Секретарь ЦК - Никита Васильевич Семин
* * *
— Сомлел, япошка, — прокряхтел Саша Логинов, рядовой десантных войск, тащивший тело императора Японии. — Тяжелый, гад.
— Ничего, — протянул его друг и соратник — Гена Блинов, который помогал Логинову с другой стороны, — зато скоро глядишь и конец настанет этой войне. Столько народу положили вот из-за него, — встряхнул он бесчувственное тело. — И наших людей на Сахалине, урод, приказал убить всех. Но ниче, сейчас в НКВД из него всю душу вынут — как шелковый станет.
* * *
Дерзкая операция генерала Захарова, отправленного на восточный фронт после завершения войны в Европе, ошеломила всех. Высадка десанта прямо на императорский дворец в Токио — такого не ожидал никто. И подобное было бы невозможно, если бы японский флот продолжал в основном своем составе находиться рядом с Хоккайдо. Но в желании вернуть себе контроль над Кореей до завершения войны в Европе император Хирохито бросил все силы против маршала Блюхера, полностью оголив свои тылы. На главном острове Японии остались лишь территориальные части, да личная гвардия императора. Расчет Хирохито был лишь на то, что и у СССР нет сил возле Хоккайдо для наступления. Все войска, которые прибывали с западного фронта, тут же направлялись на корейский полуостров. Вот только прибывший во Владивосток генерал Захаров имел свое мнение. И напрямую Блюхеру не подчинялся, из-за чего и не выполнил приказ — срочно следовать на соединение с маршалом. Решил осмотреться, да прикинуть расклад сил. И с удивлением обнаружил, что соседний остров прикрыт крайне слабо. Да, наши корабли большей своей частью тоже ушли южнее — чтобы попытаться сорвать логистику врага. А то японцы практически беспрепятственно переправляли из метрополии в Корею войска, а обратно — вывозили все, что представляло ценность — продукты, ткани, руду и главное — рабов.
Вот и решил Иван Сергеевич, что лучшего момента совершить «налет» на императорский дворец не найти. Смысл в этом был самый прямой. Не будь дураком, генерал Захаров сначала узнал, как сами японцы относятся к своему императору, и будет ли вообще смыл его захватывать. Тонкости чужой культуры и психологии он старался учитывать — у всех на слуху, даже на иных фронтах, был самоубийственный налет японских истребителей, которые уничтожили ценой своей жизни нашу тихоокеанскую эскадру.
Только получив заверения от местного этнографа и по совместительству переводчика, что император Хирохито очень почитаем в народе и его слову следуют все чиновники Японии, Захаров и принял решение о дерзком захвате. Что может быть лучше — с помощью одной операции остановить войну? Да на этом и маршальское звание можно получить, как Жуков!
Само десантирование в столицу врага и последующий захват в глазах Захарова проблемой не было. Сложность состояла в том, что делать после? Но тут Иван Сергеевич решил, что если уж рисковать, то до конца.
После молниеносного захвата дворца императора, генерал приказал привести Хирохито к себе на разговор. И в несколько фраз объяснил приведенному в чувство японцу, что его столица захвачена и если он не хочет увидеть, как его подданных вырезают подчистую, как ответ на приказ о зачистке Сахалина, то пускай прикажет всем сдаться. В том числе и войскам на корейском полуострове. Ведь на одном Токио он, Захаров, в противном случае не остановится.
Конечно, по поводу геноцида японцев генерал блефовал. Но каждый человек «мерит по себе», на что он и сделал ставку. Раз уж император был готов к геноциду врага, то по его мнению и враг готов на подобный шаг. В общем, Хирохито сдался. И новость о полной капитуляции Японии громом обнесла весь мир. Особенно шокирующей она стала для американцев, у которых все планы пошли «коту под хвост».
Захаров провел в императорском дворце неделю — столько потребовалось времени японцам, чтобы прекратить боевые действия на всем корейском полуострове и начать организованно отводить войска к портам. Причем некоторые части и сами были бы рады побыстрее вернуться домой, но корейцы не сразу поняли, с чего это ненавистный враг стал отступать с поля боя. Лишь через маршала Блюхера и главнокомандующего корейскими освободительными силами Пак Гон Ху Захарову удалось «докричаться» до корейцев. А то бы кровавая бойня длилась гораздо дольше.
В Москву Иван Сергеевич прибыл еще через неделю после остановки боевых действий, «сдав» Хирохито срочно прибывшему во Владивосток Литвинову. Необходимо было официально оформить капитуляцию Японии и прописать пункты послевоенного мира. Но это уже не забота генерала.
Все подробности свежеиспеченный маршал рассказывал перед членами Ставки десятого июля — за два дня до назначенного парада Победы.
— Оправданный риск — дело хорошее, — одобрительно кивнул товарищ Сталин, когда теперь уже маршал Захаров закончил свой рассказ.
Он его и до этого в докладе расписал, да и по телеграфу радировал неоднократно о ходе операции. Но все же личный рассказ очевидца — это немного иное.
— Служу Трудовому народу! — гаркнул довольный Захаров.
Жуков смотрел на него ревниво. Сам бы хотел оказаться на месте Ивана Сергеевича. Иосиф Виссарионович же после рассказа Захарова перевел тему на будущий парад. Наши маршалы должны были возглавить парадные колонны. Прибывший Захаров — колонну десантников, тот же Жуков — возглавлял колонну зенитчиков. Западный фронт в целом представлял маршал Буденный, тогда как Тухачевский должен был ехать во главе колонны техники. Места были расписаны заранее, лишь гражданским лицам и самому товарищу Сталину отводилась больше зрительская роль. Лично я не возражал, мне и на трибуне будет хорошо.
Совещание Ставки закончилось на позитивной ноте. И это было последнее совещание в таком формате — официальным приказом в связи с окончанием войны «Ставка», как орган власти, была расформирована.
На парад Победы, казалось, собралась вся Москва. На главной улице страны было не протолкнуться. Если бы не милиция, которая регулировала движение, то и самому параду негде было бы пройти. Люди радовались, из репродукторов лилась музыка, но даже она не заглушала людской гомон. Из высокопоставленных гостей на параде присутствовали — Леон Блюм, Игнасио Торибио, Мустафа
