Роман Глушков - Кровавые берега
«Шайнберг» полным ходом шел к цели, но готовился он не к тому, что его на самом деле ожидало. Чтобы предотвратить нависшую над кораблем беду, Ферреро требовалось сделать сущую мелочь: вышвырнуть за борт спасенных им три дня назад лоцманов. Но ни капитан, ни прочие члены команды даже не подозревали, что трудолюбивые, покладистые и безобидные на вид рыбаки угрожают его вооруженному до зубов, несокрушимому кораблю…
С Дарио мы так и не встретились. Он обитал в апартаментах на верхних палубах, а нам не разрешалось подниматься даже на главную. Впрочем, мы и не искали с ним встречи. После выведанных Малабонитой сногсшибательных новостей ни к чему хорошему это не привело бы. Даже если новый фаворит Владычицы все еще считал себя нашим другом – а мы надеялись, что так оно и есть, – Тамбурини понял бы, что без помощи дона Балтазара мы бы сюда не проникли. И раз здесь напрямую замешан беглый команданте, значит, на уме у нас не только спасение Дарио, а еще какое-нибудь злодейство. Конечно, нам самим вряд ли хватит силенок убить Владычицу, но мы можем поспособствовать ее врагам проникнуть на «Шайнберг».
И что предпринял бы нынешний Дарио, разгадав наши замыслы? Особенно если они с Владычицей уже зачали будущую наследницу королевского трона?
Тамбурини мог поступить в этом случае по-разному, но он точно не даст нашим планам воплотиться в жизнь. Но как? Просто попросит нас отказаться от задуманного? Но наше бездействие в лучшем случае срывало нападение Кавалькады и северян на «Шайнберг». В худшем – обрекало всех их на гибель, если они все равно не откажутся от атаки и бросятся грудью на баллестирады южан. А дон Балтазар, Убби и их соратники могут на это решиться, ибо что им еще останется? Позади у них – эскадра адмирала Дирбонта, впереди – Жерло, а с берега им угрожает Владычица.
Нам угрожает все то же самое, ведь насколько бы Дарио ни сблизился с королевой, он не защитит нас от ее гнева. Она никогда не простит нам разгром Ведра, освобождение дона Риего-и-Ордаса, а также былые прегрешения, за какие я в Ведре и очутился.
Захватив поврежденный корабль и убив Владычицу до подхода сухопутной армии, кабальеро, северяне, мы и Дарио можем успеть скрыться отсюда по воде на шлюпках, только нас и видели. Вот почему мы решили не отступать от нашего плана, какие бы при этом планы на будущее ни строил сегодня Тамбурини. Дон Балтазар пощадит его, а мы, если потребуется, увезем его отсюда силой. Даже свяжем, если иначе никак. А потом доберемся до «Гольфстрима» и двинем прямиком на север. Главное, успеть достичь Фолклендского разлома до того, как эскадра Дирбонта возвратится и снова рассредоточится вдоль границы. А пока ее охраняют лишь немногочисленные патрули, у нас будет шанс прорваться с боем через какую-нибудь переправу и вернуться домой, в Атлантику.
Как вообще Дарио угораздило стать тем, кем он сегодня стал? Данная загадка все время не давала мне покоя. Однозначно, это было связано с контейнером табуитов. Вот только что сказал бы Тамбурини-старший, чью гибель Дарио так горько оплакивал, и дело которого поклялся довести до конца, узнай гранд-селадор, до чего докатился его сын? Вопрос интересный, но он должен волновать самого Тамбурини-младшего, а не нас. У нас сегодня и без того забот полон рот, чтобы раздумывать над этой морально-этической проблемой. А тем более не зная всех обстоятельств, которые ей предшествовали.
Отслеживать курс мы могли лишь через иллюминаторы нижних палуб. Этим занималась между делом работающая там Малабонита, поскольку на трюмном уровне было трудно определить, поворачивает «Шайнберг» к берегу или нет. А не определив это, мы проморгаем момент, когда нам вступать в игру, и запорем таким образом результат всей нашей многодневной подготовки.
Первым сигналом готовности для нас стал Столп. Тот самый, какой, по словам дона Балтазара, возвышался километрах в двадцати к югу от Нового Жерла. Размытый силуэт подпирающей небеса громадины обозначился там, где мы и рассчитывали не сегодня завтра ее увидеть. Случилось это на закате третьего дня нашего плаванья. А вскоре Малабонита узрела и второе знамение – холодное синее зарево, исходившее от земли в той же стороне, где наблюдался Столп.
