Все оттенки боли - Анна Викторовна Томенчук
С соседями сложнее. А вот с персоналом проще. Всего-то нужно убедить определенных людей приехать в определенное место, когда там работает кукла. Элементарно.
Нет-нет, не буду обесценивать этот адский труд. Нужно поработать, нужно все просчитать. Но когда есть конечная точка, она вполне определена и понятна, все начинает складываться само собой.
Не нужно думать слишком много, чтобы принять решение. Ведь план уже простроен. Пришло время его реализации.
Глава девятая
Первая ошибка Кукловода
I
Разбивать предметы из-за одной вполне определенной женщины становилось маленькой и неприятной традицией, и Грин, осознавший это внезапно, замер посреди своей безликой бело-серой кухни. Самым ярким пятном цвета на ней были его глаза – лихорадочно блестевшие с узкими от вернувшейся боли зрачками. Аксель смотрел на разбитую чашку, которую мгновение назад швырнул о стену.
На какой-то миг ему показалось, что чудо уже подкралось и готово открыться, навсегда изменив жизнь. На какой-то миг ему показалось, что наступил тот самый волшебный момент, когда все наконец начало складываться, даже авария и длительное восстановление улеглись в этот затейливый сценарий.
Он злился. На нее? Нет. На себя. На то, что отвлекался, на то, что не мог понять, что его во всем этом напрягает – помимо очевидного, конечно же. На то, что мог сто раз воспользоваться ее расположением к себе, но вместо этого предпочел холодную стену.
А еще на то, что решительно отказывался давать происходящему название, потому что он уже наступал на эти грабли. Он был слеп, ошибался, обманывался с удовольствием, а сейчас как никогда нужно было мыслить ясно и избавиться от лишнего. Лишним в текущей ситуации можно было считать абсолютно все, что не относилось к расследованию.
Он чувствовал, что прав, связав деятельность Кукловода с Рихтерами. Но как это доказать? Как донести это до нее? Как объяснить свои мотивы и не разрушить все окончательно? Идиот. Что он собирался рушить, если ничего нет? Ему нужно просто делать свою работу так, как он делал ее всегда. Холодно. Профессионально. Отчужденно.
Но мешало одно имя. Три буквы. Тео.
Аксель прикрыл глаза и медленно опустился на диван. Ее монолог перед последней песней заставил взглянуть на все другими глазами – ее глазами. С первой встречи он считал, что эта женщина слишком хороша для него. Она просто не могла посмотреть на такого, как он, сделанного из другого теста, искалеченного службой и прошлым. Она казалась слишком идеальной, сотканная из успеха, силы и красоты. Еще тогда, расследуя дело Рафаэля, он понимал, что в глубине синих глаз не только бизнес. Там огнем горела душа, распадаясь на части под гнетом обстоятельств.
Теодора умирала в золоченой клетке и искала отдушину. Он это отчетливо видел. И, конечно же, навел справки, чтобы знать наверняка. Тогда она уже изредка выступала, а после дела Рафаэля концерты стали регулярными.
Ее связь с продюсером тоже стала регулярной? Непохоже. Он ни разу не появлялся на горизонте. Впрочем, Рихтер относилась к той редкой породе женщин, которая стремится скрыть связь с известным человеком. Аксель не следил за ней и ее личной жизнью не интересовался. Может, связь с продюсером была всегда. Откуда тот взялся вообще? В этом было что-то неправильное. Нелогичное. Чего в Теодоре точно не наблюдалось – так это ветрености. Решила показать ему, что может обойтись и без него? Это тоже на нее не похоже. Или Аксель ее совершенно не знал, но ему хотелось верить, что Теодора Рихтер не способна на столь низменную месть.
Аксель вздрогнул, почувствовав в кармане джинсов настойчивую вибрацию. Нехотя достал телефон и чуть не отшвырнул его, увидев имя звонившего и время. Почти два ночи. Он случайно сбросил звонок и замер, чувствуя одновременно облегчение и мучительную злость на самого себя. В это мгновение он ненавидел себя за малодушие. Если это прихоть, она не перезвонит. Поймет, что не время. Теодора не похожа на ту, которая любит объясняться после инцидента посреди ночи. Скорее, она бы подготовилась и вызвала его на разговор позже – когда все остынут.
Или это опять его фантазии?.. Он по-прежнему пытается жить в мире, в котором – на долю секунды – дал себе разрешение представить, что между ними может быть что-то большее, нежели отношения двух людей, связанных не самыми приятными воспоминаниями. Он уже собрался отложить телефон, когда она перезвонила. Задержав дыхание, Аксель ответил.
– Вы были правы, агент! – выпалила Теодора прежде, чем он успел произнести несколько слов приветствия, хотя в глубине упрямого сердца вертелся только один вопрос: «Какого хрена вы мне звоните после того, как прилюдно целовались с другим?»
Тело напряглось, как перед боем. Грин отчетливо слышал в ее голосе то, чего там никак не должно было звучать после триумфа, – паническое, удушающее отчаяние и ужас. Все это маскировалось деланым спокойствием, но обмануть Акселя не смог бы никто. Личное уступило место рабочему.
– Что случилось?
Вопрос прозвучал слишком лично, слишком обыденно и одновременно естественно. И с той ноткой заботы, на которую он, черт побери, никакого права не имел. Он отказывал себе во всем, держал себя в ежовых рукавицах, сгорал на беговой дорожке и – наконец-то! – в зале, где с маниакальным упорством, наплевав на все запреты, боль, слабость, граничащую с потерей сознания, возвращал телу былую форму.
Одна песня. Один монолог. И чертова надежда перевернула все.
– Не по телефону. Я в больнице, реанимационное отделение травмы.
– Что с вами случилось?
– Агент, – мягко произнесла она как будто из последних сил, и Акселю стало стыдно. – Пожалуйста.
– Я буду через пятнадцать минут.
Он отключился, выхватил из шкафа давно забытую там запасную мотоциклетную куртку, шлем, сбежал вниз, игнорируя хромоту и взрывную боль, так привычно разорвавшую тело. Мотоцикл удалось восстановить после аварии, но Аксель еще не садился на руль, будто опасаясь, что старинный друг снова подведет и в этот раз удача не будет столь благосклонной. Но сейчас у Грина не оставалось времени на автомобиль. Мотоцикл вдвое быстрее. Даже ночью, даже без пробок.
Старый друг отозвался низким рокотом, и по телу пробежала дрожь. Бывший детектив
