Твид и кровь - Дейзи Вэнити
Приедет полиция. Помощник главного констебля Ллойд арестует ее дядю. Ему предъявят обвинение в убийстве – если, конечно, в этот раз кто-нибудь заинтересуется достаточно, чтобы проследить за ходом его мыслей. Остальное Эдит пока не слишком волновало. Она еще успеет подумать о том, что это открытие значит для нее. Для ее «политической карьеры», как выражался Хиро.
– У меня с собой ни пенса! – в нетерпеливом отчаянии воскликнул Хиро, запустив руки в карманы. – Черт! В общежитии нет телефона, кроме платного!.. Я могу одолжить денег у ночного дежурного… Или пусть он сам позвонит…
– Только если ты не поднимешь шум, – предупредила его Эдит. – Мистер Морелл все еще в вашем общежитии. Он должен был вернуться до того, как пошел снег, то есть не так давно. Нельзя, чтобы он понял еще до приезда полиции, что нам все известно.
Эдит сунула руки в свои карманы чисто для приличия – она отлично знала, что там нет ни монетки. Ей они были не нужны, ведь домой она звонила с линии учебного офиса.
– Учительская! – выпалила она, хватая Хиро за руку. – Там тоже есть телефон!
Глаза Хиро вспыхнули решимостью, и он стиснул ее пальцы.
– Хорошо, идем.
– Нет, нужно подстраховаться, – возразила Эдит, осторожно отпуская его ладонь. – Вдруг с учительским телефоном что-то не так? Или на ночь его отключают…
– И что ты предлагаешь? Разделиться? – запротестовал Хиро, чье лицо потемнело от гнева и испуга. – Может, я слишком долго живу с Рейтманом, но это плохая идея. В таких ситуациях в хоррорах кто-нибудь всегда умирает. – Его глаза расширились. – Точно! У Рейтмана ведь тоже есть телефон!
Эдит нетерпеливо оглянулась на темное здание мужского общежития. После одиннадцати дежурные проверяли, во всех ли комнатах выключен свет, и сейчас горела только пара окон на первом этаже. Через щели в шторах на некоторых других окнах тоже пробивался слабый желтоватый свет настольных ламп. Одно из окон принадлежало мистеру Мореллу, но Эдит не знала, какое именно. В своей ли он спальне? Смог ли он сразу провалиться в сон, едва сняв мокрые от снежной грязи ботинки и брюки, на которые налипла длинная белая шерсть?
Она вспомнила опустевшую будку Монстра, его горячее дыхание и весело виляющий хвост-завиток, и горло сдавило от жалости.
– Я пойду в учительскую, а ты – к Лео, – твердо заявила она, пряча подбородок в воротнике анорака.
Хиро нахмурился и хотел было снова возразить, но она перебила его:
– Нам нельзя его упустить. Мы должны вызвать полицию, пока он ничего не заподозрил. Он перестал быть осторожным, Хиро. Мало ли кто еще может пострадать.
– Просто пообещай, что это будешь не ты, – тихо произнес Хиро.
Прежде чем Эдит успела сообразить, что происходит, он снова взял ее руки в свои. Она порядком замерзла, но его пальцы были холоднее. Прикосновение, несмотря на ссадины на ее ладонях и огрубевшие подушечки пальцев, было нежным, невесомым. Совсем некстати сердце Эдит заныло.
– Пообещай, что будешь осторожна.
– Обещаю, – мягко сказала она. – Иди.
Эдит не хотела и на этот раз отнимать ладони, но Хиро выпустил ее сам. Пару раз оглянувшись, он, поскальзываясь, торопливо взбежал по ступенькам общежития и принялся колотить в запертую входную дверь.
Эдит сломя голову понеслась к школе. Все вокруг казалось больше и темнее, стены – холоднее, тени – более угрожающими. Скрипя подошвами ботинок, Эдит пронеслась по выложенным плиткой коридорам и налетела на дверь, ведущую во внутренний корпус, ожидая, что она, как обычно, распахнется. Но громыхнул задвинутый замок. Эдит без всякого успеха подергала за ручку и устало привалилась к двери плечом. В голове стоял туман, все тело горело, и Эдит не была уверена, заболевает ли она или просто не в себе.
Был еще один способ проникнуть в школу, которым Эдит никогда раньше не пользовалась, поскольку не было нужды. Завернув за угол, она шмыгнула в подсобное помещение, дверь в которое никогда не закрывалась. Она протиснулась между ведрами с тряпками, деревянными швабрами и шкафами с моющими средствами и отравой для крыс и приблизилась к противоположной двери. В щель у порога пробивался свет – освещение в коридорах не гасили даже ночью.
Эдит уже положила руку на дверную ручку, когда из коридора вдруг донесся шум, будто упало что-то тяжелое. Она замерла и затаила дыхание. Звук не повторился. Она не услышала ни шагов, ни скрипа дверных петель. Возможно, в одном из кабинетов не заперли окно, и от сильного ветра оно хлопнуло. Выждав несколько минут, Эдит осторожно повернула ручку и тихо, стараясь не скрипеть старыми половицами, выбралась во внутренний коридор.
Запасной ключ все еще был под портретом. Эдит открыла дверь и поежилась – в пустой учительской было едва ли не холоднее, чем на улице. От дыхания Эдит шел пар. Днем мисс Кэдоган вызвала стекольщика, и теперь об инциденте с разбитым окном напоминали только осколки, застрявшие в ворсе ковра. Из кабинета открывался вид на край футбольного поля с погашенным на ночь освещением, темную массу Деринг-Вудса и выступающую часть женского общежития.
Тихо, словно стараясь никого не спугнуть, Эдит обогнула ковер и приблизилась к столу дяди. Его половина, обычно опрятная и организованная, была в беспорядке, по столу рассыпались карандаши с мягким грифелем, стопки книг кренились под опасным углом. По всему столу были разбросаны учебные записки и ученические работы с красными оценками, выведенными дрожащей рукой. Половина мисс Де Уитт была в еще большем беспорядке: фоторамка была разбита, цветные ручки переломаны пополам, мягкие обложки с учебников сорваны.
Она должна была раньше догадаться. Дядино поведение она списывала на стресс из-за допросов, ложных подозрений и потери репутации. Ей ни разу не пришло в голову задать себе вопрос: могла ли полиция заподозрить мистера Морелла из-за чего-то более серьезного, чем разногласие со старшеклассницей на уроке?
Но с чего бы ей задавать этот вопрос? Ее нежный, вечно старающийся быть полезным, неловкий, робкий дядя не мог быть убийцей. Даже сейчас Эдит казалось, что это несчастливое стечение обстоятельств, ее странная фантазия, вызванная страхом.
Сейчас она должна позволить полиции взглянуть на ситуацию непредвзято. Худшее, что может произойти, – она всего лишь ошибется.
Телефонный номер кентской полиции Эдит выучила наизусть, она уже с десяток раз успела вообразить, как его набирает. 0181 – не самая удобная для дискового телефона комбинация. У Эдит не с первого раза получилось правильно набрать ее – возможно, потому, что ужасно дрожали пальцы.
Когда у нее наконец получилось, Эдит прижала к уху холодную трубку и затаила дыхание, ожидая
