Дом Виндзоров: Правда и вымысел о жизни королевской семьи - Тина Браун
Не приходится сомневаться в том, что Мартин Башир успешно использовал одиночество Дианы и ее недоверие к окружающим, но принцесса стала соучастницей и была вполне довольна этим интервью для Panorama. По словам Гулу Лалвани, она говорила так: «Я рада, что сделала это. Знаю, моей семье интервью не понравится, но я рада». Сочинить отдельные фразы – например, легендарную «В этом браке нас было трое» – она попросила писателя Клайва Джеймса, ее друга.
«В отношениях с прессой Диана словно шла по натянутому канату, – сказал мне однажды Сондерс. – Не пресса завела интрижку с Джеймсом Хьюиттом. Не пресса крутила роман с Оливером Хором и часами сидела в машине возле его дома посреди ночи… Она была обычным человеком с чувствами и эмоциями. Одновременно она была самой знаменитой женщиной в мире, совершавшей такое, что ее хотелось фотографировать».
Все безумные решения Дианы для нее не были лишены смысла. Раненная и обозленная, она перестала задумываться о последствиях своих действий. Пожар, разгоревшийся после выхода злополучного интервью, бушевал несколько недель, постепенно поглощая всех, кого принцесса любила и ненавидела. Именно на тот период выпал странный инцидент, который описал Марк Сондерс. Диана обогнала его на скоростном шоссе за пределами Лондона. Машина журналиста была хорошо знакома его жертве, он мог видеть, как Диана наблюдает за ним в зеркало заднего вида.
«Мигнул левый поворотник, и она начала выезжать на среднюю полосу, постепенно сбрасывая скорость, вынуждая меня пойти на обгон… а потом в каком-то безумном порыве внезапно ударила по газам и снова метнулась на скоростную полосу, оказавшись сразу за мной. Мы ехали на скорости почти 150 км/ч, и тут передний бампер машины Дианы коснулся заднего бампера моей. Сбрось я скорость, принцесса Уэльская покинула бы этот мир».
Сондерс написал это в 1995 году. Конечно, он понятия не имел, что случится потом. Можно ли предположить, что тогда в туннеле Альма Диана подгоняла Генри Пола, убеждая его устроить папарацци гонку, которую они никогда не забудут?
Безумием было бы предлагать Уильяму и Гарри простить тех журналистов, которые наставили на их умирающую мать камеры на месте трагедии в Париже. Возможно, последним, что она услышала, было именно кровожадное щелканье затворов. Принцы не забудут, разумеется, насколько часто действия того или иного из этих разбойников доводили ее до слез на глазах сыновей. Уильям и Гарри были в числе тех, кому интервью причинило боль, но Диана согласилась дать его Мартину Баширу из упрямства и практических соображений. Принцы никогда не признают того, что для их матери камеры были одновременно опасным увлечением и самым сильным оружием, источником невероятной силы, которая приносила ей очень много боли. Она готова была играть на таких условиях.
Сегодня ее сыновья по-разному выражают презрение к прессе. Уильям предпочитает стальную хватку, Гарри – вымученные, громкие и часто необдуманные осуждающие заявления, которым подводит итог жест, призванный означать «да гори оно все синим пламенем». Этот жест его мать, мечтавшая о свободе, но крепко державшаяся за свою диадему, наверняка поняла бы. Однако публика еще ни разу не слышала, чтобы кто-то из принцев заговорил о том, как их мать любила заигрывать с опасностью.
Глава 12
Входит Кейт
Уильям встречает необычную обычную девушку
I
В 2011 году все внимание общества было приковано к Кейт Миддлтон. Люди смотрели на нее и гадали, сможет ли девушка ее происхождения превратиться в будущую королеву. Прошло время, и единственный вопрос, который мы можем задать сейчас, – это как дом Виндзоров вообще выживал без нее раньше.
