Сьюзен Коллинз - Сойка-пересмешница
Потом я осознаю сущность сложившейся ситуации.
"В этот раз Сноу тоже будет играком."
Прежде чем мы можем продолжить, появляется Хеймич.
Он не был на собрании и думает не об аренах, а о чем-то еще.
"Джоанна в больнице."
Я считала, что Джоанна в порядке, сдала свой экзамен, но просто не была назначена в отделение стрелков.
Она плохо метает топор, но на среднем уровне владеет огнестрельным оружием.
"Она ранена? Что случилось?"
"Это произошло, когда она была на Блоке
Они пытались разузнать потенциальную слабость солдата.
Для этого они затопили улицу," говорит Хеймитч
Это не поможет.
Джоанна умеет плавать.
Во всяком случае, я вроде бы вспомнила, как она плавала во время Двадцатипятилетия Подавления.
Конечно не как Финник, но и не один из нас не подобны Финнику.
"И?"
"Так они пытали ее в Капитолии.
Пропитывали ее и затем били током," говорит Хеймич.
"В Блоке у нее была яркая вспышка воспоминаний.
Она впала в панику, не понимала, где находится.
Она вернулась под воздействием успокоительного.
"Финник и я просто стояли там, словно мы потеряли способность отвечать (реагировать).
Я думаю о том почему Джоанна никогда не моется.
Как в тот день она заставила себя выйти под дождь, словно это была кислота.
Я списывала ее страдания на абстинентный синдром.
"Вам двоим следует навестить ее.
"Вы самые близкие для нее люди," - сказал Хеймитч.
Это делает все еще хуже.
Я точно не знаю, что происходит между Джоанной и Финником.
Но я едва знаю ее.
Ни семьи.
Ни друзей.
Лишь символ из 7, лежащий рядом с ее повседневной одеждой в неподписанном ящике.
Ничего.
"Я лучше пойду скажу Плутарху.
Он не будет счастлив," продолжает Хеймич.
"Ему нужно максимально возможное количество победителей для камер, чтобы следовать в Капитолий
Думаю, это делается для лучшего представления по телевизору.
"Ты и Бити идете?" спрашиваю я.
"Как можно больше молодых и привлекательных победителей, насколько это возможно" - поправляет сам себя Хеймитч.
"Так что нет.
Мы будем здесь."
"Финник направляется вниз, чтобы увидеть Джоанну, а я задерживаюсь на несколько минут снаружи, пока не выходит Боггс.
Теперь он мой командир, и я догадываюсь, что он единственный, кого можно попросить об особом одолжении.
Когда я рассказываю ему от том, что собираюсь сделать, он выписывает мне пропуск, так что я могу выйти в лес во время Отражения, при условии, что буду оставаться в поле зрения охранников.
Я бегу в свою комнату, думая об использовании парашюта, но это навевает слишком много неприятных воспоминаний.
Вместо этого я иду через холл и беру один из белых хлопчатобумажных бинтов, которые принесла из 12.
Квадратный.
Крепкий.
Всего один.
В лесах я нашла сосну и сняла пригоршню ароматных иголок с сучьев.
Насыпала иголки в середину бинта, завязала концы и обвязала их виноградной лозой, получился узелок размером с яблоко.
У двери палаты я мгновение наблюдаю за Джоанной, понимая, что вся ее свирепость показная.
Лишенная этого, теперь она просто молоденькая девушка с широко распахнутыми глазами, пытающаяся не заснуть, вопреки действию лекарств.
Боящаяся того, что принесет ей сон.
Я пересекаю палату, подхожу к ней и протягиваю узелок с иголками.
"Что это?" спрашивает она хрипло.
Мокрые концы ее волос около лица напоминают шипы.
"Я сделала это для тебя.
Чтобы ты положила в свой ящик.
Я кладу его ей в руку.
"Понюхай."
Она подносит узелок к носу и принюхивается.
"Запах подобно дому. "
Слезы застилают ее глаза.
"Это то на что я надеялась.
Ты из Седьмого, вот и все," - говорю я.
"Помнишь как мы познакомились? ТЫ была деревом.
Что ж, кратко".
Внезапно, она хватает мое запястье железной хваткой.
"Ты должна его убить Китнисс."
"Не беспокойся."
Я сопротивляюсь искушению выдернуть руку.
"Поклянись.
На чем-то , что дорого тебе," она шипит.
"Я клянусь.
Своей жизнью."
Но она не отпустила мою руку.
"Жизнью своей семьи," настаивала она.
"Жизнью своей семьи," повторила я.
Я полагаю, что моего беспокойства о собственном благополучии теперь недостаточно.
