Сделай сам – 1 - Константин Николаевич Буланов

Сделай сам — 1

Пролог

Классно ли это — попасть в прошлое? Смотря с какой стороны посмотреть.

С одной стороны, ты, вроде как, получаешь великолепный шанс вмешаться в ход истории и изменить в ней то, что не пришлось по душе лично тебе. А таковых фактов, несомненно, имеется в избытке у любого человека, каких бы взглядов он ни придерживался. Одному не нравится то, другому — это. Третьему вообще ничего не нравится! Капитан Смоллетт мне в свидетели! Сколько людей, столько и мнений, в общем.

Что именно это самое попадание давало? Да хотя бы возможность на время почувствовать себя если не полноценным богом, то кем-то хоть в чём-то равным ему. Ещё бы! Ведь достаточно мощное вмешательство могло повлечь за собой изменение судеб десятков и даже сотен миллионов человек! А лишняя соломинка, как известно, верблюду спину ломит. Пришелец же из будущего способен стать не просто соломинкой, а крепкой такой дубиной, если не чем-то бо́льшим. Там и спину сломает, и череп пробьёт. Величина, однако! Непрогнозируемая!

Да, гордыня, как она есть. Ну и что? Кто из нас не без греха? У меня тут камней с собой много, если что.

С другой стороны, ты попадаешь в общество, живущее по непривычным тебе законам, существующим в совершенно ином ритме жизни и даже с иным менталитетом в головах людей. Вот всё вокруг не то и не так, как надо! При этом рожи, вроде как, свои — «рязанские». Обманка получается для разума!

Это уже не говоря о полном отсутствии привычных тебе вещей обихода, продуктов питания, техники, в конце концов. Доступность информации — вообще мизерная по сравнению с привычной тебе. Плюс про сословность забывать не стоит. Прошлое же! А в эти времена сословие значило ой как немало.

Да, те же крестьяне вполне себе могли быть не просто зажиточными, а действительно состоятельными людьми. Пусть даже речь шла о не столь солидных капиталах, которыми оперировали наиболее удачливые дельцы из числа высшей аристократии или же купцы 1-й гильдии.

Другое дело — возможности. Крестьяне с мещанами и всякими мелкими купчиками могли строить своё состояние лишь в пределах своего государства. И то с определёнными ограничениями. Что выход на внешний рынок, что свободное перемещение внутри страны для них были закрыты. Рылом-с не вышли.

А кому из нас, людей, дохну́вших «воздуха свободы», придётся по душе такое вот ограничение? Понятное дело — никому. Это же, как оказаться упакованным в смирительную рубашку, только на ментальном плане.

Впрочем, всевозможные административные препоны существовали всегда — во все времена и при всех формах правления. Богатыми управленцами все быть не могут. Кому-то надо впахивать. И люди как-то же справлялись, как-то жили. Хотя, в отличие от меня, им просто не с чем было сравнивать по большей части. Но также не имелось у них и понимания о том, какие беды несёт с собой этот самый «воздух свободы». Неучи они тут все, однако. И мне, увы, потребуется выступать примером для кого-то. Или же не для кого-то, а для кое-кого, чтобы, значит, не расслаблялись. А быть приятным для всех и каждого, понятное дело, невозможно. Поэтому придётся повертеться, как тому ужу на сковородке. Ой, придётся! Аж подумать страшно.

Я ведь в своих жизненных принципах не был отъявленным монархистом ровно так же, как не был и закоренелым сталинистом. Технологом я был на производстве. Не до того мне было, ё-моё. Мне просто за державу было обидно, как тому Верещагину. И за наш многострадальный народ тоже было обидно. Тогда как, что первые, что вторые видели в людях лишь цифры. Собранные налоги, потребленные блага, военные потери, — вот что в них видели все те, кто горой стоял за тот или же иной принцип развития государства Российского. Как говорится, гибель одного человека — это трагедия, а гибель миллионов — статистика.

Мне очень сильно не хотелось становиться именно статистиком. Поэтому я в своих суждениях за долгие годы прежней жизни не стал ни белым, ни красным. Остался бурмалиновым в крапинку. Хе-хе! Но с партбилетом. Это да. Ноблес облиге, как говорят французы. То есть — «положение обязывает».

И, о чудо, для того, чтобы проверить себя на последовательность и верность своим срединным идеалам мне кем-то свыше оказалась предоставлена возможность. Возможность, о которой некоторые мечтали в своих фантазиях, другие даже знать не знали о подобном, третьи же предпочли бы остаться лишь зрителями, но никак не стать участниками подобных событий. Я же о подобном всерьёз и не задумывался никогда.

Но, что случилось, то случилось. Теперь вот приходится выкручиваться как-то, чтобы выжить. И не просто выжить, а вдобавок пожить в своё удовольствие. Впрочем, время на «порефлексировать» подошло к концу. А обо всём остальном вам сможет поведать мой дневник, который я себе всё же заведу когда-нибудь, наверное.

Глава 1

Таков путь… на работу

Уже как-то даже привычно совершив утренний моцион и отдав должное нехитрому завтраку, к которому я за годы проживания тут уже успел привыкнуть, стал собираться на выход из дома. Белая рубаха, шерстяные штаны, жилетка, пиджак и ботиночки. Не ботинки, а именно ботиночки — как раз под размер моей небольшой ножки. И нет, я не лилипут там какой и уж точно не фэнтезийный полурослик. Ребёнок я всё ещё. Во всяком случае, телом.

— О! Чуть не забыл! — прихлопнув себя слегка по лбу, я быстренько скинул уличную обувку, кабанчиком метнулся в свою комнату и, на секунду-другую сняв пиджак, натянул на себя кожаную сбрую для скрытого ношения оружия. Естественно, не забыв при этом вложить куда положено само оружие. — Вот теперь и на работу можно! — оглядев себя в стоящем тут же зеркале, удовлетворённый увиденным отражением, кивнул самому себе и, пытаясь насвистывать слегка щербатым в плане наличия всего комплекта зубов ртом какой-то бравурный мотивчик, двинулся опять в сторону прихожей.

Что? Ребёнок и работа? Детский труд преследуется по закону, говорите вы? Идите на фиг, говорю я. Ведь мой личный детский труд идёт мне только на пользу. А все остальные пусть думают, как хотят и чем хотят. Хотя с одним я соглашусь — труд действительно опасен для здоровья ребёнка. Хотя в моём конкретном случае куда опаснее является дорога до работы.

И нет. Я не