Я оставляю тебя в живых - Флориан Дениссон
– О’кей, я все понял, – сказал он, выходя из машины. – Ты трудоголик. Ну что же, вперед, будем работать.
Несколько часов назад Дарио удивил Максима, когда изложил старшему лейтенанту Левассеру первые выводы. И именно в связи с его догадкой напарники оказались теперь здесь. Направляясь к поляне на горе Ревар, и убийца, и жертва наверняка проехали мимо этого дома. И Максим был совершенно согласен с напарником: если кто-то что-то видел, то это был хозяин коттеджа.
Дверь им открыл мужчина лет пятидесяти, атлетического сложения, в клетчатой рубахе. Когда жандармы представились, угрюмое выражение исчезло с его лица. Наоборот, он широко улыбнулся и пригласил их в гостиную на втором этаже. Максим считал, что существует два типа людей: те, кто ненавидит силы правопорядка, и те, кто почти фанатично перед ними преклоняется. Патрик Виньелло относился ко второму. Он даже предложил дознавателям аперитив. Максим отказался сразу, а вот Дарио отклонил угощение с огромным трудом.
– До окончания расследования вся информация остается совершенно конфиденциальной, но мы сейчас изложим некоторые факты, поскольку необходимо задать вопросы вам как потенциальному свидетелю.
Патрик Виньелло изменился в лице. Слова «вопросы» и «свидетель» прозвучали у него в сознании как «допрос» и «задержание».
– В таком случае… Я налью себе стаканчик, если вы, конечно, не против.
Он сходил в кухню и вернулся оттуда со стаканом и бутылкой без этикетки – в его здоровенных мозолистых ручищах они казались крошечными. Патрик опустился в кресло и наполнил стакан.
– Возможно, вы уже в курсе того, что произошло наверху? – спросил Максим, когда их свидетель выпил.
– Точно, рано утром, когда я ходил за хлебом, там была необычная суета. Продавщица сказала, что неподалеку от Северного приюта обнаружили тело. Уж не знаю, правда это или…
– Совершенно верно, – подтвердил Максим, а Дарио просто кивнул. – Вы