Сделай сам – 1 - Константин Николаевич Буланов
На второй этап гонок мы уходили первыми, так как первыми пришли на первом. Обогнав ближайших конкурентов аж на 3 часа. То есть преодолев дистанцию практически вдвое быстрее лучших гонщиков из числа всех прочих участников. И кто бы что там ни орал вечером о грязных фокусах всяких там русских, подвинуть нас не посмели. Зря мы что ли с отцом отвалили такие деньжищи «акулам пера»? Ведь мало победить в соревновании. Главное — раструбить о своей безоговорочной победе на весь мир. А также не забыть упомянуть при этом о подавляющем превосходстве русских автомобилей. Вот мы и тряхнули мошной. Неслабо тряхнули, следовало отметить. Тысяч на девять рублей. Так-то это наша чистая прибыть с продажи целых шести автомобилей! Очень много, что ни говори!
Наверное, именно поэтому мы смогли спокойно завершить 2-й этап, как и 3-й, что проходили уже по территории Бельгии и Нидерландов. У наших многочисленных французских конкурентов там просто не нашлось своих заранее подготовленных людей и сострадающих, чтобы вставлять палки в колёса тем конкурентам, которые не должны были стать конкурентами «правильным пацанам» на «правильных тачках».
Конечно, гладко они не прошли. Всё же свыше 350 километров не самых лучших грунтовых дорог со всё теми же стремящимися попасть под колёса собаками, лошадьми, коровами, велосипедистами. Но вот диверсантов не было, как класса. Да и рессоры, наконец, перестали лопаться. Все бракованные выбыли, так сказать, естественным путём. Мы даже отдохнуть смогли великолепно, поскольку третий этап оказался совсем коротеньким — чуть больше сотни километров, которые мы пролетели за полтора часа, не сильно-то и торопясь, дабы не гробить машины впустую.
А вот обратная дорога далась уже не очень хорошо. Мы так-то уже взяли 3 этапа из 6 — то есть наглядно продемонстрировали превосходство своей техники. Но тут вдобавок ещё требовалось завершить гонку. Не говоря уже о наличии такой штуки, как особое мнение судей, что могли встать в позу по любой причине. Того же маркиза де Диона так и лишили его первого места всего 4 года назад. Так что наша победа обязана была выглядеть со стороны безоговорочной. Чтоб, значит, муха клюв не почесала. Или там что-то про комара было с его хоботом?
— Ах вы сволочи! Ах вы твари! — это я сижу на обочине и тихонечко ругаюсь. На самом подъезде к границе Льежа, где был финиш 4-го этапа, прямо в лоб машине моего отца выгнали огромное стадо овец. Специально под колёса кинули. И если бы не крепкая рама, а также пристёгнутый ремень безопасности, лежать бы Евгению Александровичу Яковлеву в лучшем случае в больничке. А в худшем — даже думать не хотелось.
Чего сижу? Так ждём втроём, пока вода в радиаторе лимузина остынет и его можно будет скрутить, чтобы установить на спорт-купе вместо разбитого в хлам родного. Овечек с барашками, конечно, при столкновении разбросало в разные стороны. Десяток аж сразу отправились на тот свет свой бараний. Но и машине досталось. Алюминиевые крылья нам вообще пришлось открутить с концами — их смяло так, что не починишь. В руле опять же появился люфт, но непонятно отчего пока. Одно из колёс пошло восьмёркой, но его мы уже заменили. Рамки лобового стекла, как и самого стекла, больше нет опять же — один из барашков прямо в салон влетел. Хорошо хоть просвистел над пассажирским сиденьем и почти вылетел с обратной стороны, выгнув немалый кусок задней стенки салона. Да так там и застряв кровоточащей тушей.
А у отца ведь сердце не самое здоровое! Сидит вон бледный, таблетку нитроглицерина под языком катает. Мало того, что гонка действительно немало сил отнимает, так ещё прихватило от неожиданности и испуга. Ну и от злости, конечно. Тоже ведь не дитё малое. Понимает, что в этой случайности никакой случайности на самом деле нет. Больно сильно потоптались мы по гордости всех местных. Причём не только автомобилестроителей, но и патриотов разных мастей. Как же, смешали с грязью очередную выстраиваемую ими годами национальную гордость — отечественный автопром.
Одно хоть радует, помимо того, что обошлось без человеческих жертв. Папа́ — и так уже понятно, целый. А местный чабан вовремя смылся с концами, и мне оказалось просто не в кого стрелять с моих-то нервов и расстройств.
Плюс этот конкретный участок гонки являлся вторым по длине и при этом самым прямым что ли. На нём мы смогли показать наивысшую среднюю скорость — отец вовсе летел под 120 на отдельных участках пути, а мы «тащились» со скоростью 80–85 верст в час. Иными словами говоря, оторвались от всех остальных часа на 2, как минимум. Есть время на прийти в себя и совершение ремонта. Даже если его и не выиграем, всё равно придём к финишу своим ходом. Так что снять с соревнований нас не смогут.
Пришёл отец в итоге всё же первым. За 2 часа мы перекинули радиаторы, сбегали за водой до ближайшего колодца и, взяв на буксир лимузин, дотащились до финиша. Так с «техничкой» на буксире он и финишировал. За что наш лимузин тут же, радостно потирая ручки, исключили из соревнований вовсе, как не добравшийся до конца участка своим ходом.
Ну и чёрт с ними, с лягушатниками этими продажными. Мы своё возьмём с них деньгами, когда начнём продавать свои машины местным богатеям за большие деньги. И зажмем лицензии на очень-очень многое! Я даже уже знаю, по поводу чего ещё судиться будем с тем же Панар-Левассором. Тяга Панара, конечно, и в моё время так называлась — тягой Панара. Но запатентовал-то я её первым! Нечего им было придумывать то, что я уже успешно укал и запатентовал ещё в 1895 году! Попрыгают у меня ещё на сковородке все эти недожаренные лягушки.
На следующий этап отправились вдвоем с отцом, оставив Андрея здесь, в Льеже, дожидаться погрузки на товарный поезд до Парижа. Радиатор нам разворотило наглухо. Восстанавливать там было нечего. А запасного с собой из России не привези. Даже не предполагали, что может пригодиться. Мелкие-то щели всегда можно было запаять.
