Димитрис Раванис-Рендис - Современный греческий детектив
— Каждый день вижу, — засмеялся тот.
Бекас подвел рабочего к электрическому фонарю и поднес фотографию к самому его носу.
— Это он?
— Да, конечно, — ни минуты не сомневаясь, ответил рабочий.
— Спасибо. — Бекас спрятал фотографию в карман и снова приступил к сержанту. — Йорданис, житель вашего города, и Ангелоглу, проходящий по розыску убийца, — одно и то же лицо. Понятно?
Сержант ничего не понял, не так-то это просто.
— Ладно, потом объясню, — улыбнулся Бекас. — А теперь мы должны проникнуть в дом. Здесь живет убийца.
Сержант кивнул. Но сомнения окончательно не рассеялись. Дело слишком запутанное.
Они без труда взломали дверь. Обстановка дома была самая непритязательная. Обычная холостяцкая квартирка, однако обжитая: чувствуется, что хозяин живет здесь постоянно. Бекас обошел весь домик — прихожую, столовую, спальню.
— И чем он занимается, этот Йорданис? — спросил он рабочего, вместе с ним вошедшего в дом.
Тот пожал плечами. Кажется, торгует чем-то.
— А разъезжает он часто?
— Да. То по деревням мотается, собирает заказы на товары, то ездит в Афины делать закупки.
Итак, Макис Ангелоглу в конце оккупации сбежал из Афин и раздобыл себе новое удостоверение личности… Вдруг внимание полицейского привлекла дешевая жестяная пепельница на деревянном столике. Там лежали два окурка. На одном были отчетливо видны следы губной помады. В этой комнате побывала женщина, и Бекас знал, кто она. Взяв окурок со следами губной помады, он спрятал его в пустую пачку из-под сигарет.
Через час печальная процедура была завершена. Врач-криминалист составил акт, и тело несчастного агента отвезли в морг муниципальной больницы. В Ларисе и окрестностях был объявлен розыск. Приметы сообщили по телефону во все жандармские участки.
В жандармерии их уже дожидался срочно вызванный из дому лейтенант.
— Мы разыскиваем Макиса Ангелоглу, — начал рассказывать Бекас, — авантюриста и предателя, который в конце оккупации сумел инсценировать собственную гибель. До недавнего времени никто не сомневался, что он мертв. Но после убийства в Национальном театре… Может, слышали? — (Лейтенант кивнул: он читал об этом в газетах.) — Мы стали подозревать, что Ангелоглу жив. Он был мужем убитой премьерши. По фотографии мы установили, что именно этот человек в сообщничестве с актрисой Талией Халкьей шантажирует любовника погибшей, некоего Каридиса…
Он сначала объяснил, кто такой Каридис, потом рассказал о поездке Халкьи в Ларису. Лейтенант слушал не перебивая, но вся эта история казалась ему невероятной, похожей на роман.
— Сегодня вечером, — заключил Бекас, — мой агент следил за Халкьей. Сперва он то и дело мне звонил, затем звонки прекратились, и я увидел его уже мертвым. Точно я не знаю, что произошло, но это нетрудно представить.
Нетрудно представить!.. Агент, наверно, видел, как старуха наведалась в домик в Табакике. После ее ухода он следил за Йорданисом, а тот заметил его и убил. А может, агент задержал преступника на улице или дома, и по дороге в жандармский участок Йорданис напал на него.
— Значит, Йорданис и есть Ангелоглу? — спросил лейтенант.
Бекас с горечью улыбнулся: Ангелоглу совсем не глуп. Как только понял, что оккупации приходит конец и ему за пособничество грозит тюрьма, он решил на время исчезнуть. А чтобы в дальнейшем его не «беспокоили», пусть считают мертвым — способ самый верный. Вот он с помощью своих немецких друзей и прикончил какого-то беднягу, до неузнаваемости изуродовал ему лицо, обрядил в свой костюм, а в карман засунул свои документы. Время было смутное, кто станет разбираться?
Первую часть своего плана Ангелоглу осуществил. Оставалась вторая. Куда скрыться? Все, кто прячутся, рискуют рано или поздно попасться. Безопасней жить открыто, но под чужим именем. И авантюрист прекрасно обделал дельце: еще при немцах раздобыл себе новое удостоверение личности. Освобождение он встретил уже под именем Йорданиса, честного гражданина.
Он завел себе новых знакомых. В Ларисе все знали Йорданиса. А про Ангелоглу даже полиция со временем забыла. Кого интересуют покойники? По торговым делам он постоянно ездил в Афины. И возможно, убил Розу Варги именно потому, что она пригрозила его разоблачить.
— Все это одни догадки, — задумчиво произнес лейтенант.
