Пьяный батя - Усталый мужик
Я медленно выпрямился, вздохнул и печально сказал:
— Да, друг, я понял, что ты хочешь сказать…
Я сделал шаг вперёд, посмотрел на Анну…
И с чувством заорал:
— Я ТЕБЯ НЕ ЛЮБЛЮ — ЭТО ГЛАВНЫЙ МОЙ ПЛЮС! Я НА ЭТО ФУФЛО-О-О НЕ КУПЛЮСЬ! ПЕРЕДЕЛАТЬ СЕБЯ Я НЕ СТРЕМЛЮСЬ! Я ТЕБЯ НЕ ЛЮБЛЮ — ЭТО Я ТАК РЕШИЛ! Я НИКОГДА НЕ ЖЕНЮСЬ!!!
Толпа замерла.
Королева прищурилась.
Анна сложила руки на груди.
Лета хлопала в ладоши, едва сдерживаясь от смеха.
Один из гоблинских герцогов лениво заметил:
— Достойная речь. Жаль, что он идиот.
Её Величество Королева Айрэн глубоко вздохнула, затем проговорила:
— Где этот мальчишка, который предлагал посадить его на кол? Он был чертовски прав.
Офицеры переглянулись.
Я не стал ждать их ответа.
Запрыгнул на Одуванчика.
— Вперёд, Одуванчик, вперёд!
Верблюд фыркнул, развернулся…
И рванул.
Я схватил мешочек золота из рук ошалевшего казначея.
Песок взметнулся.
Толпа ещё не поняла, что произошло.
Анна, Лета, Королева, даже стража в шоке проводили меня взглядом.
Но затем…
Королева Айрэн молча достала из-за трона огромный рог.
И задудела.
Да начнётся охота.
Где-то сзади послышался голос Леты:
— Анна, твой муж — полный дебил.
Анна, глядя на улепётывающего меня, устало кивнула:
— А ты думаешь, я этого не знала?
Эдмун устало провёл рукой по лицу, наблюдая, как мой силуэт исчезает за песчаными барханами. Толпа уже собиралась броситься в погоню, но он только покачал головой и тихо, больше для себя, пробормотал:
— Чёрт возьми… Ну хоть не я теперь бегу.
Он усмехнулся, вспоминая собственную молодость.
— Хотя, если подумать… Меня тогда поймали за три минуты.
Он перевёл взгляд на Айрэн, которая с лёгкой улыбкой подносила рог к губам.
— И, похоже, у него будет тот же результат.
Толпа заржала, а рог взревел, давая старт охоте.
Глава 38. Когда вся пустыня против тебя
Охота — любимый спорт аристократии
Если есть что-то, что аристократы любят больше денег и власти, так это охота. Особенно если добыча — это ты.
Я нёсся сквозь барханы, а за мной неслась вся королевская гоблинская знать, в том числе и моя новоиспечённая жена, которая явно не собиралась так просто отпускать беглого жениха.
Толпа гоблинов, хобгоблинов и прочей знати вздымала облака песка, их кони и варги ревели, а впереди всех скакала Анна — гордая, на белоснежном жеребце, идеальном, как она сама.
— Поймать негодяя! Вернуть его в семью! — кричала огромная хобгоблинша, размахивая алебардой.
— Я уже был женат! Я не вернусь! Лучше смерть! Отстаньте от меня! ААААААХАХАЗАЧТО!!! — вопил я в ответ, молотя по Одуванчику.
Одуванчик, кстати, ржал от души. Я чувствовал, что этот хитрый верблюд явно не спешил слишком быстро нас уводить, будто ему тоже нравилась вся эта суматоха.
Куда же свалить?
После нескольких минут сумасшедшей скачки я понял, что мне срочно нужно найти место, где я смогу спрятаться.
Шаркхольм? — Нет, там меня пираты сдадут за секунду.
Некрополис? — Хитрая мёртвая жопа мадам Морана найдёт способ использовать меня по полной. Нет уж.
Султанабад? — Там знакомые отец Анны. Мне точно не дадут скрыться.
Железный Город. Я замер.
