился стуком дверей, голосами и топотом ног. Приехали все и разом. Мать с порога закидала вопросами, целитель — заклинаниями, а дед — яростными взглядами. Пришло время расплаты. Тихонько выдохнув, Маркус закрыл глаза. От заклинаний дэра Аметуса боль таяла, но ее сменяла усталость.

Вспомнилась дуэль. Точнее то, что было после. Как и тогда, он — в постели, окутанный запахами трав и мазей, дед снова в кресле возле кровати, а мать, заламывая руки, мечется по комнате.

Маркус попробовал шевельнуть челюстью, и боль, приглушенная целителем, тут же заворочалась, предостерегая от дальнейших движений. Он покосился на деда. Сведенные брови и мрачный вид не сулили ничего хорошего, и оттого невозможность говорить даже радовала. Иначе что бы он сказал? Что не явился на встречу с ван Тусеном из-за клиентки?

Дед не поймет. Мать тоже.

Пока оба ждали, когда уйдет дэр Амэтус. Тот неторопливо укладывал свои склянки и давал последние наставления слуге, назначенному ухаживать за Маркусом.

Наконец целитель распрощался до завтра. Мать приказала слуге выйти и, стоило только двери за ним закрыться, с яростью налетела на Маркуса:

— Как ты мог⁈ Уже второй раз! Если не найдешь веского оправдания, то можешь забыть не только о помолвке, но и об академии. Дариус ван Тусен не примет тебя обратно!

— Одетта! — властно окрикнул дед и, скрипнув стулом, всем телом повернулся к Маркусу. — Ты жениться собираешься?

В глазах уже не двоилось, но к горлу подкатывала тошнота. От вопросов она, казалось, усилилась, и Маркус, задержав дыхание, осторожно кивнул. Конечно, он собирается! Ничто и никто не сможет помешать его мести. Верховные маги поплатятся за убийство отца, даже если весь мир рухнет в Бездну!

Морщины на лице деда чуть разгладились.

— Кэлсий сказал, вы были уже у портала… Спрашивать, зачем ты вернулся не буду — верю, что причина важная. А ван Тусены пусть считают, что непогода застала тебя на озерах, ясно?

Маркус снова кивнул.

Мать спросила деда, о чем тот договорился с дэром Дариусом. Дед глянул на нее брюзгливо, поднялся и, так и не ответив и не прощаясь, направился к выходу. На пороге обернулся.

— День пока не назначили, но знай, — он вонзил в Маркуса ледяной взгляд, — эта встреча будет последней! Не прийти можешь