Невидимое днем, в сумерках зарево полыхало зловещей стеной и намекало, что человеку приближаться к ней решительно противопоказано. С верхних палуб стена света, наверное, выглядела еще грандиознее, но матросы сохраняли спокойствие. Судя по всему, их загодя предупредили, что в том районе Вседержители ведут какие-то работы, поэтому ночная иллюминация никого и не удивила.
Появление четких ориентиров позволило определить: двигаясь с нынешней скоростью, «Шайнберг» достигнет места назначения на рассвете. Все, что нам вскоре потребуется, мы уже подготовили и теперь пребывали в ожидании, когда капитан Ферреро сбросит скорость и возьмет курс на берег.
У проведших день в ученьях, трудах и иных заботах матросов был ранний отбой, поскольку подъем назавтра планировался спозаранку. Нам отдых требовался ничуть не меньше. Не желая бесчинствовать с отяжелевшими от недосыпа головами и слипающимися глазами, мы заставили себя заснуть и проснуться вместе с командой. Ее подняли, накормили завтраком и разогнали по боевым постам перед рассветом. И едва сумерки рассеялись, стало наконец-то возможно окинуть взором будущий театр военных действий.
Мы с Гуго не устояли перед искушением и поднялись к Малабоните, чтобы тоже взглянуть на побережье.
К этому моменту стал хорошо виден не только Столп, но и Новое Жерло. Снаружи оно во многом напоминало Кровавый кратер, только в масштабе примерно десять к одному. Саму уходящую вглубь земных недр дыру мы отсюда не видели. Мешал возведенный вокруг нее высокий крутой вал – та самая дамба, защищающая строительство от преждевременного прорыва озерных вод. На склонах вала и у его подножия располагалось множество разновеликих и сложных конструкций, выстроенных, по земным меркам, в полном беспорядке. Многие из них вовсе являли собой иностальную абстракцию: угловатые, несимметричные корпуса без окон и дверей; решетчатые опоры, на которые ничто не опиралось; арки, стоящие там, где не было ни проходов, ни проездов; запутанные коммуникации, непонятно откуда и куда ведущие и что транспортирующие; сложные, многоярусные леса, возведенные вокруг примитивных объектов или прямо на пустом месте…
Разведчики южан также не обнаружили в нагромождении здешних построек какую-либо систематичность. Разве что назначение одинаковых тумб-излучателей стало с недавних пор понятно и нам, и Владычице. Эти бочкообразные башни, чьи вершины располагались примерно вровень с верхней палубой танкера-водовоза, торчали далековато от светового барьера. И вроде бы не были с ним как-то связаны. Но, догадавшись, для чего они нужны, можно было присмотреться и обнаружить, что все излучатели отстоят на одинаковом расстоянии от охранного периметра и друг от друга. Что служило еще одним красноречивым свидетельством в пользу нашей теории.
В лучах утреннего солнца свечение заслона было почти неразличимым. Все находящиеся за ним объекты были видны будто через синеватое, но чистое стекло. Изредка то здесь, то там какие-нибудь из них приходили в движение: поворачивались к нам другим боком, наклонялись, меняли очертания, вытягивались вверх, зарывались в грунт, перемещались на новое место или менялись местами с соседними объектами. Нечто подобное можно заметить, если долго смотреть на Столп. В его оболочке, состоящей из плотно подогнанных друг к другу неодинаковых деталей, идут похожие механические преобразования. А отваливающиеся при этом иносталь и ДБВ давно служат землянам строительным сырьем. Подвижные конструкции, что окружали Жерло, перемещались чаще и быстрее. Причиной тому, судя по всему, служили более высокие темпы строительства циклопического колодца, чьих создателей мы пока не замечали. Но им и не было нужды руководить процессом на месте. Вседержители могли запросто повелевать своей техникой на расстоянии, с вершины Столпа, так же, как повелевали они вактами.
Бегло изучив в иллюминатор обстановку, мы с де Бодье вернулись на свои посты. И стали дожидаться, когда Малабонита прибежит к нам и скажет, что хватит ломать комедию и пора переквалифицироваться из уборщиков в диверсанты. Ей предстояло донести до нас последнюю информацию: сколько, по ее прикидкам, километров осталось до предполагаемой якорной стоянки. Прочие условия задачи – когда корабль замедлит ход и повернет к берегу, – мы могли определить и из трюма, руководствуясь лишь собственным чутьем.
Оно известило нас об этом довольно скоро. Гул в моторном отделении стал стихать, обороты винтов – падать, а «Шайнберг» – медленно, но уверенно забирать вправо. Толковать этот маневр как-то иначе было нельзя. Наше плаванье на юг подходило к концу, но лишь одна богиня Авось ведала, каким будет для нас тот конец: удачным или провальным.
