Египтянин - Лейтон Грин
– Кто за нами следит?
– Не знаю.
Вероника покосилась на лестницу и взяла руку Доминика в свои.
– Тебе обязательно надо идти?
Грей свободной ладонью коснулся ее локтя, чтобы успокоить, и тогда журналистка, глядя на него сверху вниз, бросилась ему в объятия. Он внутренне вздрогнул, но не оттолкнул ее и пообещал:
– Далеко я не уйду. Запри за мной дверь и не переживай.
Вероника прикусила губу и потупилась.
– Мне нужно сказать тебе одну вещь. В тот вечер, когда мы ходили в бар… я потом вернулась домой и увидела кое-что странное за окном спальни. Там был человек, весь замотанный белыми бинтами, как пациент ожогового отделения. Он стоял в парке под окном моей квартиры и смотрел прямо на меня.
– Ты вызвала полицейских?
– Естественно, но они приехали не сразу, и там, конечно, никого уже не было. Черт побери, кто же это был?
Грей обдумал новость.
– Ты видела потом что-нибудь еще в том же духе?
– Нет.
– Тогда это совпадение, а если нет, нам все равно сейчас ничего не выяснить. Если хочешь, обсудим завтра, а сейчас мне надо спешить.
– Будь осторожен, – прошептала Вероника, напоследок сжав его руку.
Грей скользнул на улицу и, прислушиваясь, подождал, пока дверь за ним не закрылась на засов. Оказалось, что он немного запыхался, причем не от напряжения. Лучше уж разыскивать преследователя, чем иметь дело с дерзкими пальцами Вероники или лицом Ньи, которое глядело на него из пустого электронного письма.
Он посмотрел в обе стороны. Узкая улочка дремала, не было даже фонаря, чтобы разогнать темноту. Грей вернулся тем же путем, которым они шли, вглядываясь на ходу в крыши домов, но по-прежнему ничего не видел. И ощущение, что за ним наблюдают, исчезло. Если получится выбрать правильное направление, то, возможно, удастся заметить тех, кто их преследовал, в процессе возвращения. Шансов на успех было немного, однако Грей считал, что знает, куда нужно идти.
К усадьбе Стефана.
Грей двинулся вперед с максимальной скоростью, позволяющей не шуметь. Бежать было рискованно: состояние улиц оставляло желать лучшего, и под ноги то и дело попадались выбоины, кирпичи и рыхлый гравий.
Ночь перешла в самую глухую фазу концентрированной энтропии. До того момента, когда заоблачный импульс сместится и на небо вновь прокрадется свет, оставался час. Откуда-то издалека, нарушив тишину, донесся собачий вой. Грей без происшествий добрался до моста, облокотился о каменный парапет и напряженно вгляделся в темноту. Переходить на ту сторону, не зная, кто его там ждет, и не имея возможности укрыться, очень не хотелось.
Он не сомневался, что Стефан проверяет его намерения, возможно пытаясь понять, не послали ли конкуренты шпиона. Грей подозревал, что сегодня Димитров отправил человека проследить за ним после наступления темноты, но сам к тому времени уже ушел на замковый холм. Должно быть, их с Вероникой засекли на обратном пути. Грей стоял, скрестив руки на груди, и думал. Боевые единоборства и военная подготовка делают человека более знающим, и Доминик верил, что интуицию можно отточить с тем же успехом, как и все остальное. Будет ли она абсолютно безотказной? Конечно, нет. Да, он заметил по пути в пансион какое-то движение, но это могли оказаться подростки, пьянчуги, бомжи или даже собаки. Однако Грей научился доверять своим инстинктам.
Он развернулся и двинулся обратно. Не нравился ему этот мост, и не хотелось оставлять Веронику слишком надолго. Уже дойдя до поворота на свою улицу, он вдруг замер, потому что за углом послышались шаги. Грей пригнулся и стал ждать. Приходилось признать, что он отправился на охоту, разозлившись из-за преследования. Не надо было бросать Веронику одну.
Шаги приблизились. Шли двое. Ничего страшного, тем более что неожиданность на его стороне. Из-за угла показался поношенный коричневый ботинок. Его обладатель не свернул за угол, где притаился Грей, а продолжал идти, куда шел. Доминик вжался в стену и ждал появления второго человека. Пусть пройдут, и он окажется у них в тылу.
В поле зрения появилась обувь другого пешехода. Грей дернулся вперед, но тут же затормозил. Появившиеся ноги были очень маленькими. Детскими.
Ребенок вскрикнул и выронил потрепанный узелок с каким-то тряпьем. Фигура впереди обернулась. Это была старуха, одетая в истлевшее от времени пальто. Узловатая рука схватила ребенка, залатанная одежда которого колыхнулась в темноте, и потянула прочь от Грея. Старуха попятилась, ткнула в сторону американца пальцем и заключила малыша в объятия.
Грей отшатнулся и вытянул руки, демонстрируя пустые ладони и бормоча слова извинения, которые, как он знал, им все равно не понять. Потом поднял с земли упавшую ношу и протянул цыганке. Когда та забрала ее у Грея, ребенок зарылся головой в одежду старухи. Наконец цыганка зашагала в темноту, волоча малыша за собой. Грей еще раз извинился, скорее для себя, чем для них, и вернулся в пансион. Проверив, как там Вероника, он сразу завалился в постель.
* * *
Грей проснулся в восемь и снова пошел вниз пить кофе. Он ерзал на стуле, закидывал ногу на ногу. Вламываться в чужой дом или лабораторию, не имея доказательств того, что там нарушают закон, в его планы не входило.
Возможно, Вероника обворожит еще какого-нибудь ученого, но для этого Доминику придется раскрыть ей тайну клиента. Хотя между ними с журналисткой возникли какие-то романтические флюиды, Грей до сих пор побаивался обнаружить историю обо всем происходящем в передовице завтрашней «Нью-Йорк таймс».
Он подумал, не позвонить ли Виктору, но отказался от такой идеи. Радек поручил дело ему, а обсуждать сейчас нечего. Расследование двигалось, а как его завершать, решать самому Грею.
Он подождал, когда в Нью-Йорке наступит утро, и позвонил Аль-Мири, собираясь рассказать об увиденном. Трубку никто не снял, голосовая почта тоже не включилась. Грей пожал плечами и отправился на долгую пробежку.
Вернувшись, он увидел, что хозяин пансиона с улыбкой машет ему рукой. Хозяин рассказал, как наткнулся в механе на старого друга. Зовут друга Стефан Димитров, он передал Грею записку. Грей поблагодарил и развернул ее.
Это было приглашение к ужину на послезавтра с указаниями, как добраться до усадьбы Стефана, который также будет рад видеть прелестную спутницу Грея, тоже американку.
24
Вероника в одиночестве сидела за столиком пиццерии на улице Независимости, разделяющей пополам самую новую, западную честь Тырново, где располагались торговый центр, несколько пабов, малюсенькое казино и кинотеатр размером с сарай, в котором показывали «В поисках утраченного ковчега».
Самым важным заведением здесь – во всяком случае, для Вероники – была
