Фрэнк Синатра простудился и другие истории - Гэй Тализ
Проходя подготовку в 11-й Воздушно-десантной дивизии, Джозеф Веббер одиннадцать раз спрыгнул с парашютом, но на земле никаких лихих дел на его долю не выпало. Затем его откомандировали в состав оккупационных войск в Японии, где торжество победы все еще преобладало над моральными сомнениями по поводу атомной бомбы; во всяком случае Джозеф не испытывал никакой гордости, а просто выполнял свою работу. Однажды в компании других десантников он пошел в восточную баню, но американские офицеры позаботились о том, чтобы женщин там и духу не было, а показанные солдатам премерзкие фильмы про гонорею вытравили у него всякий интерес к женщинам Востока.
Он вернулся домой со службы, став старше, но не слишком мудрее. Пока он отсутствовал, родители разошлись; мать была все так же погружена в религию, отец вкалывал почем зря на заводе компании Lockheed в Бербанке. Закон позволил Джозефу как бывшему военнослужащему продолжить образование: сперва он поступил в Мехико-Сити Колледж, где приобрел первый и весьма приятный сексуальный опыт с одной студенткой, а на следующий год перевелся в Оксидентал-колледж в пригороде Лос-Анджелеса, и вскоре к нему обратился канцелярист с вопросом, не желает ли он приписаться к ЦРУ. В атмосфере, когда в газетных заголовках постоянно мелькала холодная война, а коммунистические агенты якобы окопались в американском правительстве, университетах и голливудской индустрии развлечений, Джозеф решил, что ЦРУ – наиболее достойное пристанище для бывшего десантника. И подал заявление. Но в силу необъяснимых причин его отвергли.
В это же время, в начале 1953‑го, он устроился на вечернюю подработку в «Bank of America». Контора находилась близко от дома, и тамошняя обстановка вполне его устраивала. В первый же вечер он обратил внимание на умопомрачительную блондинку, работавшую на машине IBM. Его тянуло к ней, но он не давал себе воли. Прошло несколько недель, прежде чем он осознал, что сделался объектом внимания брюнетки в очках. Он бы так и не придал этому значения, если б однажды к нему на работу не нагрянул старинный друг из 11-й Воздушно-десантной и за болтовней во время кофе-брейка не спросил:
– А что это за девчонка, такая темноволосая, с потрясающей фигурой?
Джозеф задумался, в то время как друг продолжал описывать девушку в очках (это могла быть только Дайан), и затем признался, что ничего о ней не знает кроме того, что она довольно милая и наверняка вполне скромная, о чем говорила ее одежда, настолько скрывающая фигуру, что ему и в голову не пришло разглядеть под ней женственные формы.
Джозеф решился позвать Дайан на свидание на выходных. Они пошли в кино и вроде неплохо поладили, хотя Дайан он показался чересчур сдержанным, скованным; эти качества она, как правило, ценила в мужчинах, но не в том мужчине, к которому ее неудержимо тянуло. На следующих свиданиях они открыли немало общего: любовь к прогулкам на свежем воздухе, к плаванию, к дальним походам, к общению с природой. Дайан не скрыла от него своего опыта в области обнаженной натуры; Джозеф слушал, сохраняя свою обычную непроницаемость, но в глубине души был сильно взволнован и сразу же вспомнил поезд, проезжавший мимо нудистского лагеря где-то в Мэриленде. И вот теперь эта скромно одетая сотрудница секретариата совершенно спокойно заявляет ему, что позировала десяткам фотографов совершенно голой.
Парочка начала часто встречаться, и скоро Джозеф вживую увидел ее роскошное тело, каким оно выглядит на песке, когда на лице у Дайан нет очков, а длинные волосы свободно колышутся на ветру. Отдаваясь безумным ласкам, они по-разному удовлетворяли друг друга, но в первые полгода воздерживались от половых актов. У нее еще не было секса с мужчиной, как она призналась однажды ночью, а Джозеф был не уверен, что готов зайти так далеко, что, возможно, придется жениться (в 50‑е такие настроения были весьма популярны). Он также сознавал, что девичество Дайан – большая ценность: именно это последнее слово он употребил, объясняя ей, почему им следует подождать, узнать друг друга получше, прежде чем она рискнет потерять то, что ее будущий муж, возможно совсем другой человек, станет боготворить.
Так что на фотографиях обнаженной Дайан Веббер, казавшихся столь целомудренными Гарольду Рубину из Чикаго, была и в самом деле снята девственница.
* * *
К большому его сожалению, Гарольда Рубина не направили служить на базу ВВС в Калифорнии. После краткого пребывания в Техасе, он был послан в Белвилл под Сент-Луисом, в штате Иллинойс, а затем в Миннеаполис, где зимы были еще лютей, чем в Чикаго. Невзирая на попытки военного начальства до предела загрузить его канцелярскими обязанностями, Гарольд все же находил время для «близких контактов» с Дайан Веббер и на протяжении 1957 года покупал разные журналы в близлежащих городках; довольно быстро он понял, что он не единственный призывник военно-воздушных сил Соединенных Штатов, который облизывается на нее.
Да, он уже познакомился с несколькими сослуживцами, которые знали о Дайан не меньше, чем он, что было видно, стоило показать им снимок – они знали не только имя и некоторые факты биографии; по блеску глаз Гарольд догадывался, что ночами под одеялом они занимаются тем же, чем он, хотя едва ли готовы признаться в этом. Возможно, думал Рубин, на Дайан запала половина его поколения, да и не только – мужчины постарше, семейные, предаваясь сексу с женами, держат в голове ее образ. И опять-таки никто в этом не признается. Мужчины довольно скрытны в таких вещах.
Разглядывая последние снимки, Гарольд заметил, что Дайан Веббер несколько изменилась внешне. Она была столь же неотразима, но ее бедра чуть раздались, а грудь стала более налитой, нежели на снимках, которые он помнил по Чикаго. На одном фото, уже в бытность его на базе, Рубину даже показалось, что она на ранней стадии беременности; впрочем, об этом нельзя было судить с уверенностью, поскольку плохая печать нередко искажает фигуру модели, к тому же не всегда можно датировать фотографию. Большинство порно- и фотожурналов (но не все) указывали дату на обложке, но по ней нельзя судить, когда фотограф сделал снимок; так что фото Дайан, которое Гарольд рассматривал в 1957‑м, могло быть сделано три-четыре года
