Маша из дикого леса - Дмитрий Александрович Видинеев
– А может, завтра на речку сходим? – громко предложил Илья. – Устроим небольшой пикничок.
– Отличная идея, – одобрила Дана. – Я что-нибудь вкусненькое приготовлю. Как насчёт пирогов? Давно я их не пекла. А специально для тебя, Манунь, напеку побольше с земляничным вареньем.
Маша не отреагировала на её слова, она попросту их не услышала – всё внимание было сосредоточено на звуках за окном. Вспыхнула молния, серебристый отблеск ворвался в гостиную сквозь щель в задвинутых занавесках. Спустя несколько секунд прогремел гром. Маша за последнее время узнала много такого, о чём раньше не догадывалась. Например, о том, что люди летают в космос и даже на луне побывали; о том, что такое электричество и почему лампочки светятся; о том, что такое солнце, звёзды, кометы и метеориты… Узнала она и о природе грозы – не во всём разобралась, однако усвоила главное: в молниях и громе нет никакого тёмного волшебства. И там, среди туч, не бродит никакая страшная женщина, которую раньше так настойчиво рисовало воображение. Теперь Маша всё это знала, но легче от этого не становилось. Молнии сверкали, гром гремел, и в Маше пробуждалось что-то дикое, первобытное, то, что разрушало все научные доводы и заставляло бояться.
– Машунь, – Дана положила ладонь на её плечо. – Аппетита нет? Может, тогда пойдём видик все вместе посмотрим? Поставим твой любимый мультик про Маугли.
Маша опять не отреагировала. Илья вышел из-за стола, поправил занавески так, чтобы отблески грозы не прорывались в гостиную. Однако, от громовых раскатов преграды не было.
Хлынул ливень, тяжёлые капли забарабанили по карнизу, и в сознание Маши с яростным напором ворвалось то, что она старалась забыть. Перед внутренним взором возникла Грыжа – лицо обезображено лютой злобой, в руках топор. Взмах – и лезвие топора в крови. Ещё взмах… Маша явственно ощутила то кислую вонь, что была в избе в проклятой деревне.
Прошлое вернулось!
Что было, не прошло!
Маша обхватила голову руками, тонко заскулила, затем выскочила из-за стола и, не помня себя, побежала к лестнице на второй этаж. У неё было одно желание – скорее спрятаться от грозы, спрятаться от прошлого.
– Постой, Маша! – крикнула ей вслед Дана, а Илья, стиснув зубы, с ненавистью поглядел на окно.
Вбежав в свою комнату, Маша нырнула под кровать, свернулась калачиком и зажала уши ладонями.
– Уходи-и! – жалобно завыла она. – Уходи-и!
Её голос утонул в очередном громовом раскате. Она смотрела в пол перед собой, но видела отрубленную голову отца…
– Уходи-и!
…Лицо Грыжи в кровавых разводах. Голос из прошлого:
«Выбирайся из-за печки, Машенька… Тут на столе картошечка осталась… Мы сядем с тобой и покушаем картошечки… Ты, я и твой папа… Мы ведь одна семья. Нам с тобой пора подружиться. Сейчас самое время…»
Маша ударила себя ладонью по голове, в попытке вытрясти из неё эту мерзость. Тщетно. Лицо Грыжи превратилось в кабанью морду, из пасти выросли длинные клыки.
«Пора нам подружиться! Мы станем одной счастливой семьёй! Ты, я и голова твоего папочки!..»
Вспышка, грохот грома, шум ливня.
Теперь Маша видела чёрные избы с глазами-окнами. Те надвигались на неё в пелене дождя.
– Маша! – это был голос Ильи, пробившийся сквозь все кошмары. – Маша, посмотри на меня!
Она часто-часто заморгала, всхлипнула.
– Ну же, просто посмотри на меня!
Его голос подействовал как лекарство: жуткие образы исчезли. Маша вытерла ладонью слёзы и увидела Илью и Дану. Те стояли рядом на четвереньках и заглядывали под кровать.
– Вот так, молодчинка! – похвалил Илья. – Умница! А теперь ты должна меня выслушать, хорошо?
Маша робко кивнула. Ей хотелось, чтобы он говорил и говорил, и неважно о чём. Так было легче, его голос отгонял призраков прошлого. На фоне страха появился стыд. Она испытывала отвращение к себе из-за того, что близкие люди видят её такой, но не желала, чтобы они уходили.
– Мы не знаем, почему ты боишься грозы, – начал Илья и голос его теперь звучал непривычно жёстко. – Но мы понимаем, у тебя на это есть серьёзная причина. В детстве на моих глазах в реке утонул мой друг, и я начал до смерти бояться большой воды. Видел озеро или реку и у меня всё холодело внутри. А потом я понял, что нельзя жить с этим страхом, нельзя ему быть сильнее тебя. И я разозлился на свой страх, как на подлейшего из врагов. Разозлился и заставил себя переплыть ту проклятую реку, в которой друг утонул. А потом ещё раз переплыл, и ещё…
Вспыхнула молния и Маша вся съёжилась под кроватью. Загрохотал гром, однако он не смог заглушить чёткий голос Ильи:
– Я избавился от страха. Злость помогла. Порой она бывает нужна, даже необходима.
– Знаю, – выдавила Маша, вспомнив, что злость и ей помогала не раз.
Илья взял её за руку.
– Я догадываюсь, мой страх перед большой водой был пустяком в сравнении с твоим страхом. Уверен, во время грозы ты однажды увидела что-то пострашнее, чем то, что я видел. Но ты должна избавиться от своего страха. Пойдём, вместе выйдем на улицу. Прямо сейчас. Бросим вызов чёртовой грозе. Я буду рядом.
– Мы будем рядом! – решительно добавила Дана.
Илья поднялся, отступил от кровати на пару шагов.
– Просто доверься нам!
Грозовая вспышка высветила комнату. Гром прогремел с такой силой, словно сам мир раскололся на части. Порыв ветра швырнул дождевые струи в оконное стекло.
Мелко дрожа, Маша выбралась из-под кровати, посмотрела жалобно на Дану, на Илью. Они ждали. Ей хотелось пообещать им, что она справится со своими страхами, но потом, когда гроза снова нагрянет. А сейчас у неё не хватит духа выйти наружу. И вообще, это жестоко ждать от неё такого. Она ведь всего лишь маленькая девочка. В голову опять начали просачиваться страшные образы: Грыжа с топором, чёрные избы…
– Решайся! – сказал Илья, и голос его был холоден.
Маша подумала, что таким тоном он разговаривал с теми женщинами из секты. Зато мерзкие образы исчезли. Ощущая себя больной, разбитой, Маша поднялась, хотя только и думала о том, чтобы забраться обратно под кровать.
Илья протянул ей руку. Она осознала, что если сейчас возьмёт его за руку, то пойдёт до конца. В ином случае, возненавидит себя, потому что следующего шанса избавиться от призраков прошлого у неё не будет. Илья и Дана оставят всё как есть, а без них она не справится. Гроза вечно будет её преследовать. Где же спасительная злость? Она нужна прямо сейчас!
