Самое королевское убийство - Беннет Си Джей
– Отлично, – сказала королева. – Нам нужны письма из Норфолка, которые получала мама, скажем, с семьдесят седьмого по восемьдесят третий год. И отправленные тоже. Иногда входящие и исходящие путаются в ящиках. И объясните, что важно получить их как можно скорее.
– Конечно, мэм.
– Наши шансы невелики, – мрачно отметила королева.
– Я посмотрю, что можно сделать.
После того как Рози ушла, королева повернулась к окну. Она уже давно не возвращалась к частной переписке.
Глава 26
Мобильный телефон королевы не работал. Внуки настояли на том, чтобы она купила смартфон, и записали на автоответчике довольно дерзкое сообщение – королева еще долго об этом не подозревала. Не то чтобы это было важно, ведь только внуки и звонили королеве на мобильный. Она любила иногда узнавать с его помощью новости, что и собиралась сделать сейчас, попивая в постели утреннюю чашечку дарджилинга.
Наступило двадцать первое января, следующий день после инаугурации, и в городах по всему миру женщины собирались на марши, чтобы выразить протест против слов и действий президента, который с радостью признавал, что хватает девушек за неприличные места. Куда катится мир? Королева знала множество мировых лидеров, которые почти наверняка (или определенно) делали такие вещи, но до сих пор никто подобным не хвалился. Ей было любопытно и в какой‐то степени радостно видеть, как женщины объединяются для протеста. Или было бы радостно, если бы она могла это увидеть, но телефон лежал в ладони безжизненным кирпичом.
Она позвала лакея и указала на проблему.
– О! Прошу прощения, мэм. Кто‐то забыл вчера вечером поставить его на зарядку. Сейчас сделаю.
Потребовалось несколько минут, чтобы найти провод и оживить кирпич. В это время королева допила чай и задумчиво посмотрела на зарядное устройство. “Хм”, – пробормотала она себе под нос. Но никто не услышал.
– Представляете, – обратился к Рози сэр Саймон, откинувшись в кресле и пытаясь вспомнить, когда он последний раз чувствовал себя отдохнувшим, – всего год назад слова “Трамп” и “Брексит” были нам в новинку? Мы были так уверены в своей способности предсказывать будущее. Ни на секунду в себе не сомневались.
– Вы учили меня истории, – откликнулась Рози. – “События, мой дорогой мальчик, события”25.
– Ах да, Макмиллан. Он не совсем так сказал, хотя стоило бы. События, дорогая Рози.
– Босс не слишком переживает, – отметила Рози.
– По поводу нового миропорядка? Да, она всегда так. Она пережила войну, которую мы едва ли можем вообразить. Потеряла империю и приобрела Содружество. Не говоря уже о леди Ди. – Сэр Саймон выпрямил спину. – Мне стоит брать с королевы пример. Меньше упиваться жалостью к себе. Чем я могу помочь?
– Вы уже видели? – спросила Рози и показала заголовок на экране телефона:
ПОЛИЦИЯ ДОПРОСИЛА МУЖЧИНУ (47 ЛЕТ) В СВЯЗИ С ДЕЛОМ
ОБ УБИЙСТВЕ СОСЕДА КОРОЛЕВЫ
– А, это. Простите, забыл вам сказать. Вчера звонил Блумфилд. С ними связался рыбак. Леди Манди держала клинкерную лодку в Кингс-Линн, чтобы сплавляться по Грейт-Уз. Рыбак видел Валентина Сен-Сира на лодке, направляющейся к заливу Уош двадцать первого декабря. То есть ровно туда, где, вероятно, выкинули в воду пакет с рукой. Но еще важнее, что Валентин упрямо отказывался говорить, что делал в тот день. Можно подумать, что если при столь подозрительных обстоятельствах ты и впрямь невиновен, то сам придешь в полицию, прежде чем они все выяснят, объяснишь свою версию событий, правда? Или, возможно, будешь просто все отрицать. В любом случае, больше Валентин ничего не отрицает. Он говорит, что развеивал прах матери. Вы же сейчас пойдете к Боссу, да? Скажите ей. Она будет в ужасе, потому что с пеленок знает Валентина. Но правосудие есть правосудие. В конце концов она примирится с этим.
– Ясно. – Королева не выглядела удивленной, когда Рози передала ей известия. – Да, это все объясняет. Думаю, это правда.
