Черный часослов - Эва Гарсиа Саэнс де Уртури
– Нет, Унаи. Ты разрабатываешь единственную линию расследования, отбрасывая все остальные, потому что ищешь свою умершую мать – однако из-за этого игнорируешь все остальные версии… Ладно, я сделаю, что ты просишь, – попробую поговорить с судьей. Но это займет несколько часов. А раз ты сейчас в Мадриде, то можешь пока взять на себя то, чем я собиралась заняться. Ты помнишь Фабио?
– Охранника из Института Сервантеса?
– Именно. Я изучила два его банковских счета: бедняга еле сводит концы с концами. Низкий заработок, высокая арендная плата, несколько потребительских кредитов… Однако несколько недель назад на его счет пришел перевод в размере восьми тысяч евро. Этими деньгами он полностью погасил один из кредитов и частично – другой. Я просмотрела всю историю операций по его счетам – там никогда не было никаких других поступлений, кроме зарплаты. В общем, не знаю… я просто хотела поговорить с ним и прояснить эту ситуацию. Ты можешь пока сам этим заняться, пока я буду пытаться убедить судью?
Я подскочил со скамейки, жадно вдохнул цитрусовый аромат пустынного сада и, не теряя времени, отправился в Институт Сервантеса.
Фабио сидел на входе в здание. Он уставился на меня своим невозмутимым взглядом бизона – и наконец узнал.
– Вы инспектор, насколько я помню?
– Совершенно верно.
– И что вас опять сюда привело?
– Как вы знаете, мы занимаемся расследованием убийства Сары Морган. Незадолго до своей гибели она несколько раз посещала «Капсулу времени». Когда я в прошлый раз был здесь, то не мог не заметить, что над входом в эту «Капсулу» имеется камера видеонаблюдения. Мне бы хотелось посмотреть записи.
– Камера направлена только наружу. Если вы хотите увидеть то, что происходило внутри, это невозможно, – ответил Фабио своим медленным замогильным голосом.
– Мне нужно просто посмотреть записи, даже если нет съемки внутри «Капсулы».
Фабио отрицательно покачал головой с непоколебимым спокойствием.
– Вы же знаете, что сначала должны принести мне ордер: я не люблю нарушать правила – и это вам тоже известно.
Я приблизился к нему.
– Вы тоже прекрасно знаете, что достать ордер – вопрос нескольких часов или дней. Впрочем, у меня есть одна теория. Теория, связанная с Сарой Морган и доказывающая, что правила для вас не настолько неукоснительны, чтобы их нельзя было нарушить: например, получить от издательницы восемь тысяч евро за то, чтобы смотреть куда-нибудь в другую сторону, когда она заходила в «Капсулу времени»… Ну, что скажете?
– Скажу, что, если б госпожа Морган попросила меня об услуге, я с удовольствием ей помог бы, а поскольку госпожа Морган сейчас мертва, я не считаю себя вправе распоряжаться ее секретами. Понятно?
– Госпожа Морган уже никогда не сможет выразить вам свою благодарность, но если вы действительно хорошо к ней относились, ваш долг – помочь мне поймать ее убийцу. А это означает в том числе предоставить мне сейчас, незамедлительно, записи с камеры видеонаблюдения. Ради Сары Морган, Фабио.
Мои аргументы, очевидно, сработали, потому что охранник сделал мне едва заметный знак рукой, чтобы я проследовал за ним в комнату консьержа.
Мы просидели весь день за изучением видеозаписей. Фабио просмотрел свой рабочий журнал, чтобы найти дни, когда Сара Морган приходила в Институт Сервантеса и просила разрешения спуститься в «Капсулу времени». Мы заказали пиццу, чтобы перекусить, не выходя из комнаты: я не хотел отпускать Фабио от себя, боясь, что он передумает и не станет мне помогать.
И в конце концов, в очередной раз внимательно уставившись на экран, я кое-что обнаружил. Это было нечто совершенно неожиданное, что могло все изменить.
В этот самый момент мой телефон зазвонил: это была инспектор Мадариага.
– Что ж, это было непросто, но результат есть: завтра утром судья подпишет мне ордер на обыск в квартире на улице Сьерпе. Ты хочешь пойти?
49. Укрощение
1975 год
Однажды утром вы прогуливаетесь с доном Касто по городу и оказываетесь возле Нового собора, после чего проходите через парк, слишком хорошо знакомый тебе. Ты уже много лет не видела здание Школы искусств и ремесел. Две большие деревянные двери на входе, белые рамы окон. Та самая лестница.
– Я хочу показать тебе библиотеку, которую отдал в дар этой школе, – с энтузиазмом объявляет тебе дон Касто.
Он всегда воодушевляется, когда говорит о книгах. Самая большая его страсть – охотничья тематика.
Время от времени они с Диего ездят в частное имение в Толедо и возвращаются с несколькими экземплярами крупной дичи. Оба увлекаются таксидермией: это искусство тебе весьма отвратительно, но их коллекция чучел животных славится по всему северу страны, и на фабрике игральных карт имеется огромный выставочный зал, куда приходят даже экскурсии школьников, чтобы увидеть знаменитый экспонат гориллы. Тебе было не по себе, когда ты смотрела в эти блестящие черные шарики, заменявшие обезьяне глаза, и потом ты долго не могла забыть оставшееся на ее груди пулевое отверстие, которое показал тебе Диего.
Никто не обращает особого внимания на десятки копытных, с рогами самых разнообразных форм, хотя Диего особенно гордится этими экспонатами и с увлечением рассказывает тебе о муфлонах, альпийских козлах и африканской антилопе со спирально закрученными рогами в виде буквы «V» – куду.
– Раньше мы ездили в Африку. Нам удалось добыть пятерых гигантов: льва, слона, носорога, леопарда и черного буйвола, но нам не разрешили провезти их через границу. Нужна какая-то куча подписей, настоящий бюрократический ад…
– И вы больше туда не ездите?
Тебе никогда не доводилось путешествовать в Африку, а тем более охотиться там на носорогов. Однако мир саванн и пустынь легко открывается твоему богатому воображению. Ты рисовала всю самую разнообразную фауну – как реально существующую, так и воображаемую людьми Средневековья, – все то, что было представлено в различных бестиариях. Ты подделывала также содержавшиеся там пояснения с описанием животных и их повадок.
Ты рисовала мир – Диего жил в нем.
– Нет. Какой смысл охотиться на кого-то, если потом ты не сможешь это выставить? – объясняет тебе Диего, как прописную истину, а потом целует тебя.
Вот уже несколько недель он говорит о вашей помолвке. С тобой Диего этого даже не обсуждал, ему не требовалось твое согласие – он считает его естественным следствием своих ухаживаний.
Он хорошо воспитанный, приятный, добрый молодой человек. Все подруги Кармен считают его самым завидным холостяком города – он умопомрачительно красив, образован и подает большие надежды. Однако ты
