Моя Америка - Шерман Адамс
Каждое утро, семь дней в неделю, я проходил мимо пьяниц, спавших
в сточных канавах. В подворотнях сидели те, кто еще мог держаться в вертикальном положении, и делились содержимым винных бутылок с товарищами, которые обшаривали мусорные бачки в поисках корок хлеба и гнилых фруктов.
По обеим сторонам Вест-Мэдисон-стрит высились серые здания, в которых помещались дешевые ночлежки, винные магазины, конторы ростовщиков и бары со стружкой на полу, хорошо впитывавшей кровь после драк. Большие неоновые вывески на фасадах домов извещали: «Открыто 24 часа в сутки», «3 стакана виски за ту же цену, что 1!», «Постель — 50 центов за день, 75 центов — за ночь!»
Здесь же нашли себе приют донорские пункты и миссионеры — старые священники с грязными воротниками и только что окончившие духовную школу молодые энтузиасты. Последние играли на гитарах и тамбуринах, хлопали в ладоши и пели:
Придите к господу,
Иисус услышит ваши молитвы.
Бездомный американский люмпен-пролетариат наслушался этих песен до отвращения, бродя по гетто и клянча еду у богатых.
Вблизи конторы Армии спасения находился невольничий рынок, куда каждое утро приезжали грузовики и забирали живущих случайным заработком людей на грязную, непосильную работу вне контроля профсоюзов.
В американских гетто, подобных чикагскому, витает дух угнетения, голода и смерти. Добавьте к этому постоянный вой полицейских сирен, пожарных машин и карет «Скорой помощи», а также всех этих бездомных, беспомощных людей — и вы получите правдивую картину самой богатой страны мира.
После двух часов ходьбы я был у цели. Тренировочный зал «Мидвест» выстроен в городском районе Чичеро, где когда-то располагалась штаб-квартира Аль Капоне. Свой запас самогона он хранил в ратуше. Однажды Аль Капоне сбросил здесь с лестницы начальника полиции района.
Это в Чичеро Мартину Лютеру Кингу пришлось спасаться от толпы белых, швырявших в него камнями. Чернокожие не живут в этом районе, он населен исключительно иммигрантами, многие из которых — члены нацистской партии и расхаживают со значками-свастиками на лацканах пиджаков.
Старая поговорка гласит: «Если ты чувствуешь запах пороха, значит, ты в Чичеро!» Один черный парень оказался здесь, перепутав Чичеро с Чикаго. Он стоял и ждал на остановке автобуса, когда на машине подъехала компания белых подростков. Они закидали его камнями, а когда он упал на мостовую, набросились с молотком и по очереди били, пока он не умер. Я часто проходил мимо этой остановки и каждый раз, когда нужно было перейти улицу и я оказывался в толпе белых людей, к сердцу подползал страх. Поесть в каком-нибудь ресторане в Чичеро было для меня невозможно.
Зал «Мидвест» помещался в отеле того же названия. Отель видел лучшие дни. Когда-то он был пристанищем богатых бездельников и гангстеров. Теперь здесь останавливались в основном пенсионеры, наслаждавшиеся паровой баней и искусными массажами.
Ринг установили в прежнем бальном зале отеля. Теперь его заполняли потные боксеры, которые лупили друг по другу либо по мячам и мешкам с песком.
Тот, кто хотел участвовать в прибыльных матчах в Чикаго, должен был обращаться к Иззи Шварцу. В его руках находились не только зал «Мидвест», но и практически все коммерческие телематчи, передававшиеся с чикагского стадиона. Владельца стадиона звали Большой Джим Норрис. Он же владел и Иззи Шварцем.
Я дал знать Иззи, что не стремлюсь к участию в матчах, а хочу лишь сохранить форму до своего возвращения в Лос-Анджелес. Он нашел мне действительно отличного тренера по имени Джой Джонсон.
Наконец мне переслали пособие по безработице и на несколько дней я стал богатым негром. Со 150 долларами в кармане я смог съехать из общежития и снять дешевую комнату в Саутсайде, черном гетто Чикаго. Этот район напоминал Берлин на заключительном этапе второй мировой войны: разрушенные дома, брошенные машины без колес, старые кровати и сломанные холодильники, выброшенные на улицу, и малыши, копошащиеся в грязи.
Летом жизнь перемещалась на улицы. Взрослые сидели на пустых ящиках и резались в карты и шашки. Дети играли в бейсбол и прыгали через скакалку между движущимися автомашинами. Уличные торговцы продавали сильно перченные сосиски, мексиканские тамале и мороженое. Иногда можно было увидеть полицейских, украдкой входивших в дом, чтобы сделать нелегальные ставки у нелегальных букмекеров.
Женщины готовили обед, а из окон доносились голоса Махалии Джексон и Джуниора Уэллса:
В следующий раз, когда ты увидишь меня, ничто
не останется прежним.
До чего верна пословица «Не все то золото, что блестит»,
И, как говорится в Библии, пожнешь плоды того,
что посеял...
В этом районе можно
