Замерзшее мгновение - Камилла Седер
— Если я не уеду, то ты застанешь меня, когда вернешься.
Она стояла в его белой рубашке, прислонившись к двери.
— Мне правда очень хочется, чтобы ты осталась, — честно сказал он, встретившись с ней взглядом в зеркале ванной, и повязал галстук.
Она обхватила его за талию и поцеловала в уголок рта — в то место, где он немного порезался бритвой и засохла капелька крови. На секунду она задержала язык в уголке его рта, и тело вдруг наполнилось теплом.
— Я хочу остаться, — пробормотал он и чуть не свернул себе шею, пытаясь поцеловать ее.
Она задиристо засмеялась и отскочила.
— Нет уж, комиссар криминальной полиции, идите, а то опоздаете. Вы же не хотите пропустить речи. Или фуршет.
* * *
Предположение о фуршете было явной недооценкой амбиций полицейского руководства. Кричаще-дорогой ужин из трех блюд начался с закуски из морепродуктов, продолжился олениной в соусе из шоколада и красного вина с запеченным картофелем и завершился мятным тортом с теплым малиновым соусом. Никто не смог бы сказать, что это невкусно, хотя, по общему мнению, руководство могло бы тратить больше средств на увеличение зарплаты полицейским, а не подобные помпезные мероприятия.
Полицеймейстер Видстрём торжественно постучал по бокалу, когда подали горячее. Как обычно, он начал свою речь с того, что все приглашенные на сегодняшний праздник должны рассматривать это в качестве сердечной благодарности за проделанную работу. И, как в прежние годы, послышался театральный шепот относительно конвертов с зарплатой и других способов, которыми можно выразить благодарность; обсуждение этих способов перешло в негромкие, но оживленные дискуссии за каждым столом. Их прервал призыв к тишине, исходивший от секретаря Видстрёма.
Телль не участвовал в дискуссиях по двум причинам: во-первых, некоторые могли счесть, что он заелся, учитывая его весьма неплохие заработки по сравнению с многими другими участниками праздника, хотя и начал он с нуля — или почти с нуля — и много трудился, чтобы достичь своего положения. И во-вторых, он постоянно рисковал жизнью — во всяком случае, когда какой-нибудь сбрендивший наркоман вытаскивал нож, — за зарплату, составлявшую приблизительно треть оклада двадцатидвухлетнего программиста. Ни то ни другое он не хотел обсуждать сегодня вечером. По его мнению, лучше уж пусть поблагодарят дорогущим ужином из трех блюд, чем не поблагодарят вовсе.
Когда был съеден последний кусок торта, участников вечера пригласили в другую часть помещения, обставленную креслами и диванами, чтобы пообщаться за коньяком и коктейлями. Молодые люди из училища ресторанного сервиса, одетые в белое и черное, споро уносили на кухню кофейные чашки и тарелки из-под торта. Прием был окончен, но владелец салона сообщил, что в баре по-прежнему есть все — от пива до солодового виски двенадцатилетней выдержки.
Как обычно, народ группировался согласно месту работы, чтобы просто-напросто продолжить разговоры, ведущиеся за обедом, с той лишь разницей, что сейчас к ним присоединились жены и мужья.
Телль предпочел устроиться у бара, поприветствовав там своего бывшего коллегу Юнаса Пальмлёфа, которого заменил в их группе Гонсалес. Карлберг, облаченный ради такого случая в костюм, также пришел на вечер без спутницы и вскоре оказался рядом с ними.
Карлберг оглядел зал. Хрустальные люстры над головами были огромного размера и свисали со сводчатого потолка, покрытого росписями, как в церкви. Высокие окна с широкими нишами, задрапированные темно-красными гардинами из тяжелого бархата. На каждом окне горели свечи в серебряных канделябрах.
— Дворец Густавсберг. Как думаете, кто достаточно крут, чтобы обычно тут бывать?
Пальмлёф сморщил нос.
— Вроде это популярное место для проведения праздников и крутых конференций. Именно поэтому мы, к нашему общему неудовольствию, сидим здесь с работой в дни между праздниками, когда остальные отдыхают: до Рождества тут все забронировано. Не знаю, мне что-то не очень нравится этот стиль а-ля Дракула. Пыльно как-то.
— А ты сам-то кто, последователь фэн-шуй, что ли?
Блондинка в сверкающем серебристом платье чокнулась бокалом шерри с пивной кружкой Пальмлёфа.
— Салют.
— Салют.
Он повернулся спиной к коллегам.
— Не знаю, что ты имеешь в виду, но в этом платье выглядишь сногсшибательно. Ты пришла сюда прямо с подиума?
Телль и Карлберг обменялись многозначительными взглядами. Пальмлёф нравился женщинам, и не упускал случая воспользоваться этим. Бесспорно, девушек сражали его комплименты, которые он отвешивал не смущаясь. Небрежно махнув рукой через плечо, он позволил блондинке увлечь себя в компанию, расположившуюся в другой стороне зала. Телль успел заметить там Юхана Бьёркмана, с которым вместе служил, будучи еще патрульным.
— А, вот куда он отправился, этого можно было ожидать, — задумчиво сказал Карлберг, сделав большой глоток пива «Хайнекен». — Девушкам нравятся такие комментарии в стиле Казановы, с этим не поспоришь. Сразу берет быка за рога. Сам бы я никогда не решился. Побоялся бы, что надо мной посмеются. Или, знаешь, закатывать глаза, глядя на подруг. Ненавижу это.
— Над тобой бы точно посмеялись, Андреас. Дешевые комплименты должны сопровождаться правильным поведением, иначе они просто комичны. Их должен делать такой парень, как Пальмлёф, не подверженный патетике. Тогда они сработают. Ему и в голову не придет, что можно что-то сказать не к месту.
Он рассмеялся, заметив унылое лицо Карлберга.
— Да брось ты. Все равно блестки были не от «Дольче и Габбана». На спине торчал ярлычок «Эйч энд Эм». Салют, товарищ по несчастью.
Они снова чокнулись, но Телль полнился радостью, увеличивавшейся с каждой порцией алкоголя. Будучи товарищем по несчастью, он позволил себе похлопать коллегу по плечу.
— Что, тяжело?
Тот кивнул.
— Она решила, твоя девушка, или как?
— Мари — да. — Карлберг мрачно кивнул. — Она уже и нового встретила. Мой приятель видел их у спортивного центра. Он, естественно, какой-то рыночно-аналитический… альпинист.
— Да ну, ничего не получится. Он просто кусок тряпки.
Он сам поразился своему легкомыслию, но Карлберга, кажется, все равно не убедил. Телль решил поступить как любой нормальный друг, то есть погрузиться вместе со страдальцем в пучину алкоголя, и заказал еще два виски.
— Или понадеемся, что он упадет и разобьется. Давай до дна, брат!
Карлберг удивленно посмотрел на Телля, словно никогда не видел его настолько веселым и неформальным — правда, он действительно никогда не видел его таким, — но последовал примеру и опрокинул рюмку. Он потряс головой и не смог удержаться от смеха.
— Если бы я не знал тебя как следует, то поверил бы в то, что на днях сказал Бернефлуд, когда ты проспал: ты завел себе подружку.
Телль поднес стакан к лицу и держал, пока от паров алкоголя не защипало в глазах.
— Я всегда говорил, — сказал он, — это не
