Мы мирные люди - Владимир Иванович Дмитревский
Еще удалось Весеневу создать явочную квартиру на самой территории строительства, на аэродроме. Большого труда не составило принудить рецидивиста-уголовника Черепанова «помогать», «содействовать», «оказывать маленькие услуги», «давать кой-какие справки» некоей организации. Жора Черепанов, собственно, откололся от воровского мира, он уже несколько лет как забросил свое прежнее ремесло. Но одновременно он впутался в опасную игру и вскоре очутился в таком положении, что уже невозможно было идти на попятный.
Фактически ведал явкой не сам Черепанов, а тихий, незаметный заведующий клубом на аэродроме. Черепанов шумел, мозолил всем глаза, всюду бывал, со всеми встречался, а тихий зав, которого никто и не знал, который вечно был занят составлением месячных планов клубной работы, отчетов и программ, этот зав принимал посетителей наряду с таперами, театральными парикмахерами и участниками самодеятельности. Так они и орудовали вдвоем с Черепановым. Через их руки проходили и деньги, и распоряжения, исходившие из таинственных «центров».
Жора оказался очень на месте. Вся эта конспирация была ему по душе. Угрызений совести он не испытывал, высокими материями — вроде патриотизма или верности своей родине — не занимался. А деньги теперь у него не переводились. Ну и чего же еще надо? Все равно жизнь потеряна. Так и так погибать.
И Жора Черепанов, не задумываясь, пошел еще на одно преступление, которое имеет тесную связь с воздушной катастрофой, происшедшей над таежным бескрайним океаном.
2
Когда самолет ткнулся в землю, ломая кедрач и взрыхляя гравий, наступило огромное молчание, какая-то космическая тишина, необжитая, беспредельная, вероятно, такая же, какая была пятьдесят миллионов лет назад, в бытность здесь каких-нибудь бронтозавров.
Кудрявцева сделала все от нее зависящее. Уже одно то, что она была жива и самолет не разлетелся вдребезги, было чудом. Пойди найди в этой проклятой тайге хотя бы подобие посадочной площадки!
Правый трос жесткого управления лопнул, когда она летела на высоте трех тысяч метров над белесыми тучами. Внизу была гроза. Машина вышла из взятого курса. Осатаневший ветер вырвал из рук пилота управление и сам уселся на его место.
Затем Кудрявцева с заглушенным мотором стремительно летела вниз и все-таки ухитрилась выровнять машину и проползти десяток километров, выискивая какую-нибудь песчаную косу, лощину или на худой конец прогалину среди дремучего леса. Если самолет посадить на самый кончик косы, у кромки воды, то, может быть... Впрочем, выбора не было. Земля ринулась навстречу. Зеленое... и потом темно.
Удара Кудрявцева не слышала. А когда очнулась, на нее близко-близко смотрели желтые злые маленькие глаза мохнатого зверя. Кудрявцева никак не могла припомнить, где она и что с ней случилось. Может быть, это бред?
В ту же секунду раздался выстрел, мохнатая громадина рухнула, придавив Кудрявцевой ноги. Ирина вскрикнула от нестерпимой боли...
Пришла в сознание в брезентовой палатке. Что-то шипело, и запах поджаренного мяса вызывал сладкую слюну.
— Я очень хочу есть, — сказала решительно Кудрявцева.
— Ого! Моя пациентка заговорила! Порядочек! — раздался в ответ веселый молодой голос.
Кудрявцева удивленно разглядывала высокого стройного человека, охотничьим ножом переворачивавшего куски мяса на сковородке. И вдруг она все вспомнила: налетевшую бурю, оборвавшийся трос, стремительное падение...
— Где самолет? — строго произнесла Кудрявцева.
Хотела привычным броском спортсменки вскочить с постели и вместо того только беспомощно мотнула головой: ноги были как свинцовые, и в левой ноге стояла неотступная боль.
— Спокойно! — сказал юноша. — Вы отлично можете позавтракать и в лежачем положении. Например, древние римляне даже предпочитали эту позу.
— Значит, самолет...
— К сожалению, это уже бывший самолет. Я вам еще раз советую лежать спокойно. Могу похвастаться, что оказался недурным хирургом. Закрытый перелом. Сделал лубки. Уверяю вас, что через два-три месяца вы сможете даже совершить пешком путешествие в Мекку.
— А доктор Комаров?
Юноша пожал плечами, и Кудрявцева больше не спрашивала. Она закрыла глаза и молчала некоторое время.
Еще одно видение всплыло в ее памяти. Но она не могла решить, было ли это в действительности или нет: злые маленькие глазки, косматая голова и горячее дыхание...
— Это был медведь? — нерешительным и слабым голосом произнесла она.
— Медведица. Когда я прибежал к месту катастрофы, я увидел поразительное зрелище: встречу новой, лучшей в мире, самой передовой представительницы человечества — советской женщины — с представительницей таежного мира — косолапой кровожадной потомственной самкой. Стрелял я с большой опаской. А бифштекс из этого создания вы получите через пять минут.
Кудрявцева опять долго молчала отдыхая. Тень ласковой благодарной улыбки скользнула по ее смуглому милому лицу.
— Вы кто? — спросила она наконец.
— Игорь! Подробности после того, как вы утолите голод. Вас зовут?
— Ирина.
— Самые распространенные имена. Как Иван да Марья. Соли достаточно?
— Достаточно.
— Хлеб заменяют галеты. Питательно и не отягощает желудок, как говорит наш начальник экспедиции.
— Какие у вас хорошие глаза. Синие.
— Честно говоря, не совсем синие, а так, что-то такое в духе Айвазовского.
О глазах — это уже после того, как был съеден изрядный кусок мяса. А когда совсем насытилась, мысли стали отчетливы, суждения последовательны. И тут ударило в сознание, как электрический ток: сломана нога... Сломана нога! Это значит, что все горделивые мечтания, все светлые планы рушились... Жизнь круто поворачивала на какой-то новый путь...
Но ведь жизнь продолжается? Чудом Кудрявцева спаслась от гибели. Жизнь продолжается, и в двадцать четыре года долго не плачут. И вместе с горечью, болью, почти отчаянием в сердце лучилось теплое чувство благодарности к этому веселому и простому человеку — ее спасителю.
Два противоположных ощущения сливались в одно. Так бывает в летний день — одновременно дождь и солнце.
Ирина Кудрявцева тихо и смирно произнесла:
— Спасибо.
— Спасибо погодите говорить, — гордо ответил гостеприимный хозяин. — Еще будет сладкий кофе. Галеты те же.
— Нет, я не за то. Спасибо вам... за все, что вы для меня сделали.
Ирина внезапно густо покраснела. Даже уши стали красные. Ведь он должен был ее раздеть, когда забинтовывал ногу, привязывал лубки... Глаза его были ясны, смелый взгляд искренен и чист. Он поступил так, как должен был поступить каждый порядочный человек. Разве она сама поступила бы иначе при таких обстоятельствах?
Игорь подсел к ней и, теребя уголок одеяла, подробно рассказал, как все было. Оказывается, он сразу же заметил самолет. И сразу же понял, что случилось неладное. Но самолет упал по ту сторону
