Темный остров - Дэниел Обри
Наконец Кристин отстранилась, снова вытерла глаза рукой и робко огляделась по сторонам, возможно надеясь, что поблизости никого нет, и никто не видел ее слез.
Фрейя тоже промокнула глаза. В голове у нее один за другим возниками вопросы. Она не могла не спросить:
– Когда это произошло?
– В начале июля 2003 года, – без паузы ответила Кристин. – Черт возьми, я никогда этого не забуду. Это случилось в начале летних каникул, за восемь дней до моего шестнадцатилетия.
За целый год до появления первых фотографий на диске Пола. Более чем за два года до того, как были убиты Ола и Лиам.
Как долго это продолжалось?
Кристин снова зашагала вдоль берега.
– Я все лето ни с кем не говорила об этом. Джеймс так и не позвонил. И я не могла рассказать своим родителям, даже не знала, что сказать. Я не была близка с отцом, а мама – ну, я подумала, если бы она узнала, что ее драгоценная дочурка выпивает с парнями, сказала бы только, что это моя вина. В конце концов, чего еще я ожидала? И не преминула бы заметить, что предупреждала меня не раз. А потом, когда я вернулась осенью в школу, никто не хотел со мной разговаривать. Я не понимала, что происходит.
Она снова вытерла щеку рукой и сделала глоток кофе.
– Как выяснилось, Джейсон Миллер и еще несколько парней целое лето рассказывали всем, что в ту ночь я сама напрашивалась на это. Он раструбил всем, что я – развратница, бросалась на него и не пропускала ни одного члена. Но беда в том, что я ничего не помнила. Мне казалось, что все это правда, и Джеймс перестал со мной разговаривать, так что…
Кристин замолчала, когда они проходили мимо молодой мамы с малышом в коляске, которые остановились понаблюдать за гусями.
– Источник сообщил мне, что именно так они и делали, – сказала Фрейя, когда они прошли дальше. – Распространяли дурные слухи о девушках, пытаясь их опорочить. Они даже приглашали других детей, так называемых подсадных уток, чтобы те потом засвидетельствовали, насколько пьяными были сами девушки.
Кристин покачала головой.
– Подсадные утки, «охотники за талантами»… больные ублюдки. – Она остановилась и повернулась лицом к Фрейе. – Знаешь, я верю тебе. Я поверила сразу, и мне следовало заступиться за тебя перед Алистером, просто… я подумала, что, если он тоже был на той треклятой вечеринке?
– Кто? Алистер?
Кристин кивнула.
– Он мог быть тем, кто…
– Нет, – выпалила Фрейя, поначалу думая, что ответила правильно, но чем больше размышляла, тем острее понимала, что слова Кристин не лишены смысла. – Сомневаюсь, что он нанял бы тебя на работу, если бы знал, что ты побывала на одной из вечеринок.
– Откуда ему знать? Маловеротно, что он вспомнил бы меня. Для этих грязных подонков это была просто очередная субботняя забава. – Кристин повернулась к воде и крепко обхватила себя руками. – Мы опубликуем эту гребаную историю. Я поговорю с Софи и остальными. Склоню их на нашу сторону. Что тогда делать Алистеру – уволить всех нас? У него нет на это оснований.
– Он мог бы попытаться.
Фрейя выдавила из себя улыбку, и Кристин улыбнулась в ответ.
– Пошел он к черту. У нас теперь есть эти фотографии. Может, мы добудем что-то еще с их помощью. На них нет метатегов или чего-то в этом роде? Отметок о дате и местоположении. Может, они помогут доказать, что Алистер был…
– Черт, – оборвала ее Фрейя.
– Что такое?
– Фотографии. Я оставила диск в том чертовом компьютере.
Страх сдавил ей горло, когда она поняла, что единственная физическая ниточка, которая связывала этих людей с вечеринками, с Олой и Лиамом, все еще находится в дисководе компьютера в Хатстоне.
Примчавшись обратно в редакцию, они не обнаружили на парковке «Мерседес» Алистера, но Фрейя все равно не захотела заходить внутрь. Кристин сказала, что сбегает наверх и проверит. Она вернулась через пару минут.
– Диска нет, – сказала она, забираясь в машину Фрейи. – Софи говорит, Алистер забрал его.
Фрейя закрыла глаза. Чувство, близкое к головокружению, охватило ее, как будто она стояла на очень узкой тропе над обрывом, и один неверный шаг мог привести ее к падению.
– Черт возьми, без них будет сложнее публиковать репортаж, – сказала Кристин. – Но мы все равно можем это сделать. Достаточно одного человека, кто мог бы это подтвердить. Однако без фотографий все, что у нас есть, – это сообщение единственного анонимного источника. Я так понимаю, раздобыть еще одну копию будет непросто?
Фрейя отрицательно покачала головой, но не в ответ на вопрос Кристин. Она уже бывала в таких ситуациях и знала, что публикация ничего не изменит.
Это не сработает.
Люди, обладающие властью, – такие как Алистер, Линклейтер, Тейт, – готовы на все, чтобы их не поймали. С деньгами, связями и влиянием, они бы использовали все оружие в своем арсенале, чтобы опровергнуть эту историю, сколько бы людей ни выступило в ее поддержку. Всегда нашелся бы способ подорвать репутацию жертв, нанести еще больший ущерб тем, чьи жизни они уже искалечили, и другие, увидев это, побоялись бы открыть рот. И тогда история неизбежно затухнет и умрет, как пламя без кислорода. Ее просто похоронят снова, с каждым разом закапывая все глубже и глубже.
Мысли Фрейи кружились в водовороте того, что она видела и слышала в тот день. Она знала, что ответ где-то там, внутри, но фрагменты никак не могли сложиться в четкую картину. Один вопрос все время выходил на передний план:
«Почему сейчас?»
Софи, когда спросила об этом, лишь произнесла вслух то, чем терзалась Фрейя с самого утра. Когда Фрейя зашла в автомастерскую Пола, его реакция на упоминание имени Скотта отвлекла ее, и она чуть не упустила из виду его вопрос о том, как она нашла Скотта. Если точнее, он произнес: «Дай-ка угадаю, он вылез, как крыса из норы, едва нашли тела в Скайлле».
Фрейя открыла глаза и достала телефон из кармана пальто.
– Что ты надумала? – спросила Кристин.
– Прости… одну минуту, и я все объясню.
Она открыла свою переписку со Скоттом. С тех пор как она в последний раз ответила ему из библиотеки, от него пришло два новых сообщения:
