Черный часослов - Эва Гарсиа Саэнс де Уртури
– Да, знаю, – ответил я, но моя голова в этот момент была занята другим. Я пытался понять, что означала та инстинктивная реакция Хуана де ла Куэсты при упоминании о похищении тела. – В любом случае нам нужно сейчас кое-куда вместе съездить. Мне кажется, я знаю, где он спрятал «Черный часослов».
61. Навигационная карта
1976 год
Дорогая Итака!
Я знаю, что рано или поздно ты найдешь эту навигационную карту.
Здесь я сообщу тебе то, что всегда от тебя скрывала: координаты твоего прошлого и координаты твоего будущего. Ты этого заслуживаешь.
Мы никогда не рассказывали тебе, при каких обстоятельствах ты попала к нам. Это было как в сказке Христиана Андерсена, типичная история девочки-сироты. Младенец, подброшенный в разгар самой суровой зимы под двери холодной монашеской обители…
Мать Магдалена не хотела тебя оставлять.
Мы ведь не были сиротским приютом.
Разумеется, не были.
Однако под твоей закоченевшей от холода спиной обнаружилась «Одиссея». Причем не обычная «Одиссея», а редчайшая инкунабула, издание Гомера, вышедшее из типографии в Тревизо, города в Венето: печатник Россо де Верчелли, книга с колофоном, датированная 1483 годом. Первые шаги книгопечатания, как ты теперь знаешь, почти ручная работа. Готический шрифт. Текст в одну колонку. Без экслибриса. В прекрасном состоянии. Корешок с тиснением и рельефным узором. Без грибка, без следов сырости, все страницы в наличии, без повреждений.
То, что тебя подкинули к нам, было не мольбой о помощи – это был обмен.
Младенец за ценный экземпляр.
Я не раз уже прежде спасала школу от закрытия, а нашу общину – от развала и краха. Крыша в нашем здании нуждалась в срочном ремонте, на что у нас совершенно не было денег.
Я убедила мать Магдалену, и она уступила.
Имя для тебя выбрала я.
Твою фамилию – она.
Я знаю, что ты стыдишься своей фамилии. Я дам тебе один адрес. Это мой надежный контакт. Там тебе сделают удостоверение личности, поддельное свидетельство о рождении и паспорт. Выбирай на свое усмотрение. Это будет стоить дорого, но у тебя достаточно денег, чтобы заплатить.
Мне стыдно в этом признаться, но мы тебя нигде не зарегистрировали, твоя учеба в школе не была официально оформлена. Твоего имени нет ни в каких официальных документах: мы с матерью Магдаленой не раз серьезно спорили по этому поводу во время твоего детства, когда ты была вундеркиндом и мы возили тебя в эти изматывающие турне. Сейчас я прошу у тебя за это прощения: я считала, что это полезно для твоего развития, и хотела таким образом держать тебя подальше от матери Магдалены, но я была не права и слишком много от тебя требовала. Я лишила тебя детства.
Увы, я не была для тебя хорошим учителем.
Я дала себе слово, что открою тебе весь мир, но не смогла ничего сделать, когда ты оказалась заперта в последние годы в стенах школы.
Мать Магдалена была непреклонна.
Когда случился этот скандал в Школе искусств и ремесел, речь шла о том, чтобы выгнать тебя из школы. Директриса долго и терпеливо ждала, когда ты совершишь какой-нибудь проступок. Не вини себя в этом: ты не сделала ничего дурного. Это была просто жизнь, приоткрывшая перед тобой свои двери. Бунтарство, любовь. Свобода.
В тебе все проявляется с большей силой, тебе нужно хорошо знать себя и уметь контролировать – врагов у тебя в твоей жизни будет предостаточно. Они всегда есть у людей с таким талантом, как у тебя. Они будут подбираться к тебе поближе, проникать в твою жизнь, чтобы потом пользоваться плодами твоего дара.
Ты должна научиться распознавать таких людей и избегать их. Не позволяй им оставаться в твоей жизни. Иногда тебе будет казаться, что избавление невозможно. Это не так: ты всегда сможешь сбежать.
Помнишь, дорогая моя дочь, как на занятии по естествознанию я рассказывала вам о гомеостазе?
Этот урок я вела специально для тебя, и надеюсь, ты его помнишь. Гомеостаз – это способность живых существ поддерживать стабильность внутренней среды тела. Мы обладаем всеми необходимыми механизмами для возвращения к равновесию: сон, расширение сосудов, потение. Поэтому дети просят сладости, когда им необходима энергия, или нам хочется хлеба, когда нашей крови нужны углеводы.
В жизни происходит то же самое: она обладает удивительной способностью самостоятельно возвращать равновесие. Каждый новый рассвет – это возможность собрать чемоданы или просто оставить позади жизнь, полную страданий, чтобы начать новую где-нибудь далеко, в другом городе, другой стране или хотя бы просто на другой улице. И мы можем начинать заново столько раз, сколько захотим, пока не найдем свое место, людей своего племени. Как писал Нагиб Махфуз: «Дом не там, где вы родились, дом там, где прекратились ваши попытки к бегству».
Не знаю, найдешь ли ты такое место, Итака, не знаю, существует ли оно для тебя или ты обречена всю жизнь провести в скитаниях и дом для тебя – вечное странствие.
Не бойся жить не так, как другие люди. В конце пути нет ни награды, ни аплодисментов. Не подгоняй себя под других; я вижу, что ты рождена не для того, чтобы соответствовать, а чтобы выделяться.
Моими стараниями ты выучила все языки, которые пригодятся тебе в будущем. Я познакомила тебя с необъятной классической культурой, ты много читала и по книгам знаешь обо всех превратностях судьбы, обо всех трагедиях и всех предательствах. Ничего другого в жизни ты не найдешь: сюжеты повторяются с тех пор, как стоит этот мир. Книги обладают большим могуществом, они учат и развлекают нас. В книгах есть все. Все уже написано.
Ты захочешь познать все в этой жизни, я знаю, ты это сделаешь – только помни: люди приходят и уходят, они эфемерны. У тебя всегда есть только ты сама. Ты пришла одна и одна уйдешь, как и я. Одиночество – твоя сила, дорогая моя дочь. Я была для тебя плохой матерью, не дала тебе теплоты и ласки: я не смогла оправиться от зла, причиненного мне Оливьером, и из-за этого моя душа помрачнела, а ведь когда-то я была такой веселой, живой, добросердечной девушкой… Я боялась избаловать тебя и скупилась на объятия, которые так нужны любой маленькой девочке. Можешь ли ты, закрыв глаза, в свои самые темные ночи представить меня рядом с собой, обнимающей тебя, моя дорогая дочка? Я не знаю, чего заслужила, – рая или ада. Возможно, я буду веками бродить в чистилище, и потом, я знаю,
