Творец - Ольга Рубан
Он застыл, глядя на правый задний бок, где отчетливо проступали смазанные очертания пальцев. Словно…
Он приблизился и приложил к отпечатку собственную пятерню. Нет, это явно не рука взрослого человека. Ребенка? Отчаянно цепляющегося за дверь, пока его заталкивают на заднее сидение?.. Неужели Нинина интуиция в кое веке сработала?!
Он поспешно отдёрнул руку и сдавленно выругался. Что теперь делать? Если даже он анонимно позвонит в полицию, что она обнаружит?! Его отпечатки поверх детских!
«Дурак, дурак!», — в отчаянье шептал он одними губами. Что теперь делать?!
Ответ был очевиден — справляться самому … Он натянул на кисть рукав толстовки и, как следует, протёр то место, которого касался. Сознавая, что уничтожает важную улику. Возможно, единственную.
«Неужели дети в доме?» — он задрал голову и прошёлся взглядом по тёмным окнам, — «Но где? Подвала в доме нет…»
Глава 11
Несколькими днями позже
— Боже Всемогущий…! — женщина умолкла, не в силах произнести больше ни слова и уставилась на Адама, распахнувшего перед ней дверь.
Соня, с намыленной головой, суматошно запахивая халат, выбежала в прихожую, но опоздала. Адик в последнее время, как с цепи сорвался, и если прежде любое её слово было для него непреложным законом, то теперь он всё чаще занимался самоуправством. Открывать дверь кому бы то ни было, ему было строго запрещено. Особенно в последнее время, когда порог по очереди оббивали то Женя, то полиция, разыскивающая Женю, и ей не раз лишь чудом удавалось предотвратить катастрофу.
— Ида! — воскликнула она с фальшивым, напряженным радушием, — Проходи, пожалуйста!
Ида замешкалась на пороге, оглянулась, словно намереваясь сбежать, но все же вошла, пристраивая старомодный зонт с длинной ручкой у обувной полки.
Соня стиснула зубы, перебирая в уме немногочисленные варианты, как выкрутиться из этой ситуации. Может, старуха ничего не поняла? Может, решила, что это сам Женя? Может, её потрёпанная временем творческая натура вообще не следила за последними городскими сводками, и она попросту удивлена? Тогда можно навешать ей лапши на уши про счастливое возвращение блудного мужа, и…
Но Соня понимала, что всё это ерунда. Даже если Ида до сих пор не знает о пропавших детях, то кто может гарантировать, что не узнает в ближайшие дни или часы? Что она тогда сделает? Стоит ли надеяться на женскую дружбу и солидарность? Глупый вопрос. Ида её покрывать точно не станет…
Эти мысли с гомоном и криком вспорхнули, покружили и уселись обратно, словно стая вспугнутых выстрелом птиц. По тому, с каким ужасом и трепетом старуха разглядывала Адама, Соня видела, что все-то она прекрасно поняла…
— Мы можем… поговорить наедине? — спросила Ида деревянным, чопорным тоном.
Соня покосилась на Адика, который принес полотенце и заботливо накинул ей на мокрые волосы. В последние дни она боялась его о чем-либо просить, ибо понятия не имела, послушается ли её или сделает по-своему.
— Милый, — неуверенно произнесла она, — Это Ида, моя подруга. Ты не против, если мы немного посплетничаем?
Адам в шутливом испуге вскинул перед собой руки, словно отгораживаясь от «сплетен».
— Гостиная в вашем распоряжении, девочки, — он подмигнул Соне, — Я пока приготовлю обед.
Ида не двигалась с места, пока он не удалился в направлении кухни. Потом неохотно надела предложенные тапки, прошаркала в гостиную и села на краешек дивана.
— Может, что-нибудь выпьешь? У меня есть вермут… — Соня нервозно пристроилась напротив.
— Теперь ясно, почему ты так упорно отказывалась прийти в гости или позвать к себе, чтобы похвастаться своим творением. Хвастать особо нечем, — старуха сурово поджала губы, — Ты хоть понимаешь, что натворила?!
Соня, не зная, что ответить, просто молчала.
— Почему сразу не позвонила им, как поняла, что он не в порядке?! — Ида изо всех сил всматривалась в бесстрастное Сонино лицо, — Не может того быть, чтобы знала и…
— Ида, послушай! Я…, - Соня умолкла, — Я понятия не имела, что так произойдет, поверь. Только хотела себе своего Женю вернуть.
— Не прикидывайся дурой! Я не об этом спрашиваю!
— Мы скоро уедем! Я уже выбрала место. Это малюсенькая деревенька в Сибири. Денег от продажи дома, сбережений и гонораров за мои последние работы нам хватит надолго, а потом я… найду какую-нибудь работу… Надо только, чтобы…
— Чтобы что?!
— Чтобы он закончил.
— Закончил?!
— Со свиносемейкой, понимаешь? — Соня опустилась коленями на тёплый мрамор пола и подползла к подруге, — Осталось совсем немного. Ты просто… помолчи… Не думай, я его не науськивала, даже не упоминала… Он как-то сам!
— Не науськивала, но и не остановила!
Губы у Сони задрожали, задёргались. Ида всё поняла, и по спине её побежал холодок. Уже совсем другим тоном она спросила:
— Ты не смогла, так?
Соня кивнула.
— Сначала мне даже нравилось. Казалось, что это… Божий промысел… Расплата за предательство. Но потом…
* * *
Первый раз она хватилась Адика после памятного свидания с Женей в «Ченто», и то, только потому, что начала его караулить. Они почти неделю после возвращения провели в постели, прерываясь только на душ и еду. А потом Соне пришлось возобновить работу.
Она оборудовала в гаражной кладовке для Адика собственную небольшую мастерскую, куда отправляла его, когда приходили клиенты, и, пропадая часами за работой, порой начисто забывала, что в доме снова есть мужчина.
Иной раз, устало закрывая дверь за последним посетителем, она невольно вздрагивала от постороннего шума. Это Адик перебирался из кладовки на кухню, нагруженный ноутбуком, альбомом и акварельными красками. Он сам попросил её приобрести эти смешные ученические принадлежности, отказавшись от профессиональных. И Соня первое время неизменно испытывала чувство виноватой тоски, готовая увидеть хорошо знакомую гримасу брошенного хозяйкой пса, которой так любил в схожих обстоятельствах щеголять Женя.
— Есть хочешь? — вместо этого спрашивал Адик, расплываясь в радушной улыбке, — Я страшно проголодался! Иди в душ, а я пока сделаю яичный салат и хлопья с молоком.
Никаких обиженно поджатых губ, никаких собранных на лбу недовольных морщинок. И Соня за это готова была ради него на любое безумство! Она подходила, прижималась губами к его тёплой, обнажённой спине, зарывалась руками в его распущенные по плечам густые волосы и верила, что Рай земной действительно существует. Только он не в Иране, на раскопках Месопотамии, а здесь, у неё на кухне.
А потом, как гром среди ясного неба, появляется Женя, рассказывает дикие небылицы про СИЗО… Конечно, она по понятным причинам сразу заподозрила Адама.
