Египтянин - Лейтон Грин
Впрочем, Аль-Мири мог именно так и поступить. Джакс знал: если ему не удастся в ближайшее время покинуть номер отеля, он не выйдет отсюда уже никогда. Он также знал, что его козырь – блеф. Он просто забрал посылку в Каире и отвез ее через полмира на склад в Болгарии. Что с ней случилось дальше, у него не было ни малейшего представления.
Однако Номти и Аль-Мири все еще переговаривались, а значит, первая часть двухступенчатого плана побега удалась: Аль-Мири отвлекся от Джакса и отвлек от него внимание Номти, пусть и ненадолго. Это уже кое-что.
Значит, пришло время второй части.
17
Виктор Радек оставил чаевые таксисту, чувствуя себя при этом довольно глупо. Человек за рулем «мерседеса» на равных обсуждал с ним Канта и Гегеля по-английски и по-немецки, и совать ему два евро казалось как-то странно. Если самые образованные шоферы такси обитают не в Берлине, тогда вообще непонятно, где их искать.
Прежде чем вернуться в «Свиссотель», Виктор решил заглянуть в расположенное напротив роскошное кафе «Кранцлер». Профессор происходил из состоятельной семьи, где много поколений водились деньги, и, несмотря на одержимость метафизикой, умел весьма искусно наслаждаться всем самым лучшим, что мог предложить ему земной мир. При мысли об этом на губах у Виктора заиграла улыбка. Когда он откроет вечные тайны, над разгадкой которых бьется, сколько себя помнит, хорошо бы они позволили ему поддерживать расточительный уровень жизни.
Попивая капучино, Радек размышлял над тем, что узнал. Значит, золотой медальон, а на нем – зеленая фигура с бородатым мужским лицом, посохом из пальмовой ветви и с мумифицированной нижней половиной. Изображения мумификации обычно так или иначе были связаны с Осирисом. Осирис, бог мертвых и загробной жизни, являлся одним из древнеегипетских богов, членом гелиопольского пантеона, куда входили девять главных божеств. Вариация его имени обнаружилась на Палермском камне, который датировался 2400-ми годами до нашей эры. Дискуссии относительно древнеегипетской концепции бессмертия обычно крутились вокруг Осириса.
Но существовали и более старые боги. Исследования Виктора показали, что верхняя половина фигуры является изображением Нуна, древнего бога из огдоады, так называемой «восьмерки» – пантеона, куда входили восемь божеств, представляющих силы первобытного хаоса. Нун символизировал первозданные воды, предшествовавшие акту творения. Виктор мало что знал об этом персонаже помимо того, что его порой изображали как бородатого мужчину с зеленым телом. Насколько было известно Радеку, больше никаких сведений о Нуне не имелось.
Виктор еще раз просмотрел записи, сделанные со слов Грея. Переливчатые зеленые мантии, странные манеры; в гостиничном номере ничто не указывает, что хозяин произошел из семьи мусульман или коптских христиан. Зачем Аль-Мири носит амулет с изображением египетского бога, которому, насколько знал Виктор, уже тысячи лет никто не поклоняется?
Возможно, эксцентричный бизнесмен просто бравировал медальоном и другими причудами, однако Виктор так не думал. В том, что касалось профессиональной сферы, у него развилось шестое чувство. Описание Аль-Мири в сочетании со специфической религиозной символикой могло означать только одно.
Араб состоял в какой-то секте.
А они бывают разные, от серьезных до смехотворных, от опасных сборищ сексуальных маньяков и религиозных фанатиков до тусовки бестолковых подростков, притворяющихся в подвале вампирами. Вариации исчисляются десятками тысяч.
Пожалуй, Виктор видел больше сектантов с присущим им характерным поведением, чем любой из ныне живущих. Это была его профессия, его страсть. Но такие, как описанный Греем бизнесмен, ему не попадались.
Поэтому он нуждался в консультации, причем в профессиональной. Взгляд Радека метнулся к листку бумаги. Там было написано: «Профессор Гюнтер Кранц, Музей естественной истории, Берлин, 16:00, четверг».
Скоро он узнает, что скажет египтолог.
18
– Отмените заказ на пиво и идемте со мной, – потребовала Вероника. – Моя часть города куда лучше.
– «Лучше» – понятие относительное, – заметил Грей.
– Только не в данном случае.
– Придется признать, мне дьявольски любопытно, что вы тут делаете и как меня нашли, но я устал и хочу просто попить пивка. Вон еще одно место.
– Меня ждет такси. Тут десять минут езды.
– Загляните ко мне завтра. Я никуда не собираюсь.
Вероника стояла перед ним в нарядном коктейльном платье, руки в боки, недоверчиво приоткрыв рот. Она обвела рукой тускло освещенное помещение. Посетители, оторвавшись от своего пива, таращились на нее.
– Вы не говорите по-болгарски, а это заведение радует не больше русской зимы. Вы действительно предпочтете сидеть здесь в одиночку, вместо того чтобы прокатиться со мной в такси? А еще вам нужно знать, что в пивной, куда я приглашаю, есть кое-что, чего нет в этой: ключевая информация по вашему делу. Даже странно, что приходится вас вот так заманивать, чуть ли не подкупать. Или у вас сегодня намечена другая встреча? Вероятно, дело в этом. Болгарские девушки довольно привлекательны.
– Дело не в вас, у меня просто был долгий день. Но если вам что-то известно, давайте поговорим. – И он похлопал ладонью по табуретке рядом.
– Вы наслаждаетесь пятизвездочным болгарским пивом, которое могут подать в любом баре и ресторане в радиусе тысячи миль. – Она понизила голос. – Я уверена, ваши следовательские таланты уже вывели вас на большую шишку в «Сомаксе» и его загадочный новый продукт, так что вы во мне вряд ли нуждаетесь.
Брови Грея поднялись.
– Завтра меня в Софии не будет: нашла зацепку, которую нужно проверить. Ваше здоровье, Доминик.
Грей посмотрел на бармена, рука которого зависла над бокалом, помахал ему пальцем, мол, не надо, и с усталым вздохом поднялся.
– Зовите меня Грей.
* * *
Такси отвезло их на другой конец бульвара Витоши, в заведение под названием «Будда-бар», и Грею даже показалось, что Вероника привезла обстановку с собой с Манхэттена. Бар оказался невероятно шикарным. Они сидели в плетеных креслах для отдыха во дворике и наблюдали за величаво проплывающими мимо суровыми официантками – красивыми стройными девицами с миндалевидными очами, длинными черными волосами и в мини-юбках. На стене с противоположной стороны улицы транслировали с проектора показы мод из Парижа и Милана.
Грей снова заказал «Каменицу», которая стоила тут в три раза дороже, Вероника взяла мартини с водкой и окинула собеседника взглядом.
– У вас есть рубашки другого цвета, не черные?
– Коричневая есть. Вроде бы.
– Допустим, черный вам идет, но хорошо бы слегка освежить внешность. Может, подстричься, побриться, брови поуже сделать. И тогда, наверное, вы не будете так хандрить.
Губы Грея сложились в кривую ухмылку.
– Как вам удается находить такие места?
– Девушка должна знать, куда идти, – по-кошачьи потянулась Вероника. – Впрочем, если пристальнее приглядеться к обстановке, я могу и застесняться.
– Вы идеально сюда вписываетесь, уж поверьте.
Она скинула туфли
