Мое лицо первое - Татьяна Русуберг
Вот, перечитала, что я тут понаписала — полная чушь! Ну не умею я писать дневники. Занялась этим, только чтобы как-то использовать мамин подарок. Даже не помню, когда она мне подарила эту тетрадку, на день рождения или на Рождество? В каком году? Точно не в прошлом, я бы запомнила. Хотя… Мама никогда не дарит мне то, что я прошу. Она всегда покупает вещи, которые, как ей самой кажется, нужны мне. Например, гитару. Это такой намек: пора бы тебе, доченька, заняться музыкой. Или видеоуроки «Идеальная фигура за две недели» — даже думать не хочется, на что это был намек. Но все рекорды, пожалуй, побил кактус — чудовище в полтора метра высотой и с двадцатисантиметровыми колючками. Значение этого подарка я так и не смогла угадать, поэтому пришлось спросить прямо. Мама совершенно серьезно ответила: «Чили, лапочка, мне кажется, настало время тебе учиться о ком-то заботиться. Это твой первый питомец». Вообще-то я хотела собаку. Но ма решила, что я должна начать с первого уровня, а не прыгать сразу на двадцатый. Кактус сдох через месяц. Когда мы везли его на помойку, мама ругалась, что в магазине ее обманули. Ей сказали, что этот вид происходит из мексиканской пустыни и выносит засуху и перепады температуры до 30 градусов.
В багажник, кстати, кактус не влез, и пришлось положить его на заднее сиденье. Угадайте, на что я села, когда поехала с родителями на очередное совместное мероприятие под лозунгом «Проводите больше времени с вашим ребенком»? Правильно. Колючки у меня из попы вытаскивал папа: маме от зрелища ягодиц, похожих на подушечки для булавок, стало дурно.
Гитару и видеоуроки аэробики я сдала в секонд-хенд, когда мы разбирали домашний хлам перед переездом. Приторно розовая тетрадка в крылатых лошадях, бриллиантиках и с замочком должна была отправиться туда же. Я просто совершенно про нее забыла. А вспомнила, когда обнаружила среди своих книг, плотно набитых в коробку с надписью одеяла, подушки. Грузчики жутко ругались, когда ее волокли. «Че это у них за гребаные одеяла, мэн! Они в них че, завернули дедушку своего долбанутого в центнер весом?» «Ага, только сначала порубили его на куски». Придурки думали, я не слышу. Короче, на упаковке мне никогда не работать — уволят в первый же день.
Выкидывать тетрадку мне стало жалко. Где тут секондхендовские контейнеры, я еще не знаю. Может, их вообще в этой дыре нет. Вот я и стала вести дневник. Не для того чтобы познать себя и заняться саморазвитием личности, как надеялась мама. Я собираюсь познать совсем другое. Есть в этом Хольстеде что-то такое… жутковато странное. От чего бегают мурашки по коже. И в то же время — привлекательное. Такая ущербная красота, какая бывает в руинах и заброшенных зданиях. Я, конечно, мало еще что тут видела, но…
Блин! Я только что установила зрительный контакт с первым обнаруженным аборигеном! Пришлось прервать писанину из-за шума. Сначала я думала, папа наконец нашел пылесос. Но жужжание вроде доносилось снаружи. С какой стати папе пылесосить крыльцо? Я высунулась в окно. Источником звука оказался странный агрегат, похожий на трубу с ручкой и мешком. Он засасывал с газона опавшие листья и находился в руках соседа из дома напротив. Сосредоточенно работавший мальчишка вполне мог оказаться моим ровесником, а мог учиться и класса на два младше — в этом возрасте по парням не поймешь. Бывает, ему только тринадцать, а он вымахал под потолок. А бывает, что пятнадцатилетний пищит цыпленком и макушкой тебе в подбородок упирается.
Это я к тому, что сосед мой оказался из малахольных. А если его прикид отражает местное представление о моде, то мне явно придется пересмотреть свой гардероб, чтобы вписаться в стадо. Клетчатая рубашка, фланелевая, линялая и такая здоровенная, что свисала чуть не до колен; куцые джинсики до лодыжек, а в довершение всего — клоги, размером больше напоминающие выброшенные на мель корабли. Причем надетые на босые ноги.
Брр, у меня от одного их вида побежали мурашки по коже — за окном-то сегодня вряд ли выше десяти градусов. Да еще ветрюган — хламида пацана хлопала на нем, как флаг неведомого краесветского государства.
Лица соседа сверху не удалось разглядеть — мальчишка пялился на жерло «листососа». Мне было видно только давно не стриженную темноволосую макушку. Внезапно в поле зрения появился еще один персонаж. Из двери дома напротив вышел мужик типа «шкаф-купе» и решительно направился к парнишке. Папашка его? Фигура — почти совершенный прямоугольник, маленькая круглая голова едва выдавалась из мощных плечей. Козырек бейсболки закрывал физиономию — на виду оставалась только бульдожья нижняя челюсть, мясистая и гладко выбритая.
Мальчишка стоял спиной к мужчине, а потому не видел его и, само собой, не слышал из-за шума «пылесоса», как тот подходит. Я видела, как открывается и закрывается рот мордоворота — он что-то говорил или кричал. Пацан вздрогнул и присел, чуть не уронив свой агрегат. Мужчина схватил его за плечо, развернул к себе — так резко, что мальчишка едва не упал. Теперь, когда они оказались нос к носу, стала еще заметнее разница в росте. Бульдог склонился над парнишкой. Козырек кепки скрыл лицо полностью, но я увидела, как темная от волос ручища стиснула плечо под безразмерным рукавом: толстые пальцы почти сомкнулись. Пацан стоял сгорбившись, опустив голову. Если бы он был собакой, хвост наверняка бы поджал под самое брюхо. Мужчина встряхнул мальчишку напоследок и отпустил.
Бедолага перехватил поудобнее «пылесос» и торопливо зашлепал по дорожке, чуть не теряя свои башмаки-лодки. Мужчина зашел в дом. Заинтригованная, я стояла у окна и пыталась сообразить, что только что видела. Мальчишка вернулся — уже без агрегата, но с веерными граблями и тачкой. Снова принялся за листья. Теперь дело шло медленнее. К тому же ветер норовил то и дело разворошить кучку опада, аккуратно сгребаемого пареньком. Я наблюдала за его сизифовым трудом еще какое-то время. Не знаю зачем. Может, надеялась, что сосед поднимет голову, и я разгляжу его лицо. Но он смотрел только в траву.
— Чили, ты где? Не поможешь распаковать фарфор?
Это папа. Пришлось поспешить ему на помощь, пока он не раскокал половину бабушкиного антикварного сервиза. Но в голове застряла картинка, как слайд в древнем слайдоскопе: сгорбленный мальчишка и вцепившийся ему в плечо тип с комплекцией игрока в регби. Какого дерева?! Ничего ведь не произошло. К тому же я не знаю, что натворил это
