Трукрайм в кино. Преступления, которые легли в основу культовых фильмов - Гарольд Шехтер
Зрители, которые ищут напряженный триллер или подростковую мелодраму в голливудском стиле, будут разочарованы фильмом Ван Сента. Фильм – обладатель «Золотой пальмовой ветви» Каннского кинофестиваля 2003 года по темпу и атмосфере выглядит как европейское артхаусное кино, с кастингом, почти полностью состоящим из неизвестных актеров-подростков. Фильм рассказывает об учениках средней школы Портленда, которые занимаются своими совершенно обыденными повседневными делами. Длинные планы также не содержат ничего остросюжетного и посвящены лишь тому, как дети медленно идут со спортивной площадки или парковки в здание школы и по ее коридорам.
Даже сцены с участием двойников Клиболда и Харриса – здесь их зовут Алекс и Эрик – совершенно лишены драматизма. Они проводят время в спальне Алекса, планируя массовое убийство, и выглядят как пара скучающих приятелей-подростков, бездельничающих после школы. Так же бесстрастно они совершают расстрелы. Отказ Ван Сента от сенсационности истории – его сдержанный подход – представляет кульминационные убийства еще более разрушительными, создавая мощнейшее ощущение того, как совершенно обычный день может внезапно обернуться невыразимым ужасом.
Если и допустимо критиковать версию Ван Сента об убийцах из Колумбайна, то лишь за увековечивание им определенных мифов, распространяемых СМИ сразу после совершенного злодеяния, – мифов, тщательно развенчанных Дейвом Калленом. В соответствии со слухами о том, что Клиболд и Харрис были любовниками-гомосексуалистами (как будто это объясняет их социопатический поступок), Ван Сент включает в фильм короткую сцену объятий Алекса и Эрика в душе и еще один эпизод, в котором они обмениваются поцелуями.
Он также показывает, как Алекса забрасывают чем-то мерзким качки из его класса, предполагая, что издевательства подтолкнули подростков-убийц к их чудовищному поступку. А в сцене в спальне Алекса мы видим Эрика, лежащего в кровати и играющего на компьютере в шутер от первого лица, – тяжеловесное подтверждение избитого аргумента о том, что в подростковой преступности виновато насилие, тиражируемое в СМИ. Тревожная правда заключается в том, что в конечном итоге нет способа объяснить такие кошмары, как бойня в Колумбайне, и этот факт делает их еще более ужасающими.
«Пять последних звезд» (1931)
Режиссер: Мервин ЛеРой
Авторы сценария: Роберт Лорд и Байрон Морган
В ролях: Эдвард Г. Робинсон, Мэриэн Марш, Х. Б. Уорнер, Энтони Бушнелл, Оскар Апфель, Борис Карлофф и др.
Среди множества других знаковых событий, от трансатлантического перелета Чарльза Линдберга24 до Резни в День святого Валентина25, «ревущие двадцатые» известны тремя судебными мелодрамами, которые благодаря бульварной прессе вызвали небывалую истерию в СМИ. Две из них сохранились в памяти общественности из-за неотразимых центральных фигур: слушание 1924 года о вынесении приговора «убийцам – любителям острых ощущений», учащимся колледжа Леопольду и Лёбу; и судебный процесс 1927 года над прелюбодействовавшей домохозяйкой из Квинса Рут Снайдер и ее любовником Джаддом Греем, убийцами из фильма «Двойная страховка».
Третий из главных процессов об убийствах эпохи джаза сейчас в значительной степени забыт. Однако на момент его проведения он был величайшей сенсацией таблоидов, подлинным цирком, устроенным СМИ, подобного которому не повторилось до суда над Бруно Рихардом Гауптманом26 почти десять лет спустя.
Хотя эта феерия полномасштабно развернулась только осенью 1926 года, дело началось четырьмя годами раньше. Утром 16 сентября 1922 года двадцатитрехлетний Рэймонд Шнайдер и его несовершеннолетняя подружка, пятнадцатилетняя Перл Бахмер, пробирались по небольшой грунтовой дороге в Нью-Брансвике, штат Нью-Джерси, которую влюбленные парочки использовали в качестве мест для интимных свиданий. Вдруг они заметили мужчину и женщину, растянувшихся на спине под яблоней.
Мужчина был хорошо одет: темно-серый костюм, белая рубашка с жестким белым воротничком и белый галстук. Панама была надвинута на лицо, как бы защищая его от солнца. Рядом с ним, скромно скрестив ноги, лежала женщина, ее голова покоилась на вытянутой правой руке мужчины, а ее левая рука – на его колене. На ней было голубое платье в горошек, подол которого спускался ниже колен, насколько позволяла длина. Коричневый шерстяной шарф прикрывал ее горло. Шнайдер и Бахмер с первого взгляда поняли, что люди перед ними мертвы.
Поспешив к ближайшему дому, они сообщили об этом хозяину, который тут же позвонил в полицию. Двое полицейских прибыли на место происшествия уже через несколько минут. Они без труда опознали жертв. К подошве левого ботинка мертвеца была прикреплена его визитная карточка. Убитым оказался преподобный Эдвард Уилер Холл, пастор епископальной церкви Святого Иоанна и один из столпов местной общины. Он был женат на миссис Фрэнсис Холл, урожденной Стивенс, которая была старше его на семь лет и принадлежала к одной из самых известных семей Нью-Брансвика. Однако мертвая женщина, лежавшая рядом с пастором, не была его женой. Жертвой оказалась миссис Элеонора Рейнхардт Миллз, симпатичная тридцатичетырехлетняя женщина, которая пела в хоре прихожан и была замужем за церковным пономарем.
В течение многих лет прихожане шептались о подозрительно близких отношениях между священником и миловидной хористкой. Теперь сплетни подтвердились еще одной уликой, найденной на месте преступления: пачкой пылких любовных писем, разбросанных в траве вокруг трупов. «Милый, мое настоящее сердце, – писала в одном из них Элеонора Миллз. – Я знаю, что есть девушки с более стройными телами, но меня не волнуют их достоинства. У меня есть самое большое из всех благ – глубокая, настоящая, вечная любовь благородного человека… Как я нетерпелива и буду нетерпелива еще больше! Я хочу часами смотреть в твое дорогое лицо, когда ты прикасаешься к моему телу».
Ответы пастора были столь же пылкими. «Милое, чудесное создание, – писал он. – Я так хочу потискать тебя в течение двух часов. Надеюсь встретиться с тобой наедине в пятницу вечером у дороги, где мы сможем окунуться в ту вселенную радости и счастья, которую мы называем нашей».
Он подписался как Д. Т. Л., сокращение от Deiner Treuer Liebhaber («Твой истинный любовник» по-немецки). Миссис Миллз, предпочитая менее формальное обращение, называла пастора Бэбикинс. Несмотря на то что их тела лежали в «мирной спокойной позе», смерть обеих жертв была шокирующе жестокой. Вскрытие показало, что преподобный Холл был застрелен в упор из автоматического пистолета 32-го калибра. Пуля
