Черное дерево - Мерседес Рон

Я не хотела даже думать, как отреагирует Себастьян, если узнает, что произошло на самом деле. Более того, я не собиралась ему признаваться. И неважно, что скажет Ракель: Себастьян не должен узнать, что сделал со мной Маркус Козел.

Он провел со мной всю ночь. Моя голова покоилась у него на груди, его руки гладили меня по спине, по плечам, по волосам… пока я наконец не уснула.

Я не видела хороших снов. Пока тело отдыхало, разум всю ночь работал без остановки, и Себастьян был свидетелем моих кошмаров. К счастью, я не из тех, кто разговаривает во сне, иначе утром оказалась бы в очень неприятном положении. Но он видел, как я ворочаюсь на простынях и просыпаюсь несколько раз за ночь в холодном поту, полумертвая от страха.

– Спокойно, – шептал он мне на ухо. – Я с тобой, ты в безопасности.

Эти слова помогали мне уснуть.

На следующее утро я проснулась в постели одна. Посмотрев на часы, я увидела, что уже полдень, вот уже несколько месяцев я не спала так долго. Я потянулась, разминая затекшие мускулы, и направилась в ванную, принять душ.

Я плохо понимала, что меня ждет. Себастьян по-прежнему будет меня тренировать? Или тренировки приостановят, пока Ракель не даст добро?

Я не могла написать то, о чем она меня просила. Меня пугал блокнот с чистыми страницами, которые мне предстояло заполнить самыми ужасными кошмарами.

Я оставила блокнот на кровати, надела спортивный костюм и пошла в спортзал.

Войдя в зал, увидела там Уилсона, колотившего грушу. В последние дни он проводил здесь немало времени, хотя и продолжал работать у Маркуса. Однако, по его словам, Маркус не доверял почти никому. Его сопровождала личная охрана из двух доверенных людей, а остальные охраняли дом. Кроме того, он уже собирался вернуться в Майами. А значит, перестал искать меня в Нью-Йорке; во всяком случае, не намерен ждать, когда я появлюсь у него на пороге.

Мысль о том, что для выполнения операции придется вернуться в райский город с пляжами и пальмами, туда, где находилась моя золотая клетка, изрядно нервировала. Но, если мне предстоит проникнуть в клуб, другого выхода нет.

При виде меня Уилсон на секунду застыл и как-то странно посмотрел.

В последний раз мы виделись наедине на кухне, когда он рассказал, что Самара погибла. В тот день я обвинила его в том, что он не вытащил меня из дома Маркуса до того, как тот меня изнасиловал. А Уилсон признался, что не хотел поставить под угрозу всю операцию.

В глубине души я это понимала, но все же… Но все же ненавидела его за это.

– Привет, Мар, – сказал он, и в его светлых глазах мелькнуло чувство вины. Назвав меня так, он напомнил о тех временах, когда исполнял приказы Себастьяна, охранял меня в отцовском доме. После обеда мы катались верхом по полям. Мы смеялись, шутили и весело проводили время.

Уилсон всегда хорошо ко мне относился.

– Я хотела потренироваться, но могу прийти и попозже, – сказала я.

– Нет-нет, – быстро ответил он, отходя от груши и снимая перчатки. – Не волнуйся, я уже закончил.

– Уверен? – спросила я, чувствуя себя немного неловко под его испытующим взглядом.

После того как долго рыдала в кабинете Ракель, подобно кающейся Магдалине, а затем провела бессонную ночь, я выглядела не лучшим образом.

– Более чем, – произнес он с улыбкой, едва тронувшей губы.

Я кивнула и направилась к матам, чтобы немного разогреться.

– Послушай, Марфиль, – сказал Уилсон, и я повернулась к нему. Его лицо изменилось. Было странно видеть его таким расстроенным. Его светлые глаза были полны чувства вины. – Хочу попросить у тебя прощения.

Я молча посмотрела на него, чувствуя, как внутри меня понемногу отпускает.

– Я должен был вытащить тебя оттуда. Должен был защитить, именно в этом и состояла моя задача. Когда я узнал о том, что случилось… Я мог бы убить его, мог бы покончить с ним.

– И тогда погибли бы мы оба, – сказала я, подходя к нему. – Спасибо за извинения, но… Теперь я понимаю, почему ты так поступил.

Он покачал головой, не смея смотреть мне в глаза.

– Я был уверен, что он тебя не тронет. Думал, он не посмеет этого сделать, потому что…

– Я сама ему это позволила, – шепотом призналась я. – Ты же знаешь, сначала я сопротивлялась, но когда он начал угрожать моим родным…

– Твои родные в безопасности. А твою сестру никто и пальцем бы не тронул.

Это было настолько неожиданно, что я невольно замолчала.

Он посмотрел на меня.

– Твой отец – влиятельный человек. У твоей сестры самая лучшая охрана, никто не посмеет ее тронуть, если не хочет нарваться на неприятности.

Я глубоко вздохнула, пытаясь осмыслить сказанное.

Не то чтобы я чувствовала себя плохо. Не так, как если бы мне сказали, что я пострадала зря. Я просто ощутила величайшее облегчение, что сестре ничего не грозит.

– Мне очень жаль, Марфиль, – повторил он, глядя мне в лицо. Я посмотрела в глаза человека, который казнил себя за случившееся, и мой гнев тут же рассеялся.

– Постараемся оставить это позади, Уилл, – сказала я, подходя к нему. – Но, покончив с ними, мы покончим и с этим…

Он кивнул, и на его губах появилась легкая улыбка, а я протянула ему руку и крепко пожала.

– Ты сильнее, чем они думают, – восхищенно произнес он. – Не позволяй никому помешать тебе сделать то, на что способна только ты.

Я кивнула, а когда он меня обнял, вдруг почувствовала, что освободилась от лишней тяжести и теперь могу свободно дышать. Накопившаяся во мне ярость уже не выплеснется на друзей, на товарищей.

Лишь один человек заслуживал ее. Ну ладно, на самом деле двое.

24

Себастьян

Напряжение возрастало с каждым днем. Сверху требовали ответа, что мы намерены делать. Пока все ждали, когда Ракель примет решение и скажет, как будет безопасно поступить для Марфиль и для всей миссии, Суарес, Рэй и я пытались разработать план «Б», о существовании которого до поры до времени никто не должен был знать.

Я не мог перестать думать о случившемся. Меня преследовали мысли о гибели Самары, я понимал, что никогда от этого не оправлюсь. И неважно, сколько пройдет дней, месяцев, даже лет. Она погибла по