Смерть в пяти коробках - Джон Диксон Карр
Г. М. заговорил, не открывая глаз:
– Вовсе нет, сынок. Валяй.
– Как я сказал, с Блайстоном по-другому. Близкие к нему люди отреагировали на все по-разному. Леди Блайстон была на грани истерики. Марсия грозилась покончить с собой или уехать в Буэнос-Айрес, если правда выйдет наружу. И самому сэру Блайстону в непонятной ситуации явно не по себе. За всем этим кроется что-то очень нехорошее. Вот уж кто лицемер, так лицемер. Атмосфера в их доме гнетущая, там я вспомнил об одном случае: я тогда заехал за одной девушкой, чтобы пригласить на танцы, ее папаша был пьян и… В общем, в каких злодеяниях повинен этот человек?
Сандерс умолк, по лицу Г. М. увидев, что тому невероятно весело. Г. М. сдавленно фыркал, раскачиваясь взад-вперед. Его попросту душил смех.
– Вот именно, – выдавил он.
– В каком смысле «вот именно»?
– Это интересно само по себе, – успокоившись, заметил Г. М. – Если женщина узнаёт, что кто-то из ее близких совершил преступление, она, осознавая всю его вину, не станет болтать об этом. Когда поблизости шныряет полицейский и правда выплывает наружу, она ничем не обнаружит своих эмоций. Да, сынок, женщина будет молчаливо и упрямо покрывать преступника. Но что способно довести до истерики почтенную пожилую леди? Что заставит юную дочь пойти на любые ухищрения, лишь бы не выдать отца?
– Ну и что же?
– Что-то смехотворное и нелепое, – ответил Г. М. – Боязнь позора, общественного порицания. Этот великий хирург, уважаемый всеми гражданин, в прошлом был весьма удачливым карманным воришкой.
Сандерсу на миг показалось, что вокруг него рушатся стены и все плывет перед глазами, даже Мэрилебон-роуд. Когда зрение у него прояснилось, он с недоверием воззрился на собеседника, но тот, видимо, говорил вполне серьезно. Сандерс даже слабо вскрикнул, но ничего не сказал, а стал слушать дальше.
Не вынимая изо рта сигару, Г. М. продолжил излагать аргументы:
– Видишь ли, сынок, заблуждение считать, будто карманник – а так думает большинство людей – убогий малый с грязным воротничком, крадущийся мимо. О нет. Обыкновенно карманник – достойный с виду, хорошо одетый господин в автобусе или вагоне подземки. Он обязан быть таким. Это часть его профессии. Если в толпе ты прижмешься к такому человеку, не заподозришь ничего дурного, а вот от жуликоватого типа инстинктивно отпрянешь. Точно так же ты никогда не присмотришься к приличному господину, который сидит рядом с тобой в вагоне и читает газету. Предпочтешь находиться рядом с ним, а не с подозрительным неряшливым типом. Возможно, это все отголоски классового сознания, но так оно и есть. Ведь всем известно, что Блайстон не ездит на такси, если может воспользоваться автобусом или подземкой. Ну, все копы знают о хитростях карманников. Мастерс, конечно, распознал маленькое хобби Блайстона, как только увидел его руки…
Сандерс очнулся:
– Его руки? Но у него очень красивые руки.
– Конечно – в своем роде. О руках болтают много всякой чепухи, сынок. К примеру, ты слышал, как говорят о нежных чувствительных руках музыкантов, имея в виду длинные, тонкие, изящные пальцы. Однако на самом деле у большинства из них широкие сильные кисти с плоскими подушечками пальцев. Как и у большинства хирургов. В энциклопедии преступлений Ганса Гросса сказано, что у лучших карманников указательный и средний палец рабочей руки имеют одинаковую длину. Приглядись к Блайстону. Почему так? Знаешь, карманник не шарит в одежде жертвы всей пятерней. Иначе его сразу поймают. Он орудует пальцами наподобие ножниц: указательный и средний вместе, безымянный и мизинец вместе, а между ними промежуток. Вот так. – Г. М. подвигал пальцами, как ребенок, с помощью теней изображающий на стене ослика.
Сандерс снова попытался сосредоточиться.
– Господи, – пробормотал он, – из-за вас я буду с подозрением относиться ко всему на свете, пока не закончится следствие. Сначала запотевшие окна. Потом картины в художественных галереях. Теперь вот прилично одетые пассажиры в автобусах. Если когда-нибудь будет написан отчет об этом деле, его следует назвать: «Пособие для начинающих преступников». Значит, эти четверо часов были просто…
Г. М. кивнул:
– Трофеи, сынок. Добыча Блайстона после нескольких старых налетов. Феликс Хэй каким-то образом отыскал их, заодно определив владельцев, а также место и время кражи. Часы имеют такое простое объяснение, что оно никому не пришло в голову. Что касается руки манекена – я уже давно сказал, что она принадлежит Блайстону…
– Зачем она ему, сэр?
Г. М. скривился:
– Дубликат. У Гросса написано о ловкаче, который неплохо зарабатывал с помощью муляжа руки. Прилично одетый господин сидит рядом с тобой в транспорте и читает газету, держа ее двумя руками – одна из них фальшивая. А настоящей рукой он орудует у тебя в кармане.
Сандерс опять заволновался:
– Этот человек совсем спятил? Зачем ему заниматься подобными вещами? Он один из известнейших хирургов в Лондоне…
– Угу. Многие считают, что Джек-потрошитель тоже был врачом.
– Да, но…
– Он не в силах совладать с этим, сынок. У него хорошо известная форма клептомании, отсылаю тебя к Гроссу. Деннис Блайстон обеспеченный человек. Он не нуждается в часах или деньгах. Полагаю, он уже отошел от подобной деятельности, поборол в себе эту странную склонность и теперь посмеивается над штуками, какие откалывал, когда нуждался в деньгах. Не знаю, как это началось, но припоминаю, что в юности он увлекался разными фокусами, отличаясь ловкостью рук. Думаю, были времена, когда он действительно нуждался в деньгах, как и все мы. Вот ты можешь сказать, что с тобой такого никогда не случалось?
Ответом было молчание.
– Теперь понимаешь, – пробубнил Г. М., – почему у него в доме царила атмосфера, какая бывает, когда мужчина выходит из запоя? И теперь ты знаешь, почему малышка Марсия Блайстон иногда кажется странной и несговорчивой. Говорю тебе, сынок, я так переживал! Если правда всплывет…
– Ему крышка.
– Ничего подобного. Провалиться мне на месте, он рассмеется всем в лицо! Не думаю, что ему грозит судебное преследование или тюремный срок. Его проступок не столь серьезен, как у других фигурантов. Это просто озорство. Но только подумай, что случится с его родными, узнай они, что Феликс Хэй докопался до истины. И не говори, что это не самый серьезный из всех случаев.
– Из всех случаев?
– Разумеется. Ему-то есть что терять. Пойдет ли он на убийство, чтобы скрыть улики?
У Сандерса не было ответа на этот вопрос. Он представил себе
