Темный остров - Дэниел Обри
– Послушай, милая, на твоем месте я бы не торопилась, хорошенько все обдумала, а уж потом…
Фрейя повернулась и бросилась к двери.
Выбежав на улицу, она села в свою машину и нажала на педаль газа, ускоряя обороты двигателя. Она понятия не имела, куда поедет, ей просто нужно было убраться отсюда к чертовой матери. Пугающие мысли нахлынули приливной волной, пока она изо всех сил старалась держать голову над водой.
Как, черт возьми, рассказать все это Тому?
Они только что купили дом и не могли так просто продать его, снова сорваться с места. Они не могли позволить себе жить только на зарплату Тома; ей приходилось работать, а ничем другим, кроме журналистики, она не умела заниматься. Вакансий репортера на Оркнейских островах было не так уж много, и, даже если бы они появились, Алистер лишил бы ее всяких шансов получить должность. И вряд ли его месть ограничилась бы только работой – он и все остальные, кто принимал участие в тех вечеринках, теперь прекрасно понимали, что она знает об их преступлениях. И собирались уничтожить ее. Она подумала о том, что сказал ей Пол Томсон: «Это может заставить их почувствовать себя загнанными в угол, для них это реальная угроза. Они придут за тобой».
Фрейя ударила по тормозам, когда кто-то внезапно появился перед ее машиной.
Кристин схватилась за капот, когда «Хендэ» резко остановилась. Потом открыла пассажирскую дверь и запрыгнула внутрь.
– Отсюда поверни налево, – сказала она, пристегивая ремень безопасности.
Кристин показала Фрейе короткий путь к фудтраку на окраине Хатстона, где вышла из машины, купила им обеим по стаканчику черного кофе, а затем велела Фрейе двигаться к съезду с Грейншор-роуд, откуда открывался вид на Керкуоллскую гавань. С минуту они просидели в неловком молчании, глядя на воду, и капельки конденсата уже появились на стекле, когда Кристин произнесла:
– Я не могу говорить здесь. Давай прогуляемся.
Они пересекли Эйре-роуд и направились по тропинке, огибающей берег моря Пиди. Фонарики в форме снеговиков и рождественских елок свисали со столбов уличного освещения, а чуть вдали шпиль собора Святого Магнуса торчал высоко над крышами домов. Время близилось к половине второго, было сухо, но по-прежнему облачно, и с гавани дул пронизывающий холодный ветер. Мало кто отваживался выйти на прогулку. Они прошли мимо мужчины в бейсболке и женщины, завернутой в шляпу и шарф. По обе стороны от нее спокойно трусили две собаки – лабрадор и лабрадудль. При виде лабрадора Фрейя подумала о Луне, что, в свою очередь, заставило ее вспомнить о Томе, с которым она не разговаривала с момента их вчерашней ссоры, и это вернуло ее к тому, что произошло в редакции, и мысли покатились дальше, и…
– Черт возьми, я промахнулась с обувью. – Голос Кристин вывел Фрейю из состояния свободного падения. Она посмотрела под ноги и увидела, что Кристин в туфлях на высоком каблуке. Она понятия не имела, что это за бренд, но была уверена, что дорогущий.
Впереди показалась скамейка.
– Не хочешь присесть?
Фрейя сама удивилась тому, как спокойно она это произнесла, словно событий последнего получаса вовсе и не произошло.
Кристин замотала головой.
– Предпочитаю ходить пешком. Движение помогает мне думать. – Она подняла на Фрейю взгляд, впервые с тех пор как они покинули ньюсрум. – Когда я переживала свой развод, обычно ждала, пока дети уснут, а потом часами бродила по улицам Лондона. Возможно, не самое мудрое решение, но мне нужно было пространство, понимаешь?
Фрейя кивнула, хотя и не улавливала смысла.
– Я простила своему бывшему мужу три измены, прежде чем наконец развелась с этим мерзавцем, – небрежно произнесла Кристин. – У него был талант заставлять меня сомневаться в том, что я видела собственными глазами. Первые два романа на стороне являлись, по его словам, просто игрой моего воображения. Когда я упомянула, что он, похоже, проводит слишком много времени с одной женщиной в своем офисе, меня назвали неразумной. Когда я нашла счета за ужины на двоих в модных ресторанах, в то время как мне он говорил, что задерживается на работе, у меня якобы началась паранойя. Или я была чрезмерно эмоциональной, вот еще один из его любимых диагнозов. Вся беда в том, что, когда тебя часто называют сумасшедшей, поневоле начинаешь в это верить. Помнишь, я вчера рассказывала тебе, как Джейсон Миллер однажды пригласил меня на свидание, а я грубо послала его?
Фрейя нахмурилась. Вопрос, казалось, не имел отношения к тому, о чем только что говорила Кристин. Возникло сомнение в том, что она правильно расслышала.
Но Кристин продолжила.
– Спустя примерно неделю или около того другой парень пригласил меня на свидание. Джеймс Бьюкенен. Он красавчик, не то что Джейсон Миллер. Высокий, с приятной смуглой кожей и несравненными темно-карими глазами. Я даже не думала, что он знает о моем существовании. – Она улыбнулась. – Я решила, что настал мой счастливый час, или же духи, что мне заранее подарили на день рождения, чертовски хороши.
Кристин рассмеялась, а потом вытерла щеку тыльной стороной ладони. Фрейя покосилась на нее и увидела, что она плачет.
– День или два я пыталась держать марку, но в конце концов мне пришлось согласиться. Он сказал, что ведет меня на вечеринку.
Фрейя застыла как вкопанная, но Кристин шагала дальше.
– Пожалуйста, детка, давай не будем останавливаться, – не оборачиваясь, произнесла она.
Поднялся ветер, пробирая Фрейю до костей. Спокойная гладь воды покрылась морщинками, как будто кто-то озабоченно хмурил брови. Фрейя догнала Кристин. Но ничего не сказала, лишь потягивала уже остывающий кофе и не мешала ей говорить.
– Я не помню, что была на вечеринке, – продолжила Кристин, когда Фрейя поравнялась с ней. – Не помню, как добралась до того дома, где это происходило, кто там был, ничего. Помню только, что Джеймс заехал за мной на своей машине, мы начали выпивать – он накачал меня какой-то жгучей дрянью, – и, когда я проснулась на следующее утро, со мной было что-то не так. У меня… все чертовски болело, и я поняла, что случилось что-то плохое. До этого я никогда ни с кем не спала, и…
Тут она остановила шаг. Мимо них неторопливо прошла усталого вида женщина с короткими темными волосами. Не в силах произнести вслух то, что хотела, Кристин закрыла лицо ладонями и задрожала. Фрейя обняла Кристин за плечи, и в этот момент женщина бросилась к ней, обвила руками и крепко прижала к себе.
Они стояли так довольно долго, Кристин беззвучно плакала у нее на плече, в глазах Фрейи тоже стояли слезы,
