Анатолий Махавкин - Пасынки Страны
Массивные блоки, составляющие преграду, носили на своих боках следы яростного пламени, и слабая вонь подсказывала, кто именно пытался штурмовать стену. Ну, если монстр не сумел справиться, не знаю, как поступать нам. Не возвращаться же. И ещё одно…
– Если мы сломаем тупичок, – сумрачно сказал я, проведя пальцем по шершавой поверхности камня, – следом сможет войти кто угодно. А за стеной – город. Женщины, дети.
– Возвращаемся? – в голосе Марго не было и следа возмущения.
– Погодите, – Ева подошла к плитам и прижалась так, словно пыталась услышать звук с той стороны. Потом медленно пошла вдоль стены и вдруг остановилась, – вот оно. Я чувствовала.
Тонкие пальцы коснулись незаметного тёмного пятнышка и совершенно внезапно одна из каменных плит с глухим скрежетом скользнула в сторону, освободив чёрный зев лаза. Дыра оказалась небольшой, но туда, пусть и без комфорта, мог пролезть любой из нас. Можно лишь порадоваться за Серёгу, который сейчас плещется в реке. В эту норку он бы явно не пролез. Винни Пух, блин.
– Люди всегда оставляют лазейки, даже в самые опасные места, – пояснила Ева и я поцеловал её, – нужно лишь отыскать их. А я всегда чувствую, где находится слабина. А вам лишь бы ломать, разрушители!
Я покосился на Маргариту, и она тут же сделала невинное лицо. Рекс заглянул в отверстие и принюхался. Потом пожал плечами.
– Пахнет людьми, – сказал он и потёр нос, – но очень слабо. Кажется, там уже давно никого нет.
– Проверим, – буркнул я, и прежде чем кто-нибудь успел возразить, нырнул в проход.
– Максим! – возмущённо вскрикнула Ева, а Марго лишь саркастически хмыкнула.
– Чёрт, а не ребёнок, – донеслось до меня сзади.
Ухмыляясь, я поработал локтями, постоянно цепляясь коленями за какие-то незаметные выступы и представляя, на какой ужас будет похожа моя одежда. Ход оказался коротким, метра три-четыре. Не заметив, как камень сменился пустотой, я выпал наружу, едва не ткнувшись головой в мертвеца, лежащего на полу.
Труп тощего мужчины, прижавшего колени к груди, словно перед смертью он испытывал сильную боль. В общем-то неудивительно: одной руки у покойника недоставало, а сам труп мумифицировался, будто перед смертью побывал под огнём. Похоже у любопытной Варвары достало сил лишь выползти из подземелья и поставить тайный камень на место.
– Что там? – донеслось с другой стороны. – Ты в порядке? Максим!
– Да живой я, – ноги коснулись деревянного пола и дряхлые доски протяжным стоном откликнулись на неожиданное вторжение, – можете заползать.
Труп я отшвырнул в дальний угол, затянутый густой паутиной: достаточно с девочек и подземных кошмаров. Теперь самое время оглядеться. Темно, как в заднице, и вездесущая паутина опутала стены с потолком, скрыв их подобием снега. Кажется, я заметил дверь, но чтобы до неё добраться, потребовалось бы убрать кучу непонятного хлама и отодрать прибитые доски.
Из норы показалась встревоженная мордашка Евы, и я помог девушке выбраться наружу, получив чувствительный удар кулачком по груди.
– Засранец, – сердито выпалила она, – больше всех надо?
Ха, интересные они. А кого надо было посылать вперёд? Рекса?
Появился ещё один червяк, на этот раз с физиономией Риты, перемазанной в серую крошку. Продолжим работать эвакуатором для симпатичных вампирш. Марго крепко сжала мои пальцы и не торопилась отпускать даже после того, как её ноги коснулись пола.
– Ты – дурак, – отчеканила она и поцеловала кончик моего носа, – и кажется, это неизлечимо.
Он ещё раз сжала мою ладонь и нехотя отпустила. Я оглянулся: Ева внимательно изучала обломки перед входом и старательно делала вид, будто ничего не замечает. Да что же это за хрень такая!
Рекс выскользнул наружу с изяществом заправской тени и с любопытством огляделся. Вампир тотчас заметил так небрежно скрытый труп и вопросительно посмотрел на меня. Я только пожал плечами и развёл руками: всё равно, кроме догадок и предположений я ничего не мог ему предложить.
Вернулась Ева.
– Приближается рассвет, – сообщила она и задумчиво постучала пальцами по стене, покрытой чем-то наподобие штукатурки. – Неизвестно, удастся ли нам найти ещё одно такое тихое и безопасное место. Предлагаю лечь спать здесь.
Внезапно раздавшийся хруст каменного блока возвестил о том, что преграда вновь стала таковой. А неплохо сделано: я с трудом различил тонкую, словно волос, трещину в месте потайного люка.
