Грандиозная игра - Дженнифер Линн Барнс
Нокс достал из него увесистую деревянную коробку. Сощурился.
– Это, черт возьми, что за хрень?
– Она поможет нам выиграть подсказку, – пояснил Брэди.
– Это головоломка! – Джиджи постаралась отогнать мысли обо всем, кроме игры.
Она понимала: если сосредоточится, то есть шанс справиться – заслужить подсказку, выбраться из дома, добраться до следующего этапа.
А потом она во всем сознается. Расскажет правду Эйвери и, возможно, Ксандру. А сейчас парень с кодовым именем Мимозас подождет. Подумаешь, еще один секрет за душой – ей не привыкать.
– Если помните, главный специалист по головоломкам здесь я, – сообщила она сокомандникам и, возможно, любопытному слушателю, который следил за всей командой через жучок.
Глава 71
Рохан
Они тщательно, не один раз вспороли веер – сначала в темноте, а потом и при свете – но это ничего не дало.
– А вдруг он нам для чего-то понадобится? – сетовала Саванна. – А остались одни лоскутки.
Рохан пожал плечами.
– Будем импровизировать, если что. Импровизация – это навык. А пока… – Он задержал взгляд на лоскутьях. – Честно говоря, всегда питал слабость к тому, что сломано.
– Видимо, любишь чинить? – съязвила Саванна.
– Нет, скорее, разбирать на запчасти и утаскивать что-то с собой, вдруг пригодится. – Рохан поймал ее взгляд. – Я не считаю правильным чинить предметы и людей. Ну разве что если они мне понадобятся целыми.
– Не советую пытаться залатать меня, – сказала Саванна.
– Я далек от иллюзии, что ты в этом нуждаешься.
Пробудив к жизни своего внутреннего воришку-карманника, Рохан тайком стащил у Саванны блестки.
– Ты что делаешь? – изумилась она, заметив пропажу.
Рохан открыл пузырек.
– Хочу достать блестки. – Он вылил содержимое себе на ладонь.
– Осторожно, глиттер липнет ко всему, – предупредила Саванна тоном, которым впору было сообщать про грязь на ботинках или кровь на костяшках.
«Липнет. Глиттер липнет ко всему», – мысленно повторил Рохан.
– Савви, давай сюда ролик.
Чернильно-черные зрачки Саванны расширились, оставив лишь тонкую серебристо-синюю кромку радужки.
– Разверни его, – велел Рохан.
В каждой игре наступал такой момент, когда Рохан четко видел, как развернутся дальнейшие события и чем всё закончится.
Они с Саванной Грэйсон выберутся отсюда. Найдут причал задолго до рассвета. А на следующем этапе легко обойдут всех соперников. Он использует ее. А она – его.
И один станет победителем.
Саванна принялась отрывать от ролика лист за листом, так быстро и яростно, что Рохан буквально почувствовал вкус адреналина, вскипевшего в ее жилах.
Она была создана для таких моментов, как и он сам.
– Не хватит блесток, чтобы их все покрыть, – заметил Рохан.
Саванна стала проверять листы на ощупь. Ее длинные пальцы двигались проворно и ловко.
– Знаешь, – сказала она удивительно резко, – клей распределен неравномерно: где-то есть, где-то нет.
Рохан не стал тратить время попусту, а намазал листок блестками. Потом Саванна перевернула листок, промокнула лишние блестки.
Рохан внимательно рассмотрел то, что у них получилось, но если на листке и отпечаталось послание, оно всё расплылось.
– Глиттер липнет ко всему. – Саванна сощурилась. – Нужен веер!
А они его разорвали.
– Пора импровизировать!
Рохан поднял меч, взял его обеими руками и стал махать лезвием, будто веером, быстро, но осторожно. Нет, этого мало. Тогда он опустился на пол и подул на лист. На нем медленно проступили буквы: «В дамки».
– В дамки! – повторила Саванна. – Рохан! – нетерпеливо позвала она. – Дамки! Это же про шашки!
Они кинулись к стене с игровыми полями. На губах Саванны играла улыбка – не благовидная, не звериная и не грубая, а торжествующая, преисполненная экстаза и дерзкая. Рохан упивался этой картиной, будто вином.
– Как думаешь, нужно вывести в дамки одну шашку или все? – спросила она, хотя куда больше это походило на приглашение.
– Мне еще интересно, как это сделать, – добавил Рохан. – По правилам игры можно либо поставить одну шашку на другую, либо…
– …перевернуть ее. – Саванна перевернула одну из черных шашек, а потом методично вывела в дамки весь задний ряд.
А он стал переворачивать красные. Она управилась быстрее, так что самую последнюю дамку выставил именно Рохан. Тут игровое поле разделилось напополам, стены разъехались вдоль вертикальной оси, а за ними появилась дверь. Рохан подергал – закрыто. Дверного замка не было, только черный экран рядом.
– Введите аудиокод, – потребовал голос робота.
Воцарилась тишина, и всё вдруг встало на свои места.
– Открытка! – воскликнул Рохан. Единственный предмет, который они еще не использовали.
Когда Рохан открыл ее, нежная мелодия «Clair de Lune» заполнила комнату.
Дверь перед ними открылась, и показался каменистый берег.
Глава 72
Лира
– Дверь номер один или номер два? – спросил Джеймсон Хоторн.
Лира покосилась на Грэйсона. На его лице читалось: я с этим сам разберусь. Хоторн против Хоторна.
Грэйсон едва заметно сощурился.
– Два.
– Прекрасный выбор! – похвалил Джеймсон, но ведь это могло означать ровно обратное.
От мозаичного пола отделился круглый островок: он приподнялся и, вращаясь, отъехал в сторону, обнажив тайник. Внутри лежали маленький сканер, пустой скетчбук и уголь для рисования.
– За первой дверью была коробка с головоломкой – так, к вашему сведению, – пояснил Джеймсон, – а за второй скрывается испытание другого рода. Ну какие игры Хоторнов без веселья, правда же?
Грэйсон еще сильнее сощурился.
– Джейми…
– Всё, что надо сделать, чтобы заслужить подсказку, – лукаво продолжал Джеймсон, – это нарисовать друг друга.
Нарисовать… Лира даже не смогла закончить эту мысль.
– Рисунки не должны быть шедеврами, – вмешалась Эйвери Грэмбс. Она явно с самого начала следила за диалогом братьев. – Просто посмотрите друг на друга и изобразите, что видите. Потом свой рисунок надо отсканировать, и в обмен на сканы всех участников команды мы дадим вам подсказку.
– Я понял, что ты задумала, Эйвери, – сказал Грэйсон наследнице. Ее имя прозвучало так, словно он уже десять тысяч раз ее вот так звал. Лира снова вспомнила тот поцелуй, а потом совет, который ей дала наследница на самом старте: жить.
– Эйвери? Джейми? – позвал Грэйсон.
Ответа не было. Они отключились. А через секунду Грэйсон уже потянулся к скетчбуку и угольку. Покосился на Одетту.
Та фыркнула.
– Не меня, ее.
– Нам с вами предстоит разговор, очень обстоятельный, – пообещал ей Грэйсон.
Потом его серебристые глаза задержались на Лире. Он не сразу приступил к рисунку. Почему-то от скрипа его уголька по листу бумаги у Лиры перехватывало дыхание. Всякий раз, когда он опускал глаза на рисунок, ей становилось чуточку легче.
Когда он поднимал взгляд, Лира словно бы чувствовала осязаемое прикосновение. «Выжжено на коже». Она
