Димитрис Раванис-Рендис - Современный греческий детектив
— Господин лейтенант хочет вас видеть по делу Ангелоглу.
— Иду.
Он бросил пижаму на кровать и последовал за жандармом. На лестнице столкнулся с портье, который нес ему счет.
Как он и ожидал, новости были незначительные. Ночью на шоссе, ведущем на север, возле будки, где платят пошлину, какой-то человек попросил водителя грузовика подбросить его. В плаще, высокий, довольно худой и без вещей. Сборщик пошлины, единственный свидетель этой сцены, лица не разглядел. Была, правда, одна важная подробность: машина шла в Салоники.
— Как думаете, это он? — спросил лейтенант.
— Возможно. Помните, Халкья сказала, что они собирались ехать в Салоники.
Жандармерия собрала все сведения о грузовиках, которые в ту ночь уехали в северном направлении. Их оказалось много. У двух из них конечным пунктом была столица Македонии. Теперь уже за ними не угонишься. Они прибыли к месту назначения.
— Давайте позвоним в Салоники, — предложил Бекас.
Ответа ждать пришлось целый час. Наконец салоникская жандармерия разыскала ту машину. На ней действительно приехал высокий, худощавый человек, со светлыми волосами и мрачным лицом. С шофером расплатился щедро.
Бекас облегченно вздохнул. Слава богу, хоть какой-то след.
Припомнил, что Талия Халкья упомянула Мавридиса, владельца таверны в Бахце-Цифлике.
— Еду туда, — решил он. — Попытаюсь его разыскать. Когда поезд на Салоники?
— Скорый отправляется после полуночи.
15
ПО СЛЕДУ УБИЙЦЫ
Добродушный толстяк, его попутчик, был явно не прочь поболтать. Поводом для знакомства стала предложенная Бекасу сигарета.
— В Салоники едете?
Полицейский не был расположен к беседам, но сигарету все-таки взял.
Попутчика, видимо, не смутил угрюмый вид Бекаса. Круглая физиономия так и лучилась здоровьем и благополучием.
— Вы откуда?
Бекас выругал себя за то, что не отказался от сигареты. Надо было с самого начала притвориться спящим. А неплохо бы немного подремать, успокоить нервы. Ведь предыдущую ночь он провел без сна.
Он откинул голову на мягкую спинку и закрыл глаза, надеясь, что мерный стук колес и приятное покачивание вагона позволят ему расслабиться. Но сон не шел. Не терпелось скорей приехать. Мыслями он уже перенесся в Бахце-Цифлик, где рассчитывал разыскать Ангелоглу… К служебному долгу теперь примешалась личная ненависть. Он так живо представил себе, как схватит преступника, что невольно открыл глаза. Но увидел перед собой довольное лицо толстяка.
— Не спится?
Бекас что-то сердито пробурчал.
Попутчик принялся давать советы, как мгновенно заснуть. Вот он может в любое время отключиться…
Бекас, чтобы не слушать его, отвернулся к окну, за которым проносились темные силуэты деревьев, сливаясь в одну широкую полосу.
Вдали зажглись и погасли огни. Ночную тишину прорезал гудок. Бекас взглянул на часы. Три.
— Вы бывали в Салониках до войны? — донесся голос соседа.
Бекас не ответил. Но тому это было и не нужно. Он с воодушевлением разглагольствовал о довоенных Салониках, о том, как красив был тогда город.
— Вы сами из Салоник? — спросил вдруг Бекас.
— Да.
— А много народу в Бахце-Цифлике?
Сосед удивленно взглянул на него. Он никак не ожидал такого вопроса.
— В это время года нет. Только летом.
— Вы там бывали?
Сосед засмеялся. Нелепый вопрос. Кто из салоникцев там не бывал?! Восхитительное место! Таких закатов нигде не найдешь, а пляжи… свежая рыба в прибрежных тавернах…
— Там есть таверны?
— А то как же! Уйма.
— Не знаете ли вы таверну некоего Мавридиса?
Сосед скривил губы. Разумеется, знает.
— И хозяина знаете?
— Да кто его не знает!
— Судя по всему, вы его не очень жалуете.
— Подлец первой марки!
— Отчего же?
— Да он во время оккупации был правой рукой Николаидиса. Слыхали о таком?
Бекас кивнул. Конечно, ему было известно имя этого коллаборациониста.
— Тогда вы меня поймете. И ведь подумать только: Мавридис отделался всего несколькими годами тюрьмы!
Он внезапно умолк. Может, некстати разболтался с посторонним-то человеком. Кто знает, почему он задает все эти вопросы?
— А вы, что ли, знакомы с Мавридисом? — поинтересовался он.
