Димитрис Раванис-Рендис - Современный греческий детектив
Лицо старой актрисы покрылось смертельной бледностью.
— Что за чушь! — Она понизила голос до шепота.
— Бросьте притворяться! Вчера вы помогли вашему приятелю убрать сотрудника полиции. А это, знаете, чем пахнет?
Тут Талия Халкья вскочила с постели. Она дрожала всем телом.
— Какого сотрудника?
— Ах, вы не знаете!
Вид у Бекаса был такой свирепый, что актриса не на шутку испугалась.
— Клянусь, ничего не знаю.
Насчет убийства она говорила правду — Бекас это сразу понял.
— Сегодня вечером ваш приятель Ангелоглу убил полицейского агента, который следил за вами. Убил возле своего дома, в Табакике. А вы вечером там были. Это вы помогли заманить его в ловушку. Поэтому по делу будете проходить как соучастница. Если б я мог, своими бы руками вас задушил.
Ярость на мгновение ослепила Бекаса: не помня себя, он угрожающе надвинулся на женщину; та закрыла лицо руками. Лейтенант подскочил и схватил полицейского за локоть.
— Простите, — опомнившись, сказал Бекас и вытер пот со лба. Потом закурил сигарету, глубоко затянулся. — А теперь рассказывайте все.
— Клянусь богом, я ничего не знаю об убийстве, — тяжело дыша, проговорила Талия Халкья.
Она уже не отрицала, что была в Табакике, а с ужасом думала лишь о том, что ее могут привлечь за убийство.
— В котором часу вы ушли от Ангелоглу? — спросил Бекас.
— В восемь.
— Нашего агента видели?
— Нет, честное слово!
— Ангелоглу остался дома?
— Да.
— Ладно. Остальное после. Прежде всего ответьте на вопрос: куда он девался?
— Понятия не имею.
— А если подумать.
— Да, ей-богу, не знаю. Я в Ларисе впервые. Раньше виделась с ним только в Афинах.
— Зачем вы сюда приехали?
— Мы поняли, что в Афинах оставаться опасно.
— И что вы собирались делать дальше?
— Думали поехать в Салоники.
— А там что?
— Не знаю. Все устраивал Ангелоглу.
— Неужели он вам ничего не говорил?
— Нет.
Бекас опять схватил ее за руку.
— Не вздумайте мне лгать, мадам! Не то я вас живо препровожу в тюрьму за два убийства. Кто у него есть в Салониках?
— У него там… приятель. Но пойдет ли он к нему — я не знаю.
— Кто он, этот приятель?
— Мавридис, у него таверна в пригороде, в Бахце-Цифлике.
Бекас выпустил ее руку. Чрезмерное возбуждение, в котором он уже целый час находился, сменилось страшной усталостью. Он кивнул лейтенанту: можно идти.
— Одевайтесь, пойдете с нами, — бросил он Халкье.
Вскоре они вышли из гостиницы. Заспанный портье проводил их недоуменным взглядом.
Приближался рассвет. От реки Пеней поднимался туман и легким покровом окутывал город. Они шли в жандармское управление. Талия Халкья семенила между мужчинами, дрожа от страха и утренней прохлады. Все молчали. Огни на улицах начали гаснуть. Через десять минут они были на месте и сразу направились в кабинет лейтенанта.
— Садитесь, — сказал Бекас, указав актрисе на стул.
Себе он взял другой и сел на него верхом, положив подбородок на спинку.
— А теперь расскажите нам все. Кто убил Розу Варги?
— Не знаю.
Сидя за своим письменным столом, лейтенант молча слушал. Не зная подробностей дела, он предпочитал не вмешиваться.
— В ваших интересах чистосердечно сознаться во всем, — предупредил Бекас.
— Я говорю правду, — пролепетала Талия Халкья. — То, что было мне известно, я еще тогда вам сказала, в ту ночь.
— А за что Каридис платил вам деньги? Не отпирайтесь, мне известно, что он вам платил. Вы с вашим дружком его шантажировали, из-за чего?
Талия Халкья сначала только растерянно моргала. Потом, видимо решившись, спросила:
— Можно я закурю?
Полицейский дал ей сигарету, поднес зажигалку и сам закурил.
— Ну?
— Я все расскажу, — прошептала она.
Лейтенант резко выпрямился. Талия Халкья, обернувшись, бросила на него умоляющий взгляд, но он и бровью не повел.
— Я нашла у Розы несколько писем Каридиса, — сказала старая актриса. — Он писал ей о своей любви и проклинал жену. Я пошла к нему и пригрозила, что покажу письма госпоже Кариди.
Талия Халкья заглянула полицейскому в глаза. Верит ли он ей? Но лицо Бекаса было непроницаемым.
— А что Ангелоглу? — спросил он. — Ему тоже было известно об этих письмах?
