Грандиозная игра - Дженнифер Линн Барнс
Грэйсон сжал уголек в кулаке, подошел к сканеру, положил на него свой рисунок. Аппарат сканировал работу и пискнул.
– Один готов, – с легкой хрипотцой в голосе сообщил Грэйсон. – Осталось два.
Одетта вскинула бровь, глядя на Лиру.
– Твоя очередь.
Грэйсон вырвал свой рисунок из скетчбука, сложил вчетверо и убрал в карман пиджака. Отдал блокнот Лире. Потом раскрыл ладонь, на которой лежал уголек.
Пока Лира его брала, в мыслях было только одно: даже под страхом смертной казни она ни за что не станет рисовать Грэйсона Хоторна. К счастью, если бы вдруг она захотела его изобразить, Одетте пришлось бы рисовать саму себя, что было бы странно, так что никто не стал возражать, когда Лира повернулась к пожилой женщине.
Одетта-юристка, Одетта-актриса, Одетта – хранительница стольких тайн.
Следуя указаниям Эйвери, Лира внимательно всмотрелась в свою «натурщицу». В чертах лица угадывалась та юная девушка из «Меняя короны». В глазах читалась мудрость человека, прожившего не одну жизнь, и боль.
Лира приступила к работе.
– А от чего вы умираете? – спросила она в лоб, но Одетта не дрогнула.
– Глиобластома. Ну хоть диагностировали рано.
– Неоперабельная? – подключился Грэйсон.
– Не факт, – она вскинула голову, – но я не горю желанием ложиться под нож доктора вдвое младше меня в надежде, что он покопается у меня в мозге и поможет урвать еще пару месяцев этой жизни.
– А может, год или два, – предположил Грэйсон.
– Всё равно это смертельно, – возразила она. – Да и что такое один-два года для меня? Я была замужем трижды – один раз развелась, дважды овдовела. Были и другие мужчины, и минимум ради трех из них я и в ад бы спуститься не побоялась. В случае с двоими примерно так и случилось.
Лира подняла глаза, но рисовать не перестала. Одетта ответила на ее взгляд.
– Любовь – странное, дикое создание, – проговорила она, – это дар, утешение и проклятие. Помните об этом. Оба. – Она покосилась на Грэйсона.
Оба промолчали. Воцарилась тишина. Лира закончила рисунок. После работы болело всё тело. Она отсканировала получившееся изображение. Не то чтобы вышло очень похоже – художница она так себе.
Но аппарат всё равно звякнул.
– Остался последний рисунок. – Лира перелистнула страницу и отдала скетчбук Одетте. Женщина взяла его и уголек и так уставилась на Лиру, будто у той на лбу было написано какое-то тайное послание. Наконец она повернулась к Грэйсону, которого и должна была изобразить.
Пока Одетта делала первые штрихи, Лира живо представляла, каково это – рисовать Грэйсона Хоторна: сплошные острые углы, если не считать губ.
К счастью, Одетта управилась меньше чем за минуту. Она протянула Лире скетчбук. Та взяла и опустила взгляд на рисунок, ожидая увидеть лицо Грэйсона.
Но Одетта изобразила не его. Стальной кулак стиснул сердце Лиры, выбил весь воздух из легких, когда она увидела, что женщина нарисовала лилию калла.
Глава 73
Джиджи
На дне коробки с головоломкой обнаружился шов, такой тонкий, что и не разглядишь невооруженным глазом. Джиджи положила ладонь на пластину и нажала. Тонкий деревянный диск приподнялся и отскочил в сторону.
Шаг первый сделан! А сколько всего этапов у этой головоломки? Их может быть пять, а может – все пятьдесят. Но пока надо сосредоточиться на втором шаге. Не на Брэди, не на Ноксе, не на ножах, шрамах, тайнах и «солнышке».
Шаг второй. Выяснилось, что ширина деревянного диска где-то сантиметр. Под ним открылась круглая выемка с двумя металлическими стрелками – покороче и подлиннее – в центре. Деревянная окаемка поделена на равные отрезки засечками – двенадцать отрезков. Над одной из засечек была начертана цифра «3».
Вытеснив из головы с десяток воспоминаний, Джиджи прикоснулась к краю металлических стрелок. Касание было невесомым, но стрелки всё равно поддались и сдвинулись, напомнив Джиджи о головоломке в коробке, которую она решила впервые в жизни с отцом.
– Это стрелки часов! – заключил Брэди, стоявший рядом с ней.
Джиджи тотчас вернулась в реальность.
– А что с этим делать? – недоумевал Нокс.
Она глубоко вдохнула.
– Ищем детали.
Джиджи перевернула диск, который в первый же момент отделила от коробки. На обратной стороне обнаружились буквы. В душе у нее забрезжила радость:
«Уже скоро совсем за окном рассветет,
А в разгаре ночи́ пробегает енот.
Знай же: самое время, чтоб выиграть джекпот,
Коль ноябрь, иль сентябрь, иль апрель, иль июнь к нам придет».
– Опять загадка, – проворчал Нокс с раздражением, но теперь в нем хотя бы не слышалось желания убить всё живое – верный знак личностного роста.
– Да, – подтвердила Джиджи, – только не пойму, в чем связь между рассветом и енотами, они ведь ночные животные.
– «Рассветет, енот, джекпот, придет», – задумчиво повторил Брэди, коснувшись руки Джиджи, – они рифмуются!
– Может, ответ – полночь? Как раз «разгар ночи́», – предположил Нокс.
Джиджи перевела обе стрелки на двенадцать (цифра «три» помогла высчитать нужную засечку), но ничего не произошло.
– «Ноябрь, сентябрь, апрель, июнь», – вдумчиво повторила девушка. Четыре месяца, и выбор явно неслучайный. – В них по тридцать дней. Двенадцать часов и тридцать минут…
Она сдвинула минутную стрелку. Раздался щелчок. «Да, я могу. Я справлюсь!»
Джиджи наклонила коробку, и часы отвалились вместе со стрелками. Под ними оказался еще один круглый слой, поделенный на треугольнички, как пирог. Джиджи потрогала каждый кусочек, понажимала, подергала, но безрезультатно.
– А теперь что? – спросил Нокс.
Время было на исходе. До рассвета – всего ничего, а там уж и итоги.
– Когда ты решаешь такую вот головоломку и заходишь в тупик, нужно вернуться к самому началу и проверить, не упустил ли ты чего.
Ищи зацепку. Триггер. Намек. За последние полтора года Джиджи десятками скупала и решала такие головоломки. И нет, это не было одержимостью, как не были ею ни «Грандиозная игра», ни обратные кражи, ни постоянные мысли о человеке, которого назвала Очень Плохими Новостями, чей босс был еще хуже.
Спонсор? Джиджи выбросила эту мысль из головы на ближайшее время и снова стала осматривать коробку, потом переключилась на отделившиеся части: деревянный диск и циферблат. Взгляд задержался на стрелках – они металлические.
– А вдруг это не просто металл? – предположила она и с внезапным воодушевлением провела кончиком минутной стрелки над кусочками деревянного «пирога». Не помогло. Тогда она взялась за часовую стрелку. Бинго!
– Это магнит! – В других обстоятельствах Джиджи расплылась бы в улыбке, но сейчас не до того. – Наверняка под