— О боже мой…
Железный Город. Единственное место, куда гоблины точно не сунутся. Ведь если есть кто-то, кого они ненавидят больше меня, так это гномы.
Гоблины ненавидят гномов. Гномы ненавидят гоблинов. А ещё у гномов дофига оружия.
Я резко повернулся, врезался взглядом в бешеную, но очень красивую Анну, и понял:
Это не самый плохой вариант.
— Одуванчик, давай рвём когти!
Верблюд заржал и наконец-то ускорился по-настоящему.
Королевские наблюдения
В это время Королева Айрэн, следившая за погоней с вершины бархана, повернулась к своему мужу — Королю Караванов Эдмуну.
— Посмотри-ка, дорогой, а он всё ещё на ногах. Для жалкого проходимца он прыткий.
Эдмун тяжело вздохнул:
— Я бы не сказал, что он жалкий. Скорее… свободный.
Айрэн хмыкнула.
— Посмотрим, как долго он продержится.
Гоблины разбивают лагерь
К ночи гоблинское войско, уставшее от скачки, решило сделать привал.
— Если он не совсем идиот, то сейчас где-то тоже прячется и отдыхает, — рассуждали командиры.
Они не ошибались.
Я действительно прятался.
Накрыв Одуванчика и нашу телегу пологом, засыпав сверху мусором и песком, я буквально растворился в окружающей среде.
А когда наступила самая глубокая ночь, я начал двигаться.
Я заранее смазал оси телеги, чтобы она не издала ни звука.
Медленно, медленно…
Пока вдалеке мерцали костры гоблинского лагеря, я уходил в темноту пустыни.
— Вот и всё. Я выбрался…
Но стоило мне вздохнуть с облегчением…
Голос из темноты
Из-за бархана раздался стук копыт.
Я замер.
В лунном свете появилась Анна.
Она сидела на своём белом скакуне, её волосы развевались на ветру, а глаза горели решимостью.
Она подняла меч и указала им на меня:
— Знаешь, ты можешь бежать… но в итоге я всё равно тебя поймаю.
Я судорожно сглотнул.
— И что тогда?
Она улыбнулась.
— Тогда ты увидишь, насколько нежна может быть гоблинская месть.
Она развернула коня и, бросив на меня последний взгляд, исчезла в темноте.
Я шумно выдохнул.
— Одуванчик…
Верблюд лениво повернул ко мне голову.
— Кажется на этот раз обошлась.
Одуванчик громко икнул.
Я тронул поводья.
Впереди меня ждал Железный Город.
Глава 39. Тролли, пипка и глисты
Когда даже верблюд не хочет жить
Полпути до Железного Города я тянул Одуванчика вперёд, а он тянул меня назад. Мы оба были выжаты, как лимоны в дешевом трактире: ноги подкашивались, глаза слезились, а язык валялся где-то на бороде.
— Давай, Одуванчик… — прохрипел я, держась за поводья.
Верблюд не отвечал. Верблюд ненавидел меня. Верблюд шёл с такой скоростью, будто пытался ползти назад во времени.
— Ты хочешь сдохнуть прямо здесь?
Одуванчик повернул ко мне свою морду с выражением: «Я уже мёртв внутри».
— Ну и хрен с тобой, я доползу без тебя!
Я сделал шаг. Второй. Третий.
Потом рухнул в песок, раскинув руки, как драматическая жертва трагедии.
Мир начал исчезать.
И всё… Темнота. Батарейки сели.
Три тролли, одна пипка и моральная травма
Пробуждение было, скажем так… не самым приятным.
Меня держали за ноги.
Высоко.
Очень высоко.
Над землёй.
И я слышал голоса.
— Ой, смотри, какой у него маленький!
Я не сразу осознал, о чём они.
— Да он, наверное, детёныш! Жалко будет его есть!
Мозг просыпался медленно.
— Давайте отпустим его. Пусть подрастёт!
— Ну да, глянь на него… Недокормленный! Только желудки забивать…
Я окончательно включился, открыл глаза и…
Тролли.
Три огромные тролли.
ДЕРЖАЛИ МЕНЯ ЗА