Королева довольно долго смотрела на клейкие бумажки для заметок.
– Кажется, мне нужно позвонить. Не могу представить, чтобы Валентин притащился из Лондона в Норфолк в одиночестве. Насколько я понимаю, он приезжает сюда так редко, как только может.
– Да, мэм.
– Не уходите.
Рози стояла рядом, пока королева просила оператора соединить ее с Хью Сен-Сиром.
Но трубку взяла Флора:
– Добрый день, Ваше Величество. Боюсь, папа сейчас в конюшнях. Могу я чем‐то помочь?
Королева приличествующим образом выразила сочувствие по поводу ареста ее брата, но Флора только отмахнулась:
– Его отпустят с минуты на минуту. Он ничего не сделал, обвинение ему не предъявишь. Меня только раздражает эта свистопляска в газетах. Ну вы понимаете.
– Да, – сказала королева. – Уверена, вся семья сплотилась вокруг Валентина.
– Разумеется, – заверила ее Флора.
– Полагаю, вы были вместе в той лодке?
Раздался сдавленный кашель, затем тишина. Бедная Флора. Королева почувствовала замешательство собеседницы от того, что ей задали этот вопрос – и не кто‐то, а ее суверен, внезапно, в разговоре, а не инспектор полиции на допросе. Флора растерянно заговорила:
– Да, мэм, мы все были там. Конечно. Мы давно запланировали этот выход.
– Чтобы развеять прах Ли, насколько я понимаю. Еще один тяжелый день.
Флора снова заговорила, уверенность возвращалась к ней с каждым словом:
– О, могло быть и хуже, но, полагаю, могло быть и лучше. Мама не хотела лежать в колумбарии, бедняжка. Сама идея сводила ее с ума. Она хотела остаться в море и в своем розарии. Оставила ясные указания на этот счет. Мы уже развеяли половину в розарии. С лодкой нам пришлось учитывать график Валентина, но я вас уверяю, что все было абсолютно, абсолютно невинно. Был ветреный день, а без мамы мы – совершенно безнадежные моряки. Когда поднялся ветер, половина пепла улетела нам в лицо.
– Какой кошмар.
– На самом деле было до смешного ужасно. Мы долго друг друга отряхивали. У папы пепел застрял в бровях. Конечно, стоило учесть направление ветра, но мы повели себя как идиоты. Думали совершенно не об этом.
Королева могла представить себе сцену в точности. Теперь, когда Флора снова была в своей тарелке, она передавала историю с оттенком насмешливости и своим обычным щегольством. Говоря по правде, ее рассказ звучал ровно как байка в ее духе. Королева удивилась – или скорее удивилась бы, не будь у нее нынешних подозрений, – что Флора до сих пор никому не рассказала об этом забавном случае.
Уверенность королевы в собственной правоте росла, и, насколько она понимала, погиб совершенно не тот человек. Плюс, как сказал бы Гарри, новые обстоятельства “портили всю малину” в том, что касалось сути дела.
Час спустя к королеве вошел сэр Саймон, чтобы сдать отчет и обговорить предстоящую поездку премьер-министра в Америку. После обсуждения особых дипломатических отношений, которые, казалось, становились все менее особыми с каждым новым президентом США, он передал королеве корзину с личной корреспонденцией и постучал по большому пухлому конверту сверху.
– Привезли только что. Рози попросила обратить ваше внимание, мэм. Архивистка нашла те письма королевы-матери, о которых вы спрашивали. Один из младших конюхов ездил утром в Виндзор и захватил их с собой.
– Ничего себе! Как быстро. Она, наверное, провела на работе всю ночь.
– Архивистка? Очень обязательная женщина, мэм.
– Спасибо, Саймон.
Королева взяла в руки конверт. Обычно “спасибо, Саймон” означало “до свидания”, и он прекрасно это знал, и все же, когда королева подняла глаза, секретарь все еще не вышел за дверь. Она вопросительно взглянула на секретаря:
– Да?
На его лице горело сдерживаемое любопытство. Конечно, он хотел узнать о содержимом конверта и почему оно вдруг так срочно понадобилось королеве. Он не мог спросить монарха напрямую о личных письмах ее родственников, но явно надеялся, что она расскажет сама. Возникло напряженное молчание. В конце концов секретарь сдался.
