Император Наполеон - Николай Алексеевич Троицкий
После разгрома Союзной бригады центр Веллингтона дрогнул и подался назад. В битве наступил переломный момент. Очень выразительно запечатлел его Виктор Гюго: «Наполеон вдруг заметил, что плато Мон-Сен-Жан как бы облысело и что фронт английской армии исчезает. Стягиваясь, она скрывалась. Император привстал на стременах. Победа молнией сверкнула перед его глазами. Загнать Веллингтона в Суаньский лес и там разгромить — вот что было бы окончательной победой <…>. Веллингтон уже отступил. Это отступление оставалось лишь довершить полным разгромом. Внезапно обернувшись, Наполеон тут же отправил в Париж нарочного с эстафетой, извещавшей, что битва выиграна»[1716], а затем отдал приказ кирасирам генерала Мило взять Мон-Сен-Жан.
Командующий 4-м корпусом тяжёлой кавалерии граф Эдуард Жан Батист Мило, бывший «цареубийца» (член Законодательного собрания 1792 г., голосовавший за казнь Людовика XVI) и герой Аустерлица развернул к атаке свои 26 эскадронов — три тысячи пятьсот воинов, не единожды прошедших сквозь огонь и воду и медные трубы. «Это были люди-гиганты на конях-исполинах», — писал о них Гюго. Рядом с генералом Мило повёл их в атаку маршал Ней. «Казалось, что вся эта масса людей, — читаем далее у Гюго, — превратилась в сказочного дива и обрела единую душу <…>. Среди пушечных залпов и звуков фанфар — хаос касок, криков, сабель, лошадиных крупов, страшная и вместе с тем послушная воинской дисциплине сумятица <…>. Нечто подобное этому видению являлось, вероятно, в древних легендах о полулюдях-полуконях, титанах с человеческими головами и лошадиным туловищем, которые вскачь взбирались на Олимп, страшные, неуязвимые, великолепные; боги и звери одновременно <…>. Они неслись во весь опор, отпустив поводья, с саблями в зубах, с пистолетами в руках, — такова была эта атака». Когда они обрушились на плато, «это походило на начинающееся землетрясение»[1717].
Английский офицер, прапорщик 1-го пехотного гвардейского полка Гронау вспоминал: «Ни один человек, присутствовавший при этом и выживший, не мог до конца жизни забыть ужасающего великолепия этой атаки. Вы видели вдали что-то казавшееся огромной двигающейся линией, которая, приближаясь, сверкала, как мощная морская волна, отражающая солнце. Все ближе и ближе неслась эта конница, пока сама земля не начинала сотрясаться от её громового топота. Казалось, ничто не сможет устоять под напором этой ужасной накатывающейся массы. Это и были знаменитые кирасиры — в основном старые солдаты, отличившиеся почти во всех сражениях в Европе. Невероятно быстро они оказались уже рядом с нами, оглушая нас криками «Vive l'Empereure!»»[1718].
Нужно отдать должное многонациональным защитникам плато Мон-Сен-Жан из армии Веллингтона — англичанам, шотландцам, голландцам, бельгийцам, ганноверцам… Они сомкнулись в 13 пехотных каре (ощетинившиеся штыками четырёхугольники). Кирасиры атаковали весь их фронт сразу, налетев на них ураганом. Но они стояли насмерть. Цитирую Виктора Гюго: «Первый ряд, опустившись на колено, встречал кирасиров в штыки, второй расстреливал их; за вторым рядом канониры заряжали пушки; фронт каре разверзался, пропуская шквал картечного огня, и смыкался вновь. Кирасиры отвечали на это новыми атаками. Огромные кони вздымались на дыбы, перескакивали через ряды каре и через штыки <…>. Ядра пробивали бреши в рядах кирасиров, а кирасиры пробивали бреши в каре. Целые шеренги солдат исчезали, раздавленные лошадьми»[1719]. И вот ещё одно свидетельство английского прапорщика Гронау: «Наши каре имели ужасный вид. Мы почти задыхались внутри от дыма и гари. Было невозможно шагнуть ни на один ярд[1720], чтобы не наступить на раненого товарища или на тело убитого, а громкие стоны наших раненых и умирающих вселяли в душу ужас»[1721].
Предчувствуя близость решающей победы, Наполеон подкрепил эскадроны Мило тяжёлой кавалерией из резервного корпуса, которым командовал граф Франсуа Этьен Келлерман — герой Маренго и Аустерлица, сын маршала Ф. Келлермана. Новые волны атак на союзный центр возглавил вместе с Мило и Келлерманом всё тот же Ней. Под ним были убиты уже четыре лошади, но самого маршала пули не брали. Конечно, очень недоставало Наполеону в те часы Мюрата с его несопоставимой с кем бы то ни было харизмой, умением воспламенить и обратить атакующие эскадроны в смертоносный таран. Но и «храбрейший из храбрых» Ней смог добиться почти того же. К 18-ти часам, по заключению Д. Чандлера, «для Веллингтона настала тяжелейшая минута дня»[1722]. «Кирасиры уничтожили семь каре из тринадцати, захватили или заклепали 60 орудий и отняли у англичан шесть знамён, которые были доставлены императору к ферме Бель-Альянс»[1723]. Центр Веллингтона еле держался — из последних сил. Части союзных войск, одна за другой (в их числе весь элитный Камберлендский гусарский полк), бежали в Суаньский лес и далее к Брюсселю. От Мон-Сен-Жан «на протяжении почти двух миль[1724] в направлении Брюсселя, — читаем у Виктора Гюго, — вся местность, по свидетельству очевидцев, которые живы ещё и теперь, была запружена беглецами. Паника была так сильна, что докатилась до Людовика XVIII в Генте»[1725].
К этому времени у Веллингтона практически уже не было больше кавалерии, почти не осталось и артиллерии: «целые батареи валялись на земле, сбитые с лафетов». Испанский и австрийский комиссары при штабе «железного герцога» считали его погибшим.
Вглядываясь то влево, то вправо, откуда могли подоспеть спасители — пруссаки, Веллингтон «повторял, как заклинание: «Блюхер или ночь!»»[1726].
Именно в этот миг, примерно в 18.30, на высотах у Планшенуа и Фришермона, справа от боевых порядков Северной армии, появились прусские авангарды Ф.В. фон Бюлова, Г.Э.К. фон Цитена и Г.Д. фон Пирха, а вслед за ними главные силы Блюхера общей численностью в 45 тыс. человек, которые ударили во фланг и в тыл французам. Так, по словам Виктора Гюго, «наступил перелом в этой исполинской драме»[1727].
Всё перевернулось в считаные минуты: «Наполеон ждал Груши, а явился Блюхер — смерть вместо жизни»[1728]. Какое-то время император ещё верил, что Груши придёт — пусть не раньше Блюхера, но вслед за ним; а пока надо приостановить атаки пруссаков и добить обескровленного Веллингтона. Выставив навстречу пруссакам армейский корпус Ж. Мутона и два
