Крик полуночной цикады - Ольга Михайлова
— Это начальство.
Сюли хмыкнула и ушла во двор, а Шэн и Сюаньжень остались. Сю Бань и Ли Женьцы, задыхаясь от быстрого бега, наконец приблизились и воротам и остановились отдышаться.
— Что-то стряслось?
Сорокалетний Ли Женьцы, как более молодой, отдышался первым.
— Нас вызвали в магистрат, там ждал посыльный, он прибежал из префектуры[1]. Нас срочно требуют туда. Хоть вообще-то я никак не могу понять, почему не обеспокоили следователей Ханьлинь, и почему в последнее время из нас сделали филиал городской полиции? Почему именно мы должны бегать по каждому месту преступления?! — эта наглая шпилька была явно выпущена Ли Женьцы, чтобы уколоть Сю Баня.
Однако не вышло.
— Потому и зовут, — отдышавшись, спокойно отозвался Сю Бань, — что все в столице видят: стоит пригласить людей из Ханьлинь — и толку не будет, а пригласи умников из Имперского судебного магистрата — и дело решается за считанные часы, — с гордостью отбрил Сю Бань. — Сам император сказал, что магистрат работает великолепно, и в конце года я могу снова подать рескрипт на повышение лучших сотрудников.
Ранги повышались раз в три года, и подобная милость императора была значительна. Ли Женьцы сразу забыл о своих претензиях и не стал продолжать начатый разговор.
— Так что случилось в префектуре? — Сюаньжень вернул разговор в деловое русло.
— Ещё не знаем, но там сейчас один из принцев, и нам приказано явиться немедленно.
— Принц в ямыне?
— Посыльный сказал — да.
— Ладно, поторопимся.
Чанъаньский ямынь представлял собой официальную резиденцию столичного префекта Ши Луна. Располагался ямынь в центре города, неподалеку от Приказа придворного этикета неподалеку от Шаньхэ, и занимал почти два квартала, включая место для приёма посетителей, судейский зал, тюрьму, казначейство и оружейный склад. И что там могло случиться такого, что потребовало бы присутствия следователей?
Едва переступив порог приемной, они услышали звон бьющегося стекла и разговор на повышенных тонах. Ругались двое — префект Ши Лун и принц Ли Цзянь. Сюаньжень и Шэн знали обоих, неоднократно встречая их на императорских банкетах. Ши Лун был толст, как бочонок, однако его физиономия несла выражение ума и хитрости, а принц, хоть и не был красавцем, был довольно миловиден, но в глазах его плясал какой-то дьявольский огонёк.
— В чём вы меня обвиняете? Я сделал это по вашей же просьбе! Если вы сами не можете уберечь своё имущество, в высшей степени нелепо обвинять в этом меня!
— Откуда я мог знать, к чему это приведёт? Но теперь выходит, что из-за полученного звания моя дочь может оказаться в беде!
— Мы уже семь лет подряд ежегодно избираем первых красавиц, и ни с одной ничего никогда не случалось! Почему же сейчас пропала именно ваша дочь? И как связано её исчезновение с её званием «первой красавицы Чанъани»? Может, она просто сбежала из дома с женихом?
Сю Бань кашлянул, давая понять спорящим, что они уже не одни, а Сюаньжень и Шэн мрачно переглянулись, поняв из диалога принца и префекта, что их вызвали в связи с исчезновением дочери префекта, красавиц Ши Юнлянь. Шэн закусил губу, нисколько не сомневаясь, что красавица мертва. Сюаньжень же, хоть тоже не исключал такой возможности, всё же полагал, что девицу могли похитить, но не убить. Тем временем Ли Женьцы, тоже прекрасно поняв из услышанного разговора причину их вызова, быстро взялся за дело, ибо сегодня у его наложницы был день рождения, а он хотел успеть на банкет по этому случаю.
— Господин Ши Лун, когда пропала ваша дочь?
— Утром она вместе со своей подругой, дочерью начальника императорской канцелярии, пошла в местный храм. Потом я увидел Сяо Лян на праздничном богослужении с отцом. Я спросил, где Юнлянь? Сяо Лян ответила, что они расстались в полдень. Сяо Лянъюй, её отец, подтвердил, что Юнлянь направилась к дому, а он сам с дочерью вернулся домой, а вечером они пошли на богослужение. Но в моем доме охранники не видели Юнлянь! Она не приходила домой!
— Вы послали людей на поиски?
— Конечно, мои люди побывали в доме у матери моей супруги, но Юнлянь там не появлялась. Не было её у моего брата, хотя она дружна со своей двоюродной сестрой. А больше ей и пойти некуда, разве что к подругам. И только один человек, живущий рядом с домом моей тещи, сказал, что видел девушку с красном платье возле ритуального колодца в буддийском монастыре квартала Кайхуа. Но настоятель монастыря и монахи никого не видели. Она как сквозь землю провалилась!
Сюаньжень вышел вперед и обратился к принцу.
— Ваше высочество, вы намекнули, что провозгласили пропавшую Ши Юнлянь «Первой красавицей Чанъани» по просьбе самого префекта. Как это было и насколько часто провозглашение девицы красавицей зависит от просьб крупных чиновников и первых лиц в городе?
Принц глубоко вздохнул и присел у стола. Было заметно, что вопрос его ничуть не удивил, однако и удовольствия не вызвал. Он, помолчав с минуту, явно собираясь с мыслями, и наконец угрюмо проговорил.
— Мы затеяли это на шумной пьяной вечеринке семь лет назад, и изначально это была просто шалость. Каждый из нас вспоминал своих пассий, наложниц и просто знакомых куртизанок-чанцзы, и предлагал их на роль первой красавицы. В итоге мы составили список и отобрали четверых…
— Но почему четверых, если вас было трое? Кто-то предложил двоих?
Ли Цзянь покачал головой.
— Нет, нас тогда было четверо. Я, мои сводные братцы Ли Ян и Лю Юй, и шурин Ли Яна Чжан Чень. Мы предлагали по одной красавице, утвердили список, а потом молва разнесла его по ветру. Но вскоре, через года или два, Чжан Чень уехал на границу, и нас осталось трое, но к тому времени все привыкли, что красоток избирается четверо.
— Понятно, и как же отбираются девицы?
Принц не стал вилять.
— Иногда по слухам, иногда по знакомству, а иногда и по чьей-то рекомендации. С годами все это стало скучной традицией, которая перестала развлекать даже её участников. Вы спрашиваете, как выбирали красавиц этого года? Ши Юнлянь выбрана, как вы уже поняли, по просьбе господина Шу Луна. За Си Мэй, супругу начальника императорской стражи, Ли Яну заплатил Сяо Дун, её супруг: он хотел сделать ей подарок на день рождения. Вдова богатого торговца шёлком Чжан Цзяньхуа ищет нового мужа, поэтому… ну… заплатила мне сама. Не деньгами, разумеется, — паскудно улыбнувшись, уточнил наглый принц, — Ли Юй возмутился, что мы
