Магнолия императора - Лю Ляньцзы

После ее слов уже никто не посмел жаловаться на погоду, помешавшую нам вернуться в свои дворцы.

– У Владыки Неба тоже есть сердце! – сказала одна из наложниц. – Он увидел, что Ее Величество наконец выздоровела, и решил смыть ее головные боли благодатным дождем.

Красивые и льстивые слова порадовали государыню. Мы еще долго с ней разговаривали, пока часов в семь дождь не прекратился. Тогда мы раскланялись и отправились по домам.

Большинство наложниц разбилось по группкам, но я заметила, что мэйжэнь Ши идет одна. Я окликнула ее и предложила пойти вместе со мной, Мэйчжуан и Линжун.

Когда мы вышли из дворца Фэнъи, я увидела, что наложница Хуа и наложница Ли садятся в одну повозку. Видимо, они собирались вернуться в свои дворцы вместе. Но рядом почему-то не было жунхуа Цао, которая обычно повсюду следовала за ними. Проходя мимо, мы вчетвером поклонились старшим сестрам. Гуйпинь Ли окинула меня взглядом и сказала:

– Ваньи, ты выглядишь такой изможденной. Видимо, тебя все еще мучают кошмары.

Я испуганно сгорбилась и огляделась по сторонам.

– Матушка, не говори так, иначе ее душа будет преследовать и тебя.

Наложнице Хуа не понравились мои слова.

– Ваньи, ты с ума сошла?! – возмутилась она. – Как ты смеешь нести такую чушь прямо передо мной?!

Мэйчжуан поспешила прийти мне на помощь:

– Матушка Хуа, прости ее. Просто ваньи Чжэнь очень напугана, ведь… – Она посмотрела по сторонам, проверяя, не подслушивают ли нас. – Ведь уже многие видели ее призрак. Поэтому надо следить за тем, что говоришь.

Наложница Ши, которая больше всех нас верила во все потустороннее, кивнула:

– Все так и есть. Говорят, что один евнух повстречал ее на улочке Ёнсян. Он так испугался, что обмочился, а потом не мог встать с постели несколько дней.

– Она меня ненавидит. – Я вздохнула, старательно делая вид, что мне грустно. – Говорят, что, когда император приговорил ее к самоубийству, никто из наложниц, с которыми она дружила, не вступился за нее. И в результате она умерла в Холодном дворце ужасной смертью. – Я увидела, как гуйпинь Ли, стоящая позади наложницы Хуа, задрожала. Ей стало страшно.

– Думаешь, добропорядочные наложницы будут заступаться за преступницу, рискуя своим положением? – Хуа нахмурилась, а в ее голосе звучало презрение. – Она заслужила смерть. Никто бы не стал ее спасать!

– Ох! Нам не следует такое говорить! Все и так напуганы! – воскликнула я, прижимая руку к губам, и посмотрела за спину Хуа, будто кого-то искала. – Вот была бы с нами наложница Цао. Она такая смелая. Нам было бы с ней спокойнее. Ой, а почему она сегодня не пришла?

– Принцесса Вэньи заболела, и наложнице Цао велели за ней присматривать, поэтому она не смогла прийти на прием к императрице, – подала голос гуйпинь Ли.

В это время Хуа смотрела на меня так, словно хотела испепелить своим взглядом.

– Ваньи, ты слишком сильно обо всем переживаешь. Мне кажется, тебе надо успокоиться. Призраки приходят только к тем, кто провинился перед ними.

Когда я заговорила, мой голос прозвучал так, словно звуки силой извлекали из моего горла, будто он доносился из другого мира:

– Матушка-наложница права. Если бы она знала, кто надоумил ее вступить на пагубный путь, ее обида была бы еще сильнее.

Ли побледнела и ошарашено уставилась на меня.

– Ваньи Чжэнь… что с твоим голосом?

Я посмотрела на нее в ответ и улыбнулась, будто бы ничего не произошло.

– Ты о чем, матушка-гуйпинь? Что-то не так? – Я взглянула на небо и схватила Мэйчжуан и Линжун за рукава. – Пойдемте скорее. Смотрите, как уже темно.

Наложница Ши, испуганная моим странным голосом, быстро попрощалась со старшими наложницами и побежала за нами.

После дождя на улицах было скользко и грязно, вдобавок уже стемнело и дул сильный ветер, поэтому мы шли не спеша. Небо было таким же черным, как чернила, и даже фонари, установленные по обеим сторонам улицы, не слишком разогняли тьму.

Деревья, обдуваемые ветром, громко шелестели, и под эти звуки все вокруг казалось необычным и пугающим. Наложница Ши и Линжун неосознанно старались идти как можно ближе ко мне и Мэйчжуан. Я с беспокойством посмотрела на подругу, но тут по улочкам гарема разнеслись истошные крики ужаса. У всех, кто их слышал, волосы встали дыбом. Мы вчетвером переглянулись, но никто из нас не решился пойти и посмотреть, что происходит. Я чувствовала, как от страха немеет кожа на голове.

Женский голос надрывно кричал:

– Нет! Это не я! Я не виновата!

Я испуганно схватилась за руку Мэйчжуан. Я узнала этот голос.

– Это гуйпинь Ли! – Я повернулась к Сяо Юню: – Быстрее беги к императрице и доложи ей!

Евнух побежал во дворец Фэньи выполнять приказ.

Наложница Ши застыла на месте, не решаясь пошевелиться. Мы с Мэйчжуан и Линжун оставили ее и побежали вперед. Хозяйкой голоса действительно оказалась наложница Ли. Она и еще несколько служанок испуганно прижались к земле. Рядом стояла фэй Хуа и ругала Ли за недостойное поведение. Она велела гуйпинь замолчать, но та продолжала визжать. При этом она лежала под стоящей на обочине повозкой. Вместо аккуратной прически на голове Ли теперь были растрепанные волосы. От страха она вся побелела, а глаза выпучились так, словно вот-вот выпадут из глазниц. Наложница Ли вела себя как сумасшедшая, которая увидела нечто ужасное, что перепугало ее до смерти.

Тут к нам подошла запоздавшая наложница Ши. Увидев вопящую из-под повозки Ли, она побледнела, отошла на пару шагов и уперлась спиной в стену.

– Она здесь? – спросила Ши, оглядываясь по сторонам. – Она пришла?!

Хуа, которая и до этого уже была на нервах и очень зла, услышав слова Ши, не сдержалась, подошла к ней и закричала прямо в лицо:

– Если не прекратишь нести всякую чушь, я прикажу запереть тебя в Холодном дворце! – Говорила она очень уверенно, но я заметила, как она дрожит. Хуа повернулась к евнуху, стоящему около Ли, и крикнула: – Чего ты застыл?! Сейчас же вытаскивай ее из-под повозки!

Служанки и евнухи бросились к наложнице Ли, но та сопротивлялась изо всех сил, боролась не на жизнь, а на смерть. Она размахивала руками и кричала:

– Это не я! Это не я! Я всего лишь передала яд, но не я надоумила тебя отравить Чжэнь Хуань…

Наложница Хуа переменилась в лице, услышав эти дикие вопли. Она повысила голос, пытаясь перекричать визжащую от страха Ли: