Утро нового века - Владимир Владимирович Голубев
[2] Джей Джон (1745–1829) — американский государственный деятель, один из отцов-основателей США.
[3] Дворец Ажуда — королевский дворец в Лиссабоне.
[4] Лузитания — название древнеримской провинции, на территории которой теперь находится Португалия.
[5] Лима — столица Перу, до XIX в. вице-королевства Испании.
[6] Дейл Ричард (1756–1826) — американский военно-морской офицер, один из героев Войны за независимость.
[7] Испанский залив — залив Сан-Франциско (авт.).
[8] Залив Монтеррей — крупный залив к югу от Сан-Франциско.
Глава 17
Чичагов, узнав о попытке Дейла захватить Одессу, пришёл в совершенное бешенство. Адмирал подчинил себе силы испанцев, чему они нисколько не противились, и устроил настоящую резню американских судов в Великом океане, не разделяя торговцев, китобоев и пиратов. А позже вышел и в Атлантику. Правда, до этого имели место и другие события.
Грин был смещён, его сменило правительство Адамса-младшего, решительно настроенное на войну и являвшегося одним из инициаторов отправки Дейла в Великий океан. Американцы очень быстро собрали ополчение и атаковали Монреаль и Саванну, планируя полностью вытеснить европейские государства с берегов Атлантического океана в Северной Америке. Имея большое преимущество в численности и снабжении, бывшие колонисты рассчитывали в достаточно короткие сроки полностью уничтожить силы противника, однако на их пути встали с русской стороны наместник Лаврентьевский Римский-Корсаков, наместник Озёрный Гуляев, генерал-майор Барклай-де-Толли, командующий войсками в бывшей Канаде, а с испанской — губернатор Флориды, маркиз Миранда.
Миранда, не имея достаточных сил для сопротивления противнику, не стал оборонять Саванну, попросту уничтожил сам город и порт, оставив американцам только пепелище, а сам отошёл к реке Олтамаха, активно используя в малой войне поселенцев и местных индейцев. Туземцы по большей части ненавидели США, отличавшиеся крайним пренебрежением к «дикарям», так что силы «Южной армии» бывших колонистов столкнулись с огромными проблемами в снабжении, и это заставило их прекратить наступление в бывшей Джорджии, остановившись только на удержании Саванны, куда припасы доставлялись по морю.
Лишённые уничтоженных портовых и складских сооружений, выгружать и хранить сколь-нибудь существенные объёмы продовольствия и амуниции американцы не могли, но и оставить столь желанный город были не в силах. Такая ситуация сохранялась до конца войны, а основные боевые действия шли в наших провинциях в бывшей Канаде, куда вскоре переместились почти все войска США.
Наступление американской «Северной армии» планировалось широким фронтом по всей границе с Россией, но основной удар всё же был нацелен на Монреаль, которые по праву считался главным городом бывшей Канады. Римский-Корсаков, предугадав намерения противника, занялся укреплением столицы своего наместничества, стянув туда почти всё население провинции. Поэтому-то усилия командующего американцами генерала Мэдисона по быстрому овладению Монреалем оказались напрасны: русский военачальник умело отбивал все попытки штурма, заставив американцев перейти к осаде.
Гуляев и Барклай-де-Толли, в свою очередь, сыграли в опасную игру, не став дополнительно укреплять русские форты в пограничье, понадеявшись на союзных туземцев, а собрали в кулак все доступные войска, включая казаков, внутренние гарнизоны и ополчение, и ударили по основным силам, деблокировав Монреаль. Барклай оказался весьма жёстким и харизматичным военачальником, просто вынудив наместника Озёрного края принять предложенный бывшим шотландцем план войны, оказавшемся совершенно верным.
Мы потеряли только Детруа, который, впрочем, чуть более чем через месяц был отбит, зато урон для врага от поражения под Монреалем стал определяющим в этой войне. Кроме того, совершенно чудовищный для США эффект имело вторжение монголов, быстро осваивавших Великие степи и подчинявших разрозненные туземные племена. Сайн-Нойон-хан показал себя верным союзником и купно с казаками и речной флотилией Миссисипи огненным катком прошёлся по тылам американцев. Одновременным ударом с суши и воды был взят многострадальный Сен-Луи, после чего монголы, индейцы и казаки начали громить земли до самых Аппалачей, сторицей возвращая должок за уничтожение французских колоний.
⁂⁂⁂⁂⁂⁂
— Так что же, святой отец, сегодня день будущей славы Греции! — сэр Сэмюэл чувствовал себя просто превосходно, наконец до́лжно было случиться то, ради чего он совершил настоящее путешествие через полмира и провёл в этом чёртовом Константинополе, который местные уже все называли Цареградом, больше месяца.
— Именно, сын мой, именно… — Галактион привычным жестом огладил бороду, — Сегодня Вы, наконец, увидите результат столь масштабных усилий, щедро сдобренных многими ластами золота…
— Отлично-отлично! — потирал руки английский резидент, — Я хочу лично отдать приказ о начале выступления!
— Несомненно, сын мой. Именно Вам принадлежит это право. Пойдёмте, Вас уже ожидают…
В соседней комнате, действительно их ожидали. Но далеко не греки, которых Стивенс встречал уже много раз. За столом, ласково улыбаясь, восседали три немолодых господина, совсем не походивших на горячих и роскошно одетых южан.
— Кто это? Что это значит, святой отец? — англичанин сразу ощутил опасность.
— Господа очень хотели лично познакомиться с Вами, сын мой. А таким людям я отказать не могу… — монах улыбнулся и, привычно поглаживая свою бороду, с поклоном вышел, оставив англичанина наедине с подозрительными гостями.
— Да Вы присаживайтесь, сэр Сэмюэл, присаживайтесь. Отведайте засахаренных слив — на Днестре в этом году сливы просто невероятны… — с едва заметной усмешкой в самых уголках рта проговорил совершенно седой одутловатый человек, явно бывший старшим среди во́льно рассевшихся за столом.
— Григорий Александрович, Великий князь, наместник Юга, я полагаю… — медленно проговорил англичанин, выполняя полученный приказ.
— О! Гляди-ка, сразу узнал, шельма! — захохотал Потёмкин, хлопая по плечу соседа.
— Так, король Георг, чай, дураков не держит, Григорий Александрович! — усмехнулся тот.
— Вот, Иван Борисович, говоришь, что наш дорого́й сэр Сэмюэл — не дурак, а попал к нам, как кур в ощип! — продолжал смеяться наместник.
— Замечу, я никак не ожидал, что мне строят ловушку, и за этим строит сам знаменитый Зыков… — мрачно отозвался Стивенс, с тоской глядя на хозяев положения, — Я правильно понимаю: Вы тот самый страшный Гомон?
— Именно так. — с улыбкой отозвался третий человек, — Я рад, что Вы принимаете своё поражение так достойно, сэр Сэмюэл, и не создаёте мне проблем.
— Я предполагаю: присутствие на нашей встрече самого Великого князя означает, что мой револьвер стрелять не будет…
— Да и, кстати, яд Вам тоже не сто́ит пытаться принять, живот может разболеться… — показал прекрасные зубы Гомон.
— Да успеете ещё поговорить! — прервал пикировку Потёмкин, — Дай мне рассмотреть столь важного гостя, где ещё такого увидеть?
— Неприятно ощущать