Но Бекас уже погрузился в свои мысли. Стало быть, Мавридис и Ангелоглу — одного поля ягоды. Что ж, тем лучше, значит, Ангелоглу наверняка надо искать у него.
Он снова смежил веки. Ему наконец удалось заснуть, и он проспал до самых Салоник.
Полицейский открыл глаза и потянулся. Сосед глядел на него с улыбкой.
— А вы неплохо поспали.
Бекас улыбнулся в ответ. Ему вдруг стало совестно оттого, что с этим добродушным человеком он был чуть ли не груб.
— Да, доброе утро, — пробормотал он.
Потом снял с багажной сетки свой чемодан и на прощанье пожал попутчику руку.
— Долго вы пробудете в Салониках? — поинтересовался тот.
— Не знаю, как дела пойдут…
Несмотря на ранний час, на вокзале было оживленно. Бекас подошел к ближайшему такси.
— В «Асторию», — сказал он.
Он давно не был в Салониках и из окна машины с любопытством разглядывал пробуждающийся город. Они проехали по улице Эгнатия, потом свернули на улицу Цимиски. Магазины еще были закрыты.
Сначала он собирался зайти в жандармерию, но потом передумал. Что он там скажет? Ведь, кроме слов Талии Халкьи, у него нет никаких данных. Нет, лучше самому заглянуть в Бахце-Цифлик. Из раздумий его вывел голос шофера:
— Приехали, господин.
Такси стояло перед гостиницей «Астория». Бекас почувствовал запах моря: улица располагалась параллельно набережной.
Он расплатился и с чемоданом в руке вошел в центральную гостиницу. Хотя никаких знаменательных событий в городе вроде не происходило, «Астория» была переполнена. Бекасу пришлось довольствоваться маленькой комнаткой на пятом этаже.
В номере он первым делом выглянул в окно: солнце уже поднялось, день будет прекрасный. Несмотря на мучительную усталость последних суток, спать Бекасу не хотелось.
Раздевшись, он стал бриться. К счастью, была горячая вода. После бритья всегда чувствуешь себя бодрее. Потом пустил холодную воду и с удовольствием подставил голову под струю. Свежевыбритый, в чистой рубашке, он как будто стряхнул с себя усталость.
Бекас вышел из гостиницы и двинулся в сторону набережной. Кафе уже открылись. Он добрел до Белой Башни и, сев в кресло, заказал кофе. Небольшие волны бились о мол, запах морских водорослей приятно щекотал ноздри.
— С какого причала отправляются катера в Бахце-Цифлик? — спросил он официанта, принесшего ароматный кофе.
— Оттуда.
Там, куда он указал рукой, небольшое моторное судно со скамьями на палубе уже покачивалось на волнах.
— Когда отплывает?
— В половине восьмого.
У Бекаса еще оставалось время. Он не спеша с наслаждением выпил кофе. Салоники в утренней дымке были особенно красивы.
Вскоре у причала начали собираться пассажиры. Несколько рыбаков, пожилая супружеская чета и две-три юные парочки. Молодые люди в шортах и свитерах, девушки в брюках. Они отправлялись веселой компанией на загородную прогулку. «Какая идиллия!» — подумал Бекас. И на минуту усомнился: правильный ли он избрал путь? Разыщет ли он убийцу в это тихое, предназначенное для приятных прогулок утро?
Он поднялся на палубу и сел на скамейку. Молодые люди расположились рядом. Развевающийся на ветру шарф одной из девушек касался его лица. Он невольно слушал их непринужденную болтовню. Девушка, нечаянно задев его локтем, обернулась.
— Простите.
Он приветливо ей улыбнулся. Она, видно, посочувствовала: один в такой прекрасный день — и заговорила с ним. Тоже в Бахце-Цифлик? Приезжий?
В разговор вступили двое юношей. К концу поездки Бекас почти подружился с этой компанией. Высадившись на берег, они уже собрались распрощаться, как вдруг симпатичный длинноволосый блондин в очках предложил с присущей молодежи непосредственностью:
— А почему бы вам не присоединиться к нашей компании? Одному ведь скучно!
Действительно, почему бы и нет? В их обществе он не вызовет подозрений и ему легче будет осуществить намеченное.
— Да я с удовольствием, — помедлив, ответил Бекас.
Его согласие было встречено одобрительными возгласами. Им явно понравился этот пожилой добродушный человек, похожий на торговца.
И Бекас пошел вместе с ними. Он шутил и смеялся наравне со всеми, и молодежь это забавляло. С гомоном они уселись в первой же таверне, заняв два столика у самой кромки моря.
Бекас сказал о себе, что он из Афин, а в Салоники приехал по делам. Не уточнил, по каким именно, и они решили, что по торговым. За разговорами он незаметно поглядывал по сторонам, пытаясь угадать, где помещается таверна пресловутого Мавридиса.
