Смерть в пяти коробках - Джон Диксон Карр
Молчание.
– Вы намерены отвечать, когда к вам обращаются? Я, кажется, ясно дал понять, что глупостей не потерплю.
– Нет, – ответил Сандерс. – До сих пор все шло по вашему сценарию. Да уж, задали вы мне жару – я сейчас как будто под наркозом. Уже дважды в меня выстрелили, но мне не так уж и больно, так что с какой стати мне вас бояться? Вы очень неприятный тип, и мне не нравятся ваши манеры. Вопрос в том, сколько еще вы намерены держать меня на мушке?
Фергюсон, как некое божество, не удостоил Сандерса ответом, а просто снова поднял пистолет.
Даже когда в коридоре послышались шаги, Фергюсон не испугался, а лишь немного сдвинулся, чтобы держать под прицелом дверь.
Дверь распахнулась, под притолокой показался старый цилиндр, и следом за ним в комнату, тяжело дыша, ввалился сэр Генри Мерривейл. На его нахмуренном лице было туповатое выражение.
– Вечер добрый, сынок, – произнес он. – Не пора ли остановиться?
Ответом было молчание. Рука Фергюсона дернулась.
– Встаньте рядом с ним, – приказал он.
Г. М. послушался. Вклинившись между Марсией и Сандерсом, он выдвинул кухонный табурет и с сопением плюхнулся на него. Цилиндр сполз ему на затылок, уголки рта опустились, словно он во время завтрака учуял тухлое яйцо. Пальто на нем распахнулось, оттуда торчал массивный живот с висящей на нем золотой цепочкой от часов. Понимающе взглянув на Сандерса, Г. М. поерзал на табурете и покрутил большими пальцами. Он ничего не говорил. Поэтому все казалось еще более зловещим.
– Ах да, – произнес Фергюсон, словно что-то вспомнив. – Я знаю, кто вы такой. Тот комик из Уайтхолла, над которым все потешаются. У вас тоже сложилось впечатление, что я просто болтаю? Полагаю, это вы сегодня вечером носились по саду?
Г. М. кивнул. Казалось, он с интересом изучает лицо Фергюсона.
– Верно, сынок. Видишь ли, я решил, что не помешает фараонам сегодня вечером покрутиться поблизости, – предполагал, что ты в доме. Поверь мне, если бы эти два молодых идиота послушались и встретились со мной в саду, стрельбы было бы поменьше. Ты храбрый малый, настоящий смельчак. Я тобой восхищаюсь.
Фергюсон, криво ухмыляясь, взглянул на Г. М. На лбу у него вздулись жилы.
– Мы займемся вами через минуту, – сказал Фергюсон. – А пока – говорите.
– Конечно, – согласился Г. М. – Я тут вроде врача. Хочу понять, чего ты добиваешься. Нельзя всадить пулю в человека, а потом выставить его на улицу со словами: «Получил трепку, теперь марш домой». Если только не замыслил убийство.
– Я не убийца, – возразил Фергюсон. – Никогда им не был и не буду. Я еще не решил, как с вами поступить. Могу сдать вашей дорогой полиции. Вы вломились в чужой дом.
– Угу. Можешь. Но есть две причины, почему не станешь.
– Говорите, – приказал Фергюсон.
– Ну, я вот сидел и думал…
– Говорите.
– Ладно, сынок. Первая причина: официально тебя считают покойником. Ты муж миссис Синклер, якобы скончавшийся в Биаррице год назад. Она получила солидную страховку.
– Дальше.
– Видишь ли, мы заподозрили, что вы двое связаны. Доктор недавно говорил тебе об этом. Мы с Мастерсом гадали, какого рода эта связь. А сегодня поговорили с сержантом Поллардом, собравшим о миссис Синклер массу информации. Ее покойный муж, некий Питер Синклер, умер в Биаррице в тысяча девятьсот тридцать шестом году во время какой-то эпидемии. Единственное, чем тот пожилой джентльмен запомнился окружающим, – его поразительная резвость на теннисном корте. Итак, мы уже знали, что ты весьма умелый домушник. Видишь ли, мы получили некоторые сведения от Бернарда Шумана, а также от французской полиции. Зная о покойном муже миссис Синклер, я спросил Мастерса: «А это возможно?» И он ответил: «Мы выясним». Вот мы и выяснили. Сынок, игра окончена, клянусь.
Фергюсон откинулся в кресле. На виске у него пульсировала жилка.
– Будь у меня время, – спокойно продолжал Г. М., – я бы с удовольствием проследил за твоей карьерой и карьерой миссис Синклер. Потому что в разное время вы проявляли чудеса ловкости и изворотливости. Интересно, вы работали вместе или по отдельности?
– Вот и интересуйтесь дальше, – заявил Фергюсон. – А пока скажите, что еще вам известно? Мне нужно больше фактов. «Будь у меня время». Время! Времени у вас предостаточно.
– Я знаю, сынок, – откликнулся Г. М. – А вот у тебя его нет!
– Вы будете говорить? Или угостить вас пилюлей? Может, она пойдет вам на пользу.
– Ох, послушай! Не будь таким тупицей, да вдобавок с манией величия! Я пытаюсь сказать тебе…
Фергюсон выстрелил в упор. Как в кошмарном сне, Сандерс услышал знакомый глухой хлопок. Он невольно отпрянул в сторону, ближе к чану для стирки, запятнанному кровью. К этому звуку добавился другой, и Сандерс увидел в стене, в нескольких дюймах от головы Г. М., зияющую дыру от пули. Марсия Блайстон сдавленно вскрикнула. Было ясно, что она долго не выдержит. Выражение лица Г. М. не изменилось.
– Ты промазал, – сказал он.
– Жаль! – рявкнул Фергюсон. – Значит, попробую еще раз. Если…
– На твоем месте я бы не стал. – Г. М. покачал головой. – Можешь, конечно, разнести мне голову вдребезги, если у тебя верная рука, в чем я сомневаюсь. Но это будет неразумно. Кто-то подложил тебе свинью, сынок. В молоке, что ты пьешь, яд. И если только не перестанешь чудить и не примешь противоядие, через десять минут тебе крышка.
Наступила оглушительная тишина, в которой был слышен лишь треск огня в камине. Доктор Сандерс поднял взгляд. Он увидел глаза Фергюсона и все понял. Симптомы отравления атропином проявлялись с такой стремительностью, что сомневаться не приходилось – преступник не пожалел яду.
Тишину нарушили язвительные слова Фергюсона:
– Мы такие умные, да? Неужто выросли из детских штанишек? Даже и не пытайтесь меня провести, Мерривейл. Меня голыми руками не возьмешь. А теперь продолжайте.
Г. М. вытаращил свои глазки:
– Ты ведь не думаешь, что я блефую? Неужели ничего не чувствуешь?
– Мне вполне комфортно, благодарю вас, – ответил Фергюсон. Одна из его тапочек слетела с ноги, и он стал шарить ступней по полу. – Но вот вам явно не по себе. А когда я со всем этим покончу, у вас будет весьма жалкий вид. Что вам еще известно?
В комнате было очень жарко. На лбу Г. М. выступила испарина.
– Отдай мне пушку! Черт тебя подери, ты что, собираешься покончить с собой в присутствии двух врачей?
– Надо рискнуть. Предупреждаю, Мерривейл, хватит нести чушь, отвечайте на мои вопросы. Откуда вы узнали, что…
Г.
