100 арт-манифестов: от футуристов до стакистов - Алекс Данчев
Отвращение, которое вызывает в художественном мире это позорное отрицание принципов искусства — отрицание, на которое до сих пор не осмеливались даже рабовладельческие государства, — должно вызывать активное, бескомпромиссное осуждение. Оппозиция писателей и художников — одна из тех сил, которые могут внести полезный вклад в дискредитацию и свержение режимов, разрушающих, наряду с правом пролетариата стремиться к лучшему миру, благородство и даже человеческое достоинство.
Коммунистическая революция не боится искусства. Она сознает, что роль художника в декадентском капиталистическом обществе определяется конфликтом между индивидом и различными враждебными ему социальными формами. Один этот факт, в той мере, в какой художник его осознает, естественным образом превращает этого художника в союзника революции. Процесс сублимации, который здесь вступает в игру и который анализировал психоанализ, призван восстановить нарушенное равновесие между целостным «эго» и внешними элементами, которые оно отвергает. Это восстановление идет на пользу «идее я», которая противопоставляет невыносимой нынешней реальности все те силы внутреннего мира, «я», которые являются общими для всех людей и которые постоянно расцветают и развиваются. Нужда в свободе, ощущаемая индивидуумом, должна лишь следовать своим естественным курсом, чтобы встретиться с этой первозданной необходимостью — потребностью человека в свободе.
Стоит вспомнить концепцию функции писателя, разработанную молодым Марксом. «Писатель, — заявил он, — естественно, должен зарабатывать деньги, чтобы жить и писать, но ни при каких обстоятельствах он не должен жить и писать ради того, чтобы зарабатывать деньги… Писатель ни в коем случае не рассматривает свою работу как средство. Это самоцель и столь незначительное средство в глазах самого себя и других, что при необходимости он пожертвует своим существованием ради существования своей работы… Первое условие свободы печати заключается в том, что она не является предпринимательской деятельностью». Более чем когда-либо это утверждение применимо против тех, кто направляет интеллектуальную деятельность на чуждые ей цели и предписывает, под видом так называемых государственных соображений, развивать определенные темы искусства. Свободный выбор этих тем и отсутствие каких-либо ограничений на широту их использования — это та собственность, на которую художник имеет право претендовать как на неотчуждаемую. В области художественного творчества воображение должно освободиться от всех ограничений и ни под каким предлогом не должно позволять себя связывать. Тем, кто призывает нас, будь то сегодня или завтра, согласиться с тем, что искусство должно подчиняться дисциплине, которая, по нашему мнению, радикально несовместима с его природой, мы выражаем категорический отказ и повторяем свое осознанное намерение придерживаться формулы полной свободы для искусства.
Конечно, мы признаем, что революционное государство имеет право защищаться от контрнаступления буржуазии, даже когда оно прикрывается флагом науки или искусства. Но между этими вынужденными и временными мерами революционной самообороны и претензией на то, чтобы наложить запрет на интеллектуальное творчество, лежит огромная пропасть. Если для лучшего развития мощностей материального производства революция должна построить социалистический режим с централизованным контролем, то для развития интеллектуального творчества с самого начала нужно установить анархистский режим индивидуальной свободы. Никакого авторитета, никакого диктата, ни малейших приказов сверху! Только на основе дружественного сотрудничества, без ограничений извне, ученые и художники смогут выполнять свои задачи, которые окажутся самыми далеко идущими за всю историю.
К настоящему моменту должно быть ясно, что, защищая свободу мысли, мы не собираемся оправдывать политическое равнодушие и что мы нисколько не призываем к возрождению так называемого чистого искусства, которое обычно служит крайне нечистым целям реакционеров. Нет, мы слишком высоко ценим роль искусства, чтобы отказать ему во влиянии на судьбу общества. Мы считаем, что высшая задача искусства в нашу эпоху — активно и сознательно участвовать в подготовке революции. Однако художник не может служить борьбе за свободу, если он субъективно не принимает ее социальное содержание, если он сам не ощущает всеми своими нервами смысл и драматизм и сам не стремится воплотить в искусстве свой внутренний мир.
Сейчас, в период предсмертной агонии капитализма, как демократического, так и фашистского, художник ощущает угрозу потери права жить и работать. Он видит, что все пути коммуникации захлебываются в обломках капитализма. Вполне естественно, что он обращается к сталинским организациям, которые поддерживают возможность выхода из изоляции. Но если он хочет избежать полной деморализации, он не может оставаться там из-за невозможности донести собственное послание и из-за унизительного раболепия, которого эти организации требуют от него в обмен на определенную материальную выгоду. Он должен понять, что его место — не там, не среди тех, кто предает дело революции и человечество, а среди тех, кто с непоколебимой преданностью свидетельствует о революции, среди тех, кто лишь по этой причине и способен осуществить ее, а вместе с ней добиться и окончательной свободы выражения всех форм человеческого гения.
Цель этого призыва состоит в том, чтобы найти общую почву, на которой могли бы воссоединиться все революционные писатели и художники, чтобы послужить революции своим искусством и защитить свободу самого этого искусства от узурпаторов революции. Мы считаем, что эстетические, философские и политические тенденции самого разного рода могут найти здесь общий язык. Марксисты могут шагать здесь рука об руку с анархистами, при условии, что обе стороны бескомпромиссно отвергнут реакционный дух полицейского патруля, представленный Иосифом Сталиным и его приспешником Гарсией Оливером [испанским революционным анархо-синдикалистом, который считается предателем дела из-за готовности к компромиссу с Франко в Гражданской войне в Испании].
Мы очень хорошо знаем, что тысячи и тысячи отдельных мыслителей и художников рассеяны сегодня по всему миру, а их голоса заглушают громкие хоры выдрессированных лжецов. Сотни небольших местных журналов пытаются собрать вокруг себя молодые силы, ищут новые пути, а не субсидии. Любое прогрессивное направление в искусстве уничтожается фашизмом как «дегенеративное». Любое свободное творчество сталинисты называют «фашистским». Независимое революционное искусство должно собрать силы для борьбы с реакционными преследованиями. Оно должно громко провозгласить право на существование. Такое объединение сил является целью Международной федерации независимого революционного искусства, которую, как мы считаем, необходимо сейчас сформировать.
Мы ни в коем случае не настаиваем на каждой идее, изложенной в этом манифесте, который мы сами считаем лишь первым шагом в новом направлении. Мы призываем каждого друга и защитника искусства, который не может не осознавать необходимость этого призыва, немедленно заявить о себе. Мы обращаемся с таким же призывом ко всем тем изданиям левого крыла, которые готовы участвовать в создании Международной федерации и рассмотреть ее задачу и методы действий.
