Маша из дикого леса - Дмитрий Александрович Видинеев
Сегодня и для Ильи с Даной был вечер перерождения. Категоричное «не может быть» рассыпалось в прах, теперь в их сознании властвовало «всё возможно!». Они, словно бы вернулись в детство, в те времена, когда у них не было ни капельки сомнений, что чудеса существуют.
Закончив свою историю, Маша испытала облегчение. Больше не нужно ничего скрывать, таиться. Для близких людей она перестала быть девочкой с тайным прошлым.
– Мы всегда знали, что ты особенная, – погладила её по голове Дана. – Видели, замечали. Но ни о чём не расспрашивали, потому что знали: рано или поздно ты решишься и расскажешь всё сама.
– И вот ты решилась, – мягко произнёс Илья.
На губах Маши обозначилась лёгкая улыбка.
– Вы не представляете, как я рада, что всё рассказала. Будто тяжёлый груз с плеч сбросила.
Ей казалось, что даже дышать как-то легче стало, будто её тайны были железным обручем, стягивающим грудь. И вот этот обруч раскололся. Она подумала, что лишь избавившись от тяжести можно понять, как на самом деле было нелегко.
Илья скрестил руки на груди и с задумчивым видом прошёлся по гостиной.
– Сегодня же обзвоню своих друзей, и завтра мы поедем в эту поганую деревушку. Эта женщина, Грыжа… Она должна за всё ответить.
– Я тоже поеду! – заявила Маша. – Я больше её не боюсь. Всё это время боялась, как грозу, а теперь никакого страха. Мне нужно поехать.
Илья посмотрел на неё внимательным взглядом, задавшись вопросом: правильно ли подвергать маленькую девочку таким испытаниям? Она итак настрадалась, а тут возвращение в ненавистную ей деревню.
– Мне нужно поехать! – повторила Маша. – Я дала слово Аглае. Она лежит сейчас в своём доме, но её нужно похоронить.
– Что ж, – кивнул Илья, согласившись с таким аргументом. – Поедем вместе.
Перед тем, как лечь в кровать, Маша долго сидела в своей комнате у окна. Размышляла о том, каким образом Илья собирается наказать Грыжу. Руки ноги переломает? Заставит ползать на коленях и вымаливать прощение? Маша очень хотела, чтобы Грыжа страдала, и это желание её смущало, было в нём что-то неправильное. Смущала та злая радость, с какой она представляла мучения ненавистной твари. А потом Маша вспомнила свою боль, когда Грыжа впечатала её щёку в раскалённую печку и смущение прошло. Захотелось просто свершить месть – самой, с помощью подаренных Луной способностей. Принесёт ли это удовлетворение? Гнев уверял, что да, и Маша ему верила.
Глава двадцатая
Впереди ехал чёрный джип, в котором находились Маша, Илья и Андрей, его друг и заместитель в охранной фирме. За джипом следовал микроавтобус «фольксваген» с пятью вооружёнными крепкими ребятами-охранниками. Между рядами сидений на деревянных ящиках стоял гроб. Илья намеревался купить гроб из ценной породы дерева – красивый, лакированный, с серебристыми замками, – но Маша воспротивилась:
– Аглае это не понравится, – она даже не заметила, что говорит о ней, как о живой. – На том кладбище вряд ли кто-то похоронен в дорогом гробу. Неправильно как-то получится.
Илья не стал спорить и, к разочарованию сотрудника магазина ритуальных услуг, приобрёл гроб дешёвый.
Утро выдалось хмурым, природа словно бы ещё не оклемалась от вчерашней грозы. В многочисленных лужах отражались серые облака, ветер шелестел листвой. Андрей, с уверенностью провидца, заявил, что непогода продлится минимум неделю, а синоптики обещавшие, что уже завтра будет солнечная погода, всё врут. Маша улыбнулась, она чувствовала, что синоптики правы.
Маша глядела на унылый пейзаж за окном, испытывая небольшой дискомфорт. Ей не нравилось ездить в автомобилях из-за постоянного ощущения бесконтрольности – машины казались своенравными зверушками, которые в любой момент могут воспротивиться воли хозяев. Маша понимала, что представления эти глупые, детские, но не пыталась унять дикость своей фантазии. Отчасти эта дикость ей нравилась.
За окном искрился от влаги лес. Мерно урчал двигатель. Вчера Маша полагала, что будет нервничать по дороге в Глухово, но она сейчас испытывала лишь небольшое волнение. Её сильные эмоции словно бы взяли паузу после вечернего мощного всплеска. Однако Маша чувствовала: пауза будет недолгой. Злость ждала своего часа. Гнев готовился к встрече с Грыжей.
Джип и микроавтобус свернули с шоссе на просёлочную дорогу и минут через пятнадцать прибыли в деревню. Автомобили остановились возле дома, где жила когда-то Маша. Со своих дворов тут же начали выходить местные. У всех без исключения в глазах горело любопытство: кого это в нашу дыру занесло? Вот так событие! После вчерашнего ливня никто из деревенских не пошёл сегодня на заработки – грязно, мокро, промозгло.
Маша, Илья и Андрей выбрались из джипа. Пятеро охранников тоже покинули микроавтобус. Один из деревенских мужиков рассмеялся:
– Заблудились, что ли?
Пронзительно каркнула ворона на заборе. Растрёпанная баба в драной кофте с каким-то сумасшедшим весельем выкрикнула, приподняв подол замызганного платья:
– Не меня ищете? Я готова! Недорого возьму!
Кто-то ей столь же весело ответил:
– Постыдилась бы гостей, Пипетка! На такое говно, как ты, даже последний бомжара не позарится!
Отовсюду послышался смех. Пипетка, ощерив рот с гнилыми пеньками зубов, раскинула руки.
– Да я ещё баба хоть куда! Фотомодель, мать вашу!
Маше были ненавистны все эти голоса. Она их узнавала. Слышала их каждый день, когда сидела в тёмном закутке за печкой. Сейчас ей казалось, что это голоса гнилых мертвецов, которые по какому-то недоразумению восстали из своих могил.
Она глядела на дом, в котором провела почти всю жизнь. Дом боли, страха, унижений. Осклизлая двускатная крыша; чёрные, местами поросшие лишайником, бревенчатые стены; грязные окна. Ни единого цветного пятнышка, словно это строение отторгало всё яркое, живое и притягивало лишь унылую серость. Только сейчас Маша поняла, до какой степени она презирала этот дом. Вместе с Грыжей он уродовал её детство, лишал воли – своим запахом, атмосферой полной безнадёги. Маше мерещилось, что он прямо сейчас ей шепчет: «Ты вернулась… Я ждал тебя, чтобы закончить начатое… Ты моя, моя…» Его голос был ветром, хлюпаньем грязи, вороньим граем. Маша знала, что она скоро ему ответит. Её словами будет огонь. Четыре полные канистры с бензином ждали своего часа.
Но сначала нужно вытащить из вонючего дома Грыжу, а потом… Маша ещё не придумала, что с ней сделает. Герои её любимых книжек были милостивыми, они часто прощали даже подлейших врагов. Однако она сейчас впервые не хотела быть на них похожей. Она жаждала мести. Жестокой мести. Дремавшая до поры злость пробудилась.
Илья посмотрел на охранников и распорядился:
– Соберите здесь всех местных. По домам пройдитесь, и приведите всех,
