Я оставляю тебя в живых - Флориан Дениссон
Максим схватил мобильник. Высветился журнал последних входящих и исходящих звонков и текстовых сообщений от Анри Саже. Максим нажал на сообщение, которое дядя отправил ему по прибытии на Реюньон. На экране появилась прикрепленная к сообщению фотография, Максим несколько секунд внимательно в нее вглядывался. Его внимание привлекла одна деталь, и пульс скакнул. Если его подозрение подтвердится, то окажется, что угрозы ворона вполне реальны.
32
Электромобиль летел в сторону дома по шоссе, которое карабкалось к горловине, хорошо знакомой всем опытным велосипедистам. Максим много раз пытался дозвониться до Элоди, а потом в приступе бешенства, смешанного со страхом, швырнул мобильник на пассажирское сиденье. Он не видел, что за время пути пришло несколько эсэмэсок от Дарио.
Черт, ты где?
Тебя с утра все ищут.
Тебя это расследование бесит или что?
Не поверишь, но из-за всех этих историй с сектой я за тебя беспокоюсь.
Дай знак, что все норм.
Максим вихрем ворвался в дом, напугав кошку, которая мирно спала, свернувшись клубком на диванной подушке.
Он выкрикнул имя сестры.
Никакого ответа.
У него сжалось горло, он с трудом удержался и не набрал ее номер еще раз. Прежде всего надо ответить на мучивший его вопрос. Он взлетел по лестнице в спальню и бросился к встроенному шкафу под наклонным потолком. Там, раздвинув дверцы, он принялся перебирать висевшие на штанге свитеры и куртки.
Максим сдернул с вешалки легкую ветровку, которую Анри подарил ему, когда они однажды отправились вместе на пробежку. С раннего утра зарядил моросящий дождь, а Максим оказался недостаточно хорошо экипирован. На спортивной куртке красовался номер – счастливое воспоминание о первой «Диагонали Безумцев», в которой участвовал Анри.
Максим сунул руку в карман и поднес к глазам мобильник: сомнений не оставалось. На фотографии дядя был одет в ту самую ветровку, которая сейчас медленно раскачивалась в руках Максима. Цифровая фотография в телефоне относилась к забегу, который состоялся три года назад, и от этой мысли по телу пробежала неприятная дрожь. Комната закружилась перед глазами, Максим распахнул окно, чтобы глотнуть свежего воздуха. Оставалась слабая надежда, что Анри солгал им насчет отъезда. Но Максим в это уже не верил. Убийства, жертвы, трупы, которые невозможно опознать, угрозы ворона. А теперь еще и это… Его открытие предвещало худшее, и теперь он уверился, что и дядя, и сестра в опасности…
Максим спустился на нижний этаж и рухнул на диван, как оглушенный боксер после поединка. В задумчивости перевел взгляд на балкон и заметил настоящего ворона, которого однажды спас от верной смерти. Черные глаза птицы как будто внимательно разглядывали человека: она склонила голову набок, словно понимала его растерянность. Рыжая кошка с рваным ухом бросилась к окну, и ворон взлетел. Максим следил за неровным из-за сломанного крыла полетом, пока тот не скрылся из поля зрения.
Прежде чем отправиться в дядин дом, Максим снова попытался дозвониться сестре.
Пять гудков в пустоте – а потом автоответчик.
– Элоди! – прокричал он в трубку. – Перезвони мне сразу, как получишь мое сообщение, это очень срочно! Я думаю, с Анри что-то случилось. Где бы ты ни находилась, оставайся там, я за тобой приеду.
На последних словах его голос дрогнул. Задыхаясь и ощущая, что на глаза навернулись слезы, он бегом бросился из дому.
Снаружи ему в лицо ледяными кинжалами вонзились снежные хлопья. Всего за несколько минут они засыпали крышу машины сантиметровым слоем. Максим склонился над лобовым стеклом и резким движением смахнул скопившийся снег.
На выезде с парковки автомобиль забуксовал задними колесами; справившись с управлением, жандарм торопливо набрал номер Эммы. Его подруга ответила после двух гудков.
– О, ишь ты! Пропащая душа! – радостно пошутила она.
– Сейчас не до того, Эмма, – поспешно перебил ее Максим. – Если я пришлю тебе номер мобильного телефона, сможешь передать его на Платформу?[25]
– Максим, я не могу, – посерьезнев, ответила она.
– У вас нет доступа к судебным запросам, чтобы ты могла подсунуть туда номер? Ты сама понимаешь, что ни один судья не проверяет досконально!
Молчание.
– Этим занимается Борис, попроси его.
– Эмма, ты прекрасно знаешь его отношение к подобным методам… – Максим вздохнул. – Это номер Анри, – мне кажется, с ним что-то случилось… Что-то серьезное.
– Как же ты достал, Максим! – в ответ вздохнула Эмма. – Присылай номер, посмотрю, что я могу сделать… Если будут новости, я перезвоню.
– Мне нужны только последние контакты, никаких распечаток.
– О’кей.
По ее тону Максим понял, что сейчас она повесит трубку, и поспешил продолжить:
– Эмма…
– Что? – с некоторым раздражением откликнулась она.
– Большое спасибо. Может, и я тебе когда-нибудь пригожусь. Услуга за услугу, – исполненным торжественности голосом произнес Максим.
– Скажи мне, Макс, что ты вне опасности.
Он немного помолчал, задумавшись, так ли это на самом деле, а затем закончил разговор:
– Возможно, я и сам не знаю… В любом случае будь на связи. Если у меня возникнут проблемы, ты будешь первой, с кем я попытаюсь связаться. Сейчас я разъединюсь и отправлю тебе номер Анри.
Эмма не успела спросить, во что он снова вляпался, а Максим уже набирал сообщение.
* * *
Диана Лефевр вернулась в свой любимый бар в двух шагах от Института судебно-медицинской экспертизы и устроилась в укромной нише в глубине зала. Приятный запах свежеобжаренного кофе вызвал у нее необоримое желание заказать свой привычный мокко, хотя с утра она уже проглотила почти литр кофе. Но бурда, лившаяся из автомата в конторе, не шла ни в какое сравнение с тонкими ароматами эфиопского мокко «Сидамо», который подавали здесь.
Спустя несколько минут, которые она скоротала, лениво просматривая новости в смартфоне, Диана наконец заметила за стеклянной дверью заведения своего прекрасного жандарма. Мрачное выражение лица подчеркивало суровость его черт, но именно это и нравилось ей в Максиме. Он был скуп на слова и, казалось, все держал в себе, но от этого человека исходила ощутимая сила. Когда Диана впервые увидела его там, на месте гнусного убийства на горе Ревар, она тотчас почувствовала, что их разбитые жизнью сердца, которым так не хватает любви, смогут биться в унисон. У нее было впечатление, что они знакомы всю жизнь, что, едва увидевшись, каждый из них уже знал всю историю другого. Может, это и называют любовью с первого взгляда? Ей скорее представлялся взрыв эмоций, прошедший сквозь все тело электрический разряд. Но вместо этого мощного ощущения ее сердце, подобно медленному
