Апрель в Испании - Джон Бэнвилл
– Кто?
– Брат Апрель.
Пауль уставился на Фиби. Он был подобен гипнотизёру, намеренному ввести девушку в транс.
– Но что это даст? – спросил он.
Молодой человек казался искренне озадаченным.
– Что именно?
– Отправка сыщика в Испанию.
– Не знаю. Это надо спросить у самого детектива.
Конечно, Пауль был прав – это было безумие, от начала до конца, и она сама это прекрасно понимала. Но не сдавалась.
Юноша съел последний кубик ветчины, отодвинул тарелку, вытер рот бумажной салфеткой и закурил.
– Этот детектив, – сказал он, – кто он такой?
– Его зовут Страффорд.
– Сколько ему лет?
Она пожала плечами.
– Побольше нашего. Худой как жердь, в твидовом костюме-тройке. Ой, а ещё он носит карманные часы!
– Карманные часы?
– Ну, знаешь, такие, на цепочке, – прочертила она петлю через живот. – А кроме того, он, по-моему, протестант. Ну, судя по выговору.
Пауль всё так же пристально взирал на неё немигающим взглядом гипнотизёра.
– И когда же он полетит в Испанию?
– В тот же день, что и я.
– Что? Тем же рейсом?
– Полагаю, да.
Она встала из-за стола, собрала тарелки и повернулась к раковине.
– Мне совершенно не нравится, как всё это звучит, – сказал Пауль.
– Это всего на несколько дней, – ответила Фиби, злясь на себя за оправдывающийся тон. За что ей извиняться?
Девушка открыла кран с горячей водой. Вопреки собственному желанию, она была взволнована. Она как будто наткнулась вдруг на большой, тонко сработанный и опасно хрупкий предмет, что-то вроде напольных часов или той штуки для предсказания погоды, которую вешают на стену и которая при малейшем движении грозит рухнуть на пол под торжественный звон пружин, сломанных шестерёнок и осколков стекла.
– Если я тебя правильно понял, – сказал Пауль ей в спину тем зловеще-спокойным тоном, которым заговаривал, когда пытался сдержать гнев, – вы с этим Стаффордом…
– Стр-р-раффордом. Через «р».
– …вы с этим мужчиной летите в Испанию вместе, ты – чтобы опознать женщину, которая может быть, а может и не быть твоей погибшей подругой, в то время как он должен расследовать… что именно?
Фиби закусила губу. Её охватила некое безумное веселье. Только бы не рассмеяться, право же, только бы не рассмеяться – да и что тут, в конце концов, смешного? – ведь если она рассмеётся, всё по какой-то причине действительно развалится, и исправить это будет уже невозможно.
– Не знаю, что именно он собирается расследовать, – сказала Фиби.
Она повернулась к Паулю лицом, упершись руками в край раковины. Он выпустил струю сигаретного дыма и улыбнулся краем губ.
– Возможно, ты сможешь стать его ассистенткой, – сказал он, – его – как там звали этого персонажа? – его доктором Ватсоном.
– Очень смешно.
Над его левой бровью появилась морщинка. Было видно, что Пауль и не пытался шутить. Шутки Пауль выдавал экономно, как банкноты.
– Возможно, мне тоже стоит поехать, – сказал он. – В смысле, в Испанию. Я давно не брал отпуск.
– Вряд ли это хорошая идея, – чересчур поспешно сказала Фиби. О боже, то, чего она боялась, всё-таки произошло.
– Могу ли я спросить, почему нет?
– Ты и сам прекрасно знаешь.
– Нет, не знаю. Скажи мне, пожалуйста. Объясни мне причины, по которым мне не следует ехать в Испанию с тобой и твоим детективом.
– Он не мой. – В воздухе между ними повисло напряжение, как будто кто-то резко повернул деревянный колок, вызвав дрожь туго натянутой струны. Фиби раздражённо вздохнула. – Послушай, мы же оба знаем, как сильно ты недолюбливаешь моего отца.
– Дело не в твоём отце.
– Тогда в чём?
– Иногда, – сказал он, – ты слишком похожа на него. Себе во вред. Нам во вред.
Они пристально посмотрели друг на друга, затем Фиби развернулась и вышла из комнаты. В маленьком коридоре за кухней она сняла пальто с крючка, с трудом влезла в него и открыла дверь на лестничную площадку. Пауль вышел следом за ней. Фиби заметила, что он не поленился закурить новую сигарету.
– Куда это ты собралась?
– На улицу.
– А конкретнее?
Она отвернулась и поспешила вниз по лестнице. На площадке остановилась и снова взглянула наверх. Пауль по-прежнему стоял в дверях, держа в одной руке сигарету, а другую засунув в боковой карман застёгнутого пиджака.
– Когда ты вернёшься? – спросил он.
Она не ответила, но продолжила спуск, словно чувствуя, как этот большой уравновешенный механизм, эти часы, или штука для предсказания погоды, или что там ещё, качается из стороны в сторону, а его внутренности издают зловещую какофонию щелчков, визгов и перезвонов.
31
Терри Тайс зашёл выпить в паб. В конце концов, он же в отпуске или что-то навроде того. Он сидел на высоком табурете у барной стойки, переворачивая пробковую подставку под стакан, как квадратное колесо. В голове царила полная пустота. Приятно плыть вот так по течению, ни о чём толком не задумываясь. Ему стало любопытно, осталось ли тело Перси Антробуса на дне или всплыло обратно, надувшись от трупного газа. Впрочем, на самом-то деле ему было плевать. Рано или поздно кто-нибудь поднимет тревогу. Перси пользовался популярностью в обществе, знал многих людей, посещал многие заведения. Однажды его хватятся. Кому-нибудь обязательно втемяшится в голову и мусорам о нём стукнуть…
– Слышь, братан, плесни-ка мне ещё полпинты «Смитвикса».
Пиво всё так же отдавало мылом, но ничего более пристойного Терри так и не нашёл. А кроме «Смитвикса» здесь был только крепкий стаут, который он никогда не любил, и это новомодное скандинавское пойло, которое по нынешним временам разливалось в каждой дыре и рекламировалось на каждом щите, – по его сугубому мнению, сущая моча.
– У нас здесь говорят «стакан», – сказал бармен, ставя напиток перед ним.
– В смысле? – не понял Терри.
Он не жаловал говорливых барменов. Их задачей было подавать напитки и держать варежки на замке. Этот был крупным медлительным парнем с покатым лбом и брюхом размером с бочонок – в общем, казался безобидным.
– У нас в Ирландии никаких пинт нет, мы здесь попросту говорим, «стакан», да и всё тут, – пояснил он. – Стакан стаута, стакан «Смитвикса». Улавливаешь? Такое вот различие. – Он навалился пухлым локтем на стойку. – Сам-то небось англичанин, да?
– Верно. Лондонский. Кокни до мозга костей. Колокола Сент-Мэри-ле-Боу и всё такое.[42]
Его забавляло водить людей за нос по таким мелочам. Это походило на стрельбу из пневматической винтовки. Безобидное занятие. Да и потом, он ведь и