Она отпускает, и я потираю запястье.
"Почему ты думаешь я иду в любом случае, глупая?" Это заставляет ее улыбнуться.
"Я просто должна была это услышать."
Она прижимает узелок с сосновыми иголками к носу и закрывает глаза.
Последние дни проходят быстро.
После утренней разминки моя команда целый день проводит на стрельбище.
Я в основном упражняюсь с оружием, но около часа отведено на индивидуальное оружие - я пытаюсь использовать свой лук, а Гейл - свой, тяжелый, напичканный разными устройствами.
Тризубец разработанный Бити для Финика имеет много характерных особенностей, но самое замечательное - то, что он может бросить его, нажать кнопку на металлической манжете на его запястье, и он возвратится это к его руке, не нужно искать его.
Иногда мы стреляем в макеты Миротворцев, чтобы ознакомиться со слабостями в их защите.
Щель в броне, так сказать.
Если ты поражаешь плоть, тебя вознаграждают взрывом поддельной крови.
Наши макеты пропитаны красным.
Это позволяет видеть, как высок уровень точности стрельбы в нашей группе.
Помимо Финника и Гейла, наш отряд включает пять солдат из 13.
Джексон, женщина средних лет, которая является заместителем командира Боггса, выглядит медлительной, но может поразить вещи, которые мы не в состоянии даже увидеть.
Дальнозоркая, говорит она.
Еще есть пара сестер лет двенадцати, по фамилии Лиг - мы назваем их Лиг 1 и Лиг 2 для ясности, потому что они настолько одинаковые в уинформе и невозможно понять -кто из них кто. Только потом я замечаю желтые пятна в галаза Лиг 1.
Два парня старшего возраста,
Митчелл и Хом, никогда не говорят много, но могут попасть в пыль на твоих ботинках с пятидесяти ярдов.
Я вижу другие команды, которые также довольно хороши, но я полностью не понимаю нашей задачи пока утром к нам не присоединяется Плутарх.
"Команда Четыре-Пять-Один, Вы были отобраны для специальной миссии," начинает он.
Я кусаю внутреннюю часть губы, очень сильно надеясь что это убийство Сноу.
"У нас много снайперов и мало людей, способных поработать на камеру.
Поэтому, мы выбрали 8 из вас, которые станут "Звездной командой".
На экране вы будете лицом вторжения.
Разочарование, шок, а затем и гнев проносятся по группе.
"Вы хотите сказать, что мы фактически не будем учавствовать в бою" подытожил Гейл.
Вы будете в бою, но возможно не всегда на линии фронта.
"Если в этой войне можно найти линию фронта," -сказал Плутарх.
"Ни один из нас не хочет этого.
"Замечание Финника сопровождается общим рокотом согласия, одна я молчу.
Мы будем бороться.
"Вы будете настолько полезными в военных действиях, насколько это возможно," - говорит Плутарх.
"И было решено, что от вас будет больше пользы, если вас будут показывать по телефизору.
Только вспомните, какой эффект вызывало появление Китнисс в костюме сойки-пересмешницы.
Это обратилось в восстание повсюду.
Вы замечаете, что она единственная не жалуется? Потому что она понимает власть экрана."
"На самом деле, Кэтнисс не жалуется, потому что хотя у нее и нет желания оставаться со "Звездной командой", но она понимает необходимость добраться до Капитолия прежде, чем план будет приведен в исполнение.
К тому же, если она будет слишком много жаловаться, это может вызвать подозрения.
"Но ведь все это не притворство, правда?" - спрашиваю я.
"Это была бы пустая трата таланта.
"Не беспокойся," сказал Плутарх мне.
"У тебя будет множество реальных целей, чтобы их поразить.
Только не взорвись.
У меня и так достаточно дел, чтобы еще искать тебе замену.
А теперь отправляйтесь в Капитолий и устройте отличное шоу."
Когда мы утром улетаем, я прощаюсь со своей семьей.
Я не сказала им, насколько оборонительные сооружения Капитолия воспроизводят оружие на арене, но мой уход на войну был ужасен сам по себе.
Моя мать крепко обнимает меня в течение долгого времени.
Я чувствую слезы на ее щеке, те, что она сдержала, когда я была отобрана для Игр
"Не беспокойся.
Я буду в полной безопасности.
Я даже не настоящий солдат.
Только одна из телевизионных марионеток Плутарха," заверяю я ее.
Прим ведет меня до дверей больницы
Как ты себя чувствуешь?"
"Лучше, зная,что Вы - там где Сноу, не может достать Вас," говорю я.
"В следующий раз, когда мы увидимся, мы будем свободны от него," говорит Прим твердо.