– Это ты хорошо придумала, – согласилась Рита и, взяв Рекса под руку, поволокла его в дальний угол, бормоча при этом: – Завернёмся в паутинку, как два шелкопряда, правда, милый? Паучок, брысь!
Я неторопливо освободил место у стены от густых паутинных нитей, гадая, чем могут питаться проклятущие восьминогие охотники в эдакой дыре. Их я, кстати, тоже не замечал: то ли Марго просто прикололась, то ли ей попался какой-то уникум-отшельник.
Ева помогла мне освободить место и достала из рюкзака плед, который мы и разложили на скрипящих досках.
Наши друзья уже успели лечь и вроде бы даже уснуть, а маленькая вампирша продолжала лежать на моей груди и следить за мной из-под пушистых ресниц. Тонкие черты её лица в этот момент отражали глубокую задумчивость. Сон неслышно бродил вокруг, но я не мог позволить ему сделать своё дело, не успокоив моей девочки.
– Что тебя тревожит? – тихо спросил я. – Надеюсь, козни ведьм и преследование оборотней?
Как я и думал, вампирша отрицательно покачала головой.
– То существо, в Колодце, – прошептала она и легла на меня щекой. – Оно так уверенно назвало Маргариту твоей супругой, будто видело это.
– Угу-угу, давай будем верить всяким гадам, которые пытались нас убить.
– Максим, но это же очевидно, – я осторожно коснулся холодной щеки и обнаружил на ней влагу, – стоит взглянуть на вас, когда вы рядом, и сразу становится понятно: вы созданы друг для друга. Оба страстно желаете близости, похожи, и даже думаете одинаково. Первым это заметил Рекс, а теперь и у меня отпали всякие сомнения.
– Это – неправда.
– Это – правда!
– Ева, милая, но я же люблю тебя, ты же знаешь.
– Твоя любовь и моя любовь, к сожалению, уже не играют никакой роли. Спи.
Вампирша глухо всхлипнула и, прижавшись ко мне, тихо засопела. Не знаю, уснула ли она так быстро или же просто пыталась прервать неприятный разговор, да это и не имело ни малейшего значения. Внутри всё пылало огнём и хотелось вырвать эту боль вместе с сердцем, забросив куда подальше.
Ощущение постороннего взгляда вынудило меня повернуть голову. Марго, положив подбородок на грудь спящего Рекса, пристально смотрела на меня. Бледное лицо казалось осунувшимся, точно девушка прятала внутри нечто мучительное. По щеке медленно поползла капелька, и тут Рита перехватила мой взгляд. Она закрыла глаза и отвернулась.
Сон осторожной змеёй медленно обвивал тело, парализуя его, а потом мгновенно утащил в свою бездонную нору.
Я оказался внутри прозрачного шара, за пределами которого яростно бурлила взбесившаяся тьма. Мрак клокотал, сворачиваясь в жгуты торнадо, выбрасывал протуберанцы, лизавшие поверхность моего убежища. Казалось, безумная субстанция пытается пробраться внутрь, но стенки, оберегающие меня, никак не реагировали на агрессию, продолжая отсвечивать ровным бледно-синим светом.
И вдруг мрак начал отступать, как будто наступил некий отлив. Расплывчатые серые тени неторопливо скользили снаружи, напоминая осторожные пальцы, ощупывающие блестящую поверхность.
– Я же знаю, ты где-то рядом, – шептал недовольный женский голос, – я чую тебя. Ты не сможешь долго скрываться, а когда я отыщу тебя…
Внезапно, отступившая было тьма обратилась в конус непроницаемой темноты, направленный остриём ко мне. Этот таран на огромной скорости метнулся вперёд и в диком скрежете бьющегося стекла я проснулся.
– Прости, – сказал Рекс, оглядываясь, – остальные уже проснулись, а ты всё никак.
Он держал в руках кусок дерева, которым кто-то заколотил дверь изнутри. Очевидно, деревяшка и издала звук, разбудивший меня.
– Ага, поэтому нужно будить всех на свете? – проворчал я, медленно поднимаясь на ноги. – Если чел… Ну, вампир, спит, значит, его организм требует отдыха.
– Не обращай внимания, – подошедшая Рита поцеловала Рекса в щёку, – этому организму и двадцати четырёх часов в сутки будет мало.
– В сутках – двадцать часов, – поправила Ева и обняла меня сзади, – добрый вечер, любимый.
– Добрый, любимая, – я повернулся и чмокнул её в носик, – вот поэтому и сплю так долго. Четырёх часов не хватает.
– Угу, некоторым сколько ни дай… – Марго махнула рукой. – Дома тоже так дрых?
– Да, там дали бы! – я хмыкнул и потёрся носом о щёку Евы. – Вера командовала: "Подъём" – и прощай, сон.
– Вот-вот, – наставительно погрозила пальцем Рита, – перенимай опыт, а то совсем его разбалуешь.