Чтобы выйти замуж за принца и стать своей при дворе, нужно обладать единственным достоинством – и это не красота, приданое и, разумеется, не выдающийся интеллект. Главное – это психологическая устойчивость. Существование членов королевской семьи по большей части невероятно уныло – примерно как жизнь курицы-несушки в одной из сотен клеток при кухнях отеля Astoria. Принца Чарльза регулярно повергало в отчаяние осознание того, что он мог заранее сказать, чем будет заниматься через год. За семьдесят лет Королева только четыре раза пропустила ежегодное посещение Сандрингема в январе: она приезжала туда, чтобы принять участие во встрече Женского института[40] в деревне Уэст-Ньютон, Норфолк. В 2019 году она привела в восторг всех гостей, встав во главе одной из двух команд во время игры в Pointless[41], версию своего любимого телевизионного шоу.
Личность любого, кто недостаточно устойчив психологически, рано или поздно погибнет под колесами неумолимой машины дворца. Принцу Филиппу, например, всю жизнь приходилось бороться с «мужчинами в серых костюмах», пытавшимися изолировать его от Королевы, не давая возможности влиять на ее решения. Здравый рассудок ему помогла сохранить яростная преданность собственным увлечениям и интересам. Отдельно хочется заметить, что он добился успеха при дворе вопреки присущей ему агрессивной маскулинности и хрупкости связей с рассеянной по всему миру семьей, которая практически не могла поддержать его.
В основе отношений принца Уэльского и Камиллы Паркер-Боулз лежала ее непоколебимая уверенность в себе. Что бы ни происходило, ее решимость не угасала, а сказанное наедине никогда не покидало пределов спальни. Преданность и благоразумие клана Шандов стали ее защитой от интриг, которые плели при дворе. Камилла обладала стальным внутренним стержнем, сформировавшимся еще в юном возрасте благодаря родительской любви, и знала, что всегда может опереться на нее.
У Дианы такой поддержки не было: ее семья разваливалась на части. Мы уже имели возможность убедиться в том, насколько уязвимой она из-за этого стала. Принцесса искала нового мессию и не доверяла людям, искренне пытавшимся ей помочь.
Принц Уильям прекрасно понимал все это. Кто-то даже скажет, что это понимание принесло ему много боли. Переживания и ссоры прошлых лет навсегда отпечатались в его сердце, и речь сейчас не только о шокирующей смерти матери, но и обо всем, что было до и после: отвратительный бракоразводный процесс, потоки грязи, к которым добавляли откровения неверные слуги и прихлебатели, и скандалы в СМИ, у истоков которых стояли его родители, – а в довесок к этому – зависть и мелочность обитателей дворца. Именно поэтому он и предостерегал младшего брата от слишком поспешной женитьбы.
Невеста самого Уильяма, Кейт Миддлтон, ждала. Ждала. И ждала. Осторожный по натуре принц хотел убедиться: перед ним по-настоящему сильная женщина, способная вынести бремя титула. Благодаря этому мы узнали, какие преимущества сулит будущему королю брак с девушкой, принадлежащей к среднему классу.
Кейт отличается неожиданно высоким ростом, в этом она похожа на Диану, но в отличие от «народной принцессы» делает ставку не на очарование, а на лоск. В ее каштановых волосах играют легкие блики, элегантный наряд ассоциируется с роскошью, которую не принято выставлять напоказ, улыбающиеся серо-зеленые глаза всегда блестят. В ней есть что-то от Моны Лизы: невозможно понять, о чем Кейт думает на самом деле и почему, познакомившись с королевской жизнью, она так отчаянно стремилась к тому, что предполагает жесткое ограничение свободы и безупречное поведение. Ей удается производить впечатление умной и при этом знающей мир не только по книгам, проявлять чувство собственного достоинства и завоевывать внимание окружающих, не затмевая при этом супруга. Кажется, что в ней воплотилось все лучшее от Дианы.
Кейт словно вышла из романа Энтони Троллопа, автора, который как никто в его эпоху умел замечать и фиксировать движение героев по социальной лестнице. Чтобы быть описанным Чарльзом
