Маша из дикого леса - Дмитрий Александрович Видинеев
Илья нервно сплюнул. Он даже не собирался скрывать своего презрения к этим людям.
– Эй, какого хрена? – осмелился тявкнуть мужик в галошах на босу ногу.
– Какого хрена? – взорвался Илья. Он подошёл к мужику, схватил его за ворот рубахи и швырнул в толпу. Подхватывать односельчанина никто и не подумал, тот упал в грязь. – Вы, твари, хотите знать, какого хрена тут творится? По справедливости вам бы всем глаза выколоть стоит! Вы все видели, как вот в этом самом дворе маленькая девочка жила в собачьей будке! Видели, но вам было плевать! И кто вы после этого, а?
– Никого мы не видели, – плаксиво сказала Пипетка. – Не нужно на нас наговаривать. Я ничего не видела.
Маша вышла вперёд.
– Врёшь! Я помню, как ты смотрела на меня и хихикала! Даже уговаривала меня погавкать. Я всех вас помню!
Лицо Пипетки стало совсем кислым.
– Так ты… Грыжа сказала, что вы с отцом куда-то свалили.
– Где сейчас Грыжа? – спросил Илья.
– Уехала, – ответила Пипетка, рассчитывая, что её говорливость ей зачтётся. – Эта вонючка ещё осенью отсюда сдрыстнула. Вместе со своим дружком Мотей.
– Эта сука нас за людей не считала! – выкрикнул пьяный мужик из толпы. – Она обижала нас. И Мотя обижал. И этот урод Серёжа. Они мне всю печень отбили, падлы. Всю печень отбили. И я кровью целый месяц ссал!
– Где сейчас Грыжа? – повысил голос Илья.
– А хер его знает, – буркнула Пипетка. – Свалила с концами. Лишь бы не вернулась.
Весь дом уже был объят пламенем. Огонь гудел под порывами ветра, в дымном воздухе кружился пепел.
– Что будем с ними делать? – обратился Андрей к Илье. – Я бы этим тварям действительно глаза бы выколол. Они это заслужили.
Кто-то в толпе услышал его слова и громко завыл. Остальные принялись причитать, сбившись в ещё более тесную кучу. Один из охранников выстрелил в воздух.
– А ну заткнулись все!
Деревенские заткнулись, хотя некоторые продолжали скулить, как побитые собачонки.
– Я знаю, что с ними делать, – Маша напряжённо всматривалась в их болезненные лица. – Илья, дядя Андрей, вы должны оставить меня с ними наедине. Пожалуйста. Я знаю, как их наказать.
– Наедине с ними? – в голосе Ильи сквозило сомнение.
Маша взяла его за руку.
– Со мной всё будет в порядке.
Он поколебался немного и кивнул.
– Ладно. Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.
– Только отойдите подальше. Это важно.
С явным недовольством Илья, Андрей и охранники отошли шагов на двадцать. Внутри горящего дома что-то с грохотом обрушилось. Ветер относил дым в сторону леса.
Поджав губы, Маша переводила внимательный взгляд с одного лица на другое. Она видела в глазах этих людей не только страх, но и ненависть. Они обвиняли её в том, что им приходится стоять здесь, в грязи, униженным и оскорблённым. Маша рассудила, что все они были бы рады, если бы тогда, во время грозы, Грыжа её убила. От этой мысли кровь прилила к лицу, в висках застучало.
– Вы видите луну в глазах моих? – произнесла она чётко, чтобы услышал каждый.
Никто ей не ответил, но Маша ощутила, как невидимые крючья цепляются к их рассудкам. Стоило кому-то хотя бы мельком взглянуть на неё, и всё, ловушка захлопывалась. Спустя несколько секунд все деревенские уже были в её власти. Они глядели на неё, выпучив глаза, не мигая и даже, как будто, не дыша. И ни порывы ветра, ни вороний грай, ни треск горящего дома не могли вывести их из оцепенения.
– Подойдите ближе на один шаг! – велела Маша.
Под ногами зачарованных зачавкала грязь. Они выполнили приказ. Маша подумала, что теперь может делать с ними что угодно. Например, может заставить их покончить с собой. Было искушение, причём сильное. И никто ведь не станет жалеть, если эти люди умрут. Они не заслуживают жалости.
– Ближе! – прошипела она, ощущая странный жар во всём теле.
Заставить их убить себя? Как же это просто! Всего лишь несколько слов из её уст, и тринадцать человек перестанут существовать. Только сейчас Маша в полной мере осознала, какой мощной силой одарила её Луна. Это понимание одновременно и ужасало и восхищало.
– Ближе!
Всего лишь несколько смертельных слов… Но нет, она не могла убить их. Почувствовала, что это станет самой большой ошибкой в её жизни. Ошибкой, которую уже нельзя будет исправить.
– Ближе!
Если убьёт этих людей, то станет как Грыжа, даже хуже. Но наказаны они будут, нельзя обманывать свою злость, ведь ей обещана пища. Маша указала пальцем на четырёх более-менее крепких и вроде бы трезвых мужчин.
– Ты, ты, ты и ты… Идите к дому Аглаи и ждите меня там.
Четверо местных молча повернулись и зашагали по улице.
Маша обратилась к остальным:
– Опуститесь на колени!
Люди повиновались. Их лица совершенно ничего не выражали, глаза были затянуты мутной поволокой.
– Когда я скажу «вперёд», вы поползёте. Будете ползти в сторону города, – Маша говорила ледяным тоном. На её лбу выступила испарина. – Будете ползти по всем дорогам, что встретятся вам. Будете пить из луж, и питаться, чем придётся. Это наказание продлится три дня и три ночи, а потом вы можете делать, что хотите. Но в эту деревню не вернётесь никогда. Забудете всё, что здесь сегодня произошло. Меня забудете, – она на секунду задумалась и добавила: – Будете ползти и хрюкать, как свиньи. Вперёд!
И они безропотно поползли, издавая мерзкие звуки.
Андрей ошалело выдохнул:
– Бог ты мой! Глазам своим не верю! Что она с ними сделала?
Илья был потрясён не меньше своего приятеля. И пятеро охранников не скрывали удивления. Один из них помотал головой, словно отрицая то, что видели его глаза.
– Да это… колдовство какое-то!
– Гипноз! – взял себя в руки Илья. – Это гипноз.
Девять человек позли по густой грязи и хрюкали. Скоро они неосознанно выстроились в вереницу, которую возглавлял Барсук, местный барыга.
Старуха в конце улице смотрела сквозь щель в заборе на шествие очарованных и непрерывно осеняла себя крестным знамением. Она многое повидала в своей жизни, но такой чертовщины и вообразить не могла. Ей было жутко, однако внутри неё копошился червячок злорадства: так им всем и надо!
Проводив взглядом деревенских, Маша подошла к своим спутникам. Все смотрели на неё, как на какое-то божество.