— Догадки постепенно подтверждаются. По фотографии мы установили: человек, которого мы разыскивали в Афинах, — Макис Ангелоглу. А сегодня на этом снимке соседи опознали Йорданиса. К тому же… — Бекас запнулся.
— Что?
Полицейский криво усмехнулся.
— Есть возможность снять и остальные вопросы.
— А именно?
— Вот. — Он вынул из пачки окурок со следами губной помады. — Женщину, выкурившую эту сигарету в доме Йорданиса, зовут Талия Халкья. За ней и следил погибший агент. Давайте ее навестим!
— А не поздно?
— Ничего, — сжав губы, проговорил Бекас. — Пошли.
По дороге лейтенант спросил:
— Вы думаете, она в чем-нибудь признается?
Бекас опять злорадно усмехнулся. В темноте лейтенант разглядел на лице афинского полицейского выражение непреклонной решимости.
Гостиница, где остановилась Талия Халкья, находилась возле рынка и выглядела как обыкновенный жилой дом. Просторный двухэтажный дом. Стеклянная дверь была заперта. Бекас настойчиво стучал, пока за стеклом не показалась недовольная физиономия с растрепанными волосами. Портье явно разбудили.
— Мест нет! — и не подумав отпереть, крикнул он.
— Открывайте!
Портье уже хотел повернуться к ним спиной, но вдруг увидел рядом с Бекасом лейтенанта жандармерии. Тогда он впустил их, хотя и с видимой неохотой.
Бекас не дал своему коллеге и рта раскрыть.
— Номер госпожи Халкьи! — потребовал он.
Портье вопросительно взглянул на лейтенанта. Тот кивнул: отвечай, мол.
— Пятый, — сказал портье. — Но ведь уже поздняя ночь.
— Где пятый номер?
— На втором этаже, справа. Мне ее разбудить?
— Мы сами разбудим, — ответил Бекас.
Он отстранил озадаченного портье и пошел к лестнице. Лейтенант, поколебавшись, последовал за ним: он не одобрял действий столичного полицейского, но не вмешивался, потому что понимал состояние Бекаса. У него самого друг не так давно погиб от руки бандитов. Портье только руками развел. С полицией не поспоришь!
Перед пятым номером лейтенант приготовился постучать, но Бекас, опередив его, неслышно повернул ручку двери. Ну, этот полицейский из Афин переходит всякие границы!
Дверь оказалась не запертой. Бекас вошел в комнату, осветившуюся слабым светом из коридора.
— В чем дело? — раздался сонный женский голос.
Бекас повернул выключатель, и старая актриса вскочила, сев на постели.
Глаза ее были расширены от ужаса, но после сна женщина, видимо, еще плохо соображала.
— Что вам надо? — пробормотала Талия Халкья, увидев в дверях Бекаса и лейтенанта жандармерии.
Халкья рывком натянула простыню на впалую грудь.
— Что вам здесь надо? — взвизгнула она. — Кто вам дал право врываться в номер среди ночи?!
Ее негодование было явно наигранным: артистку сковал страх. Бекас склонился над кроватью. Он был в ярости. Лейтенант наконец решился войти в комнату.
Талия Халкья сделала вид, будто только что узнала Бекаса.
— Ах, это вы? — Она состроила на лице дружелюбную гримасу.
— Где он? — прорычал Бекас.
— Кто?
Он схватил ее сухую старческую руку и так стиснул, что Халкья вскрикнула от боли.
— Не притворяйтесь! Где он?
Она резко выдернула руку. Видно, наконец справилась со своим страхом.
— Не знаю, о ком вы говорите, — ледяным тоном произнесла она. — Я буду жаловаться министру. Узнаете, как врываться в комнату к женщине!..
Она бы еще долго возмущалась, но Бекас грубо ее оборвал:
— Хватит!
Лейтенант неодобрительно наблюдал за этой сценой. Только убийство полицейского может в какой-то мере оправдать подобную грубость. Впрочем, чего беспокоиться, в конце концов, Бекас не в его подчинении.
— Хватит! — снова прорычал Бекас. — Довольно комедию ломать! Нам все известно.
— Не понимаю, о чем вы.
— Где Ангелоглу?
Артистка вздрогнула.
— Кто-кто?!
— Вы сами прекрасно знаете, кто. Ангелоглу, муж вашей подруги Варги.
Талия Халкья закатилась судорожным смехом, еще больше обезобразившим ее увядшее лицо.
— Да вы и впрямь с ума сошли! Ангелоглу давным-давно умер.
— Нет, он жив, — заявил Бекас. — И мне известно, что вместе с ним вы тянули из Каридиса деньги. А позавчера вы встречались с Ангелоглу в Афинах, в районе улицы Сеполион.
Лицо старой актрисы покрылось смертельной бледностью.