— Я ему показывала их. Он и подучил меня пойти к Каридису.
— Когда вы познакомились с Ангелоглу?
— Уже давно, у Розы.
— Зачем он к ней приходил?
— За деньгами.
— Это было в доме Розы Варги?
— Да.
— А вы знали, что его считают убитым?
— Да. Но как-то раз мы зашли к Розе после спектакля, а он там. Роза сказала, что это ее двоюродный брат. А я напомнила ей про фотографию, где они сняты вместе, и она во всем мне призналась.
— И когда же Ангелоглу, как вы говорите, «подучил» вас шантажировать Каридиса?
— Через несколько дней после Розиной смерти. — Талия Халкья глубоко затянулась. — Сам ко мне заявился.
— Так.
Бекас встал, прошелся по комнате. Было непонятно, верит ли он показаниям артистки.
— А в тот вечер, когда убили Розу, Ангелоглу был в театре?
— Нет.
— А в Афинах?
— Не знаю. Мне он сказал, что был в Ларисе.
— И это все? — подойдя, спросил Бекас.
— Все.
Он склонился над ней так низко, что почти касался ее лица.
— И вы рассчитываете, что я поверю вашим россказням? — спокойно выговорил он.
— Но ведь…
— Довольно! Ангелоглу был в тот вечер в Афинах. И приходил в театр. Это он убил Розу Варги. А вы если и не были его сообщницей, то, во всяком случае, убийство произошло на ваших глазах. Почему вы покрываете Ангелоглу? И отчего Каридис покупает ваше молчание?
Талия Халкья безуспешно пыталась сохранить хладнокровие.
— Я сказала все, что знаю.
— Лжете! — Бекас зло засмеялся. — Что ж, вы сделали свой выбор. Пеняйте на себя.
Талия Халкья напоминала живой труп. Лицо превратилось в жалкую, выцветшую маску. Однако старая актриса продолжала стоять на своем.
— Все, что я говорю, правда.
Больше от нее ничего не добились. И Бекас решил отправить ее в Афины.
Никаких следов Ангелоглу обнаружено не было. Жандармерия Ларисы прочесала весь город и окрестности. Но тщетно. Преступник как сквозь землю провалился.
Бекас тоже собрался в столицу. Молодая балеринка в холле поглядывала на него издали, но не подходила. Она уже видела в местной газете сообщение об убийстве, происшедшем минувшей ночью, и поняла, что Бекаса сейчас лучше не трогать. Он первый подошел к ней.
— Ну как поживает твой дружок?
— Да оставь ты его. — Она повела плечами. — Ты же знаешь, мне на него наплевать… Стало быть, плохи твои дела?
— Хуже не бывает.
Бекас не переставал корить себя за гибель помощника. Зачем он сюда приехал? Чтоб сидеть сложа руки у телефона, в то время как убивали его друга?
— А что та женщина? — спросила Лили.
— Ничего.
— Может, она не виновата?
— Не знаю… Я уже ни в чем не уверен.
Они разговаривали, стоя в холле гостиницы. Солнце залило светом всю площадь. Даже суровый мраморный профиль Кумаса[17] как будто ожил.
— А как, по-твоему, это произошло?
Лили по обыкновению жевала резинку. Ее хорошенькое личико, несмотря на макияж, казалось детским. Бекас в задумчивости крутил на пальце ключ от номера.
— Мой приятель следил за Талией Халкьей. И, очевидно, попытался задержать ее сообщника. А тот его убил. Но, кто знает, может, все было и не так.
— А она присутствовала при убийстве? — поинтересовалась балеринка.
— По всей вероятности, нет. Портье сказал, что она вернулась в гостиницу около девяти. А убийство, как установил эксперт, произошло позже.
— И что теперь будет?
Бекас невесело улыбнулся. Он возвращается в Афины.
— А ты?
— Еду в Трикалу, — с отвращением выплюнув жвачку, сказала она. — Наш балаган будет потешать всю Фессалию. Денежные мешки везде найдутся.
Бекас взял ее за руку.
— Спасибо тебе за помощь. Будешь в Афинах — разыщи меня.
— Боюсь, что никогда уже туда не попаду. До свидания.
Она удалилась чересчур поспешно, чтобы Бекас не увидел у нее на глазах слезы. Полицейский неподвижно стоял посреди холла и глядел вслед высокой, стройной фигурке в пальто из верблюжьей шерсти, накинутом на плечи.
Бекас попросил у портье счет. А сам тем временем поднялся в номер и стал собирать чемодан.
Он складывал пижаму, когда раздался стук в дверь. За ним пришли из жандармерии.
— Господин лейтенант хочет вас видеть по делу Ангелоглу.
— Иду.
Он бросил пижаму на кровать и последовал за жандармом. На лестнице столкнулся с портье, который нес ему счет.
