Федор Годунов. Стылый ветер - Иван Алексин
— Знает.
— То и дивно. Данила, сколько его помню, всё о вольностях казацких бредил. Для него милее Сечи и нет ничего. Слава, богатство, власть — всё пустое. А тут вдруг на Русь собрался. Ещё и с меня там в Полтаве клятву взял. Честно тебе скажу. Кабы не он, я бы здесь один не сидел.
— А ты точно один? — усмехнулся у меня из-за спины Тараско.
— Один.
— А не боишься, что убьём? — усмехнулся теперь уже я. — Не думаю, что ты кому-то из своих людей обо мне рассказал. Нет тебя, и уже точно никому не расскажешь.
— Может и так статься.
Я задумался, смотря на откинувшегося в тень казака. Тоже мне, фаталист хренов. Ведь наверняка где-то рядом с домом его люди прячутся, а сам под рукой заряженный пистоль и саблю наготове держит. Учитывая ловкость и мастерство Подопригоры, шансы продержаться до подмоги у него достаточно высоки. А там уже моя очередь помирать наступит.
Ну, что же. Попробуем договорится. Мне главное эту ночь пережить, а там уже и расклады совсем другие будут.
— Что ты хочешь?
— На службу к тебе проситься.
Ага. Вот о таких слугах я всю жизнь и мечтал! Плохо управляемый, непредсказуемый, ненадёжный. От такого в любой момент, чего хочешь жди. А учитывая, что ещё и люди за ним идут, в будущем возможные проблемы только усилятся. Нет, такого слуги мне и даром не надо! Вот только ему об этом знать совершенно не обязательно.
— И что хочешь за службу?
— Совсем немного, государь, — ощерился Яким, решив, что его ставка выиграла. — Я человек простой и много мне не нужно.
— И? — поторопил я казака, не скрывая иронии в голосе.
То же мне, бессребреник нашёлся. Обычно после таких «немного», в карманах даже дыр не остаётся.
— В первую очередь, шляхетство. Такое шляхетство, чтобы я любому пану мог в лицо плюнуть и на поединок вызвать. И чтобы оно сыну по наследству переходило.
— У тебя есть сын? — удивился я.
— Теперь будет.
Я лишь хмыкнул, удивляясь уверенности казака. Значит, возможность своей гибели на пути к вожделенной цели, он даже не рассматривает.
— Ну, хорошо, — кивнул я ему. — Я и так собираюсь, когда власть себе вернуть смогу, всех начальных людей, что меня в начале пути поддержали, самое малое в дворяне возвести. Что ещё?
— Богатое поместье под Киевом.
— Так Киев же в русское царство не входит, — оторопел я от несуразности требования.
— Сейчас не входит, а позже, повелишь, присоединим, — невозмутимо пожал плечами Подопригора. — Особенно, если ты меня воеводой туда пошлёшь. А, пока, я и под Черниговым в другом поместье поживу.
— Надеюсь двух поместий хватит?
— Дашь три, возьму три. На всё твоя воля.
Сзади заржал Тараско, буквально давясь смехом.
— Договорились, — снова кивнул я, не сводя глаз с казака. — Что-то ещё?
— Порохне поможешь в Сечи кошевым атаманом стать. И Грязнова уйми. Не хочу всё время за спину оглядываться.
— Так Порохня не хочет кошевым быть. Он Бородавку на это место прочит.
— А это не ему, — последовал невозмутимый ответ. — Это мне нужно. Так что, Фёдор Борисович, по рукам?
— По рукам, — с облегчением согласился я.
Похоже, эту ночь я всё же переживу.
* * *
В своё время я прочитал немало романов о попаданцах в прошлое. И куда их только фантазия не забрасывала, докидывая порой до эпохи неолита. И почти всегда было абсолютно не важно в тогу императора или в плохо обработанную шкуру дикаря одевала безжалостная судьба нашего с вами современника; он тут же начинал творить, толкая окружающее его общество в сторону светлого будущего.
Вот и я решил было немного прогрессорством занятся. До этого ни времени, ни подходящих условий не было, а тут как говорится, сам Бог велел. В Ельце мы решили задержаться минимум недели на три (Грязному пришлось сильно занедужить и в постель слечь. Но тут уж ничего не поделаешь. Годы и лишения проведённые в неволе, здоровья никому не добавляют), а полученные в результате ревизии складов средства позволяли не только оснастить и довооружить мою маленькую армию, но и давали возможность оплатить работу ремесленникам.
Иди, как говорится, и изобретай ракетную установку!
Ага! Знать бы ещё как! Вот к примеру пищаль. Понятно же, что зарядка огнестрельного оружия через дуло — дело очень медленное и малоэффективное. К нему бы затвор приделать, а заодно нарезы в стволе добавить. Угу. Вот только о том, как эти затворы делаются, я самое смутное представление имею. Да и соответствующие станки для этого дела необходимы. Во всяком случае, Афанасий, один из кузнецов, что проживали в Ельце, мою попытку донести до него свою мысль, не оценил и посмотрел… Как-то странно он на меня посмотрел, даром что перед ним дворянин стоит. А нарезы на стволе без наличия затвора сразу теряют большую часть своей привлекательности. Нарезные пищали и без меня давно на Руси известны. Только их заряжать через ствол мучение одно. Ещё больше, чем с гладкоствольными провозишься.
Ну, да ладно. К нарезному оружию я ещё быть может вернусь, когда вновь в Кремль на постоянное жительство перееду. Во всяком случае, хотя бы производство штуцеров наладить попытаюсь. Но хотя бы значительно ускорить процесс заряжания пищалей, введя бумажный патрон можно было? Для этого всего-то и нужны сама бумага да деревянный цилиндрический навойник (стержень) вокруг которого эта бумага оборачивалась.
Ага. Только я забыл, что с бумагой в Русском государстве тоже, пока, что проблемы. Нет. Она есть, но ещё в недостаточных количествах, чтобы в такой мелкой крепостце как Елец я ею в достаточном количестве разжиться смог. Пришлось мне с Порохнёй приказную избу чуть ли не штурмом брать (дьяк Савелий Которин за каждый лист бумаги насмерть стоял), так что с трудом по десятку таких патронов для каждого стрелка смастерить получилось. Но навойтники я всё же заказал и потребовал к обязательному ношению от каждого стрелка. Это сейчас у меня с бумагой проблемы. Вот доберусь до Москвы, загляну в одно сельцо, где бумажная мельница имеется. Тогда и навойники пригодятся.
И всё. Разве что ещё байонеты (штыки вставляемые рукоятью в ствол оружия) к пищалям заказал. Хотя, учитывая вес пищалей, на большую пользу от этой задумки, я не рассчитывал.
А,
