Я оставляю тебя в живых - Флориан Дениссон
В салоне вдруг воцарилась тишина. Максим понимал, что его собеседнику еще есть что сказать. Пока объяснения звучали убедительно. Во всяком случае, человек в красной бейсболке, похоже, не представлял непосредственной опасности.
Жереми слегка подался вперед и протянул руку к бардачку. Максим быстрым, как молния, движением ее перехватил.
– Я просто хочу кое-что вам показать, – выпучив от страха глаза, пролепетал Жереми.
– В таком случае не делайте резких движений, – велел Максим.
Жереми повиновался и, вытащив фотографию, помахал ею перед жандармом. На снимке был изображен блондин лет тридцати, с асимметричным лицом и немного оттопыренными ушами, в круглых очках с тонкой черной оправой.
– Кто это? – спросил Максим.
Жереми сделал паузу, пытаясь понять реакцию собеседника.
– Вы никогда не видели этого человека? – спросил он.
– Вопросы задаю я, – холодно парировал Максим.
– Я расследую его дело, – сознался Жереми.
Он осекся, опустил взгляд на фотографию и стал изучать ее, будто видит впервые.
– Мог ли он оказаться одним из трупов, которые вы разрабатываете?
Сохраняя невозмутимость, Максим помолчал, прежде чем ответить:
– Что вы знаете о наших расследованиях?
– Вообще ничего. Я потерял след человека с фотографии и подумал, что, может, это как-то с ними связано.
– Откуда вам известно про трупы?
Хотя Максим приблизительно предполагал ответ, он все же хотел, чтобы собеседник высказался.
– Я слежу за вами с утра понедельника, и не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что вы подключены к расследованию нескольких преступлений.
– Вы прекрасно знаете, что я не могу раскрыть никаких подробностей текущего дела.
– Я и не прошу подробностей. Только скажите: человек на фотографии – это один из убитых?
Максим представил себе два распростертых на земле тела с полностью стертыми лицами, и жестокость их смерти вновь потрясла его. Мертвец с горы Ревар был слишком стар, чтобы соответствовать изображению на фотографии, а вот второго, обнаруженного на заброшенной электростанции, не стоило бы исключать. Максим сделал глубокий вдох, и ледяной воздух обжег ему горло.
– Если вы скажете, кто на фотографии, я, возможно, смогу вам помочь, а вот так, без единой зацепки, кроме того, что он носит очки, я, к сожалению, ничего не в силах для вас сделать.
Жереми скроил недоверчивую мину.
– Я не прошу вас достать для меня луну с неба, – с легким раздражением сказал он, насупив брови. – Просто посмотрите на фотографию и ответьте мне, нет ли его среди жертв.
В мозгу Максима звучал чуть надтреснутый голос Дианы Лефевр: «Нос, а также резцы и подбородок были целиком стесаны. Остатки кожи расплавились под воздействием высокой скорости вращения и температуры».
– Кто этот человек и почему вы его разыскиваете? – спросил Максим.
Жереми покачал головой, спрятал фотографию во внутренний карман куртки и задумчиво погладил жесткую бороду:
– Мне необходимо видеть вашу сестру.
Максим резко распрямился, как если бы его собеседник взвел курок. По его бледному лицу пробежала тень.
– До тех пор пока вы не расскажете мне все, это невозможно! – с возмущением возразил он. – Считайте, вам повезло: ваше первое откровенное признание помогло вам избежать задержания.
Жереми положил руки на руль и уставился прямо перед собой, на затянутый туманом бульвар:
– Вы узнаете все до малейших подробностей, но я хочу, чтобы ваша сестра присутствовала и слышала все.
Максим вздохнул и бросил взгляд на часы. До начала нового дня оставалось всего несколько часов.
– Утро вечера мудренее, – сказал Максим, собираясь выйти из машины.
Когда он уже нажал на ручку двери, Жереми сообщил, что живет в своем минивэне, и, поскольку рассвет был не за горами, Максим в ответ предложил последовать за ним и припарковаться прямо перед его домом. Квартирная хозяйка не преминет его за это упрекнуть, Максим был уверен, что разговоров будет на долгие недели, но ему не хотелось упускать этого человека из виду. Жереми сказал далеко не все, но было очевидно, что краеугольный камень его загадочной истории – это Элоди.
* * *
С чашкой дымящегося кофе в руке – глаза еще толком не открылись, тело пока не очнулось ото сна – Максим направился к широкому панорамному окну, через которое в гостиную проникал тусклый серый рассвет. Плотные облака за стеклом готовились сбросить тяжелый снежный балласт, а закрепленный на столбе термометр показывал неприлично низкую температуру.
Максим глянул вниз и убедился, что минивэн все еще там. При мысли о том, что придется допустить Жереми Кобаняна к сестре, тревога сгустилась, и он встряхнул головой, чтобы прогнать неприятное чувство. Выбора у него нет, Элоди придется выслушать то, что скажет этот человек.
О ноги Максима потерлась кошка, и он наклонился ее погладить. В ответ на его ласку она несколько раз нежно боднула его головой и замурлыкала; это подействовало на него успокаивающе. Максиму частенько случалось задумываться, не лучше ли все бросить и жить где-нибудь в сельской местности, на уединенной ферме, в окружении животных и растений.
Внезапно в его сознание незваной гостьей проникла мрачная мысль, и им завладели смутные воспоминания о детстве в лоне общины Детей Гайи. Эту жизнь в единении с природой, жизнь, к которой в глубине души страстно стремился, он на самом деле уже прожил. И правда, секта ставила на первое место синкретичное отношение к живому, бесхитростность и воздержание, а молчание и бедность были возведены в ранг основополагающих добродетелей.
Нет, стиснув кулаки, прошептал Максим сам себе.
Он перешагнул через кошку, которая уже играла с его шнурками, и направился в кухню. По пути его взгляд привлек какой-то предмет на полу. Поначалу Максим решил, что это очередное послание от ворона, однако, вскрыв конверт, понял, что ошибся.
ВЫ УДОСТОЕНЫ ВЕЛИКОЙ ЧЕСТИ ПРИНЯТЬ УЧАСТИЕ В ЦЕРЕМОНИИ. КОГДА ПРЕДСТАВИТСЯ ВОЗМОЖНОСТЬ, ВАМ НАДЛЕЖИТ ЕЮ ВОСПОЛЬЗОВАТЬСЯ. ВТОРОГО ШАНСА ВАМ НЕ ВЫПАДЕТ.
Максима только что пригласили.
На Церемонию.
21
Дверь небольшой часовни захлопнулась за спиной мальчика, и он вздрогнул. Теперь слезы заливали его искаженное страхом лицо. Представшее его глазам помещение вызывало тошноту. Пол был покрыт черной комковатой землей, из которой торчали кости: человеческие руки, ноги и даже хуже – черепа. Между рассыпанными тут и там частями скелетов проросли папоротники разных оттенков зелени.
– Ты должен все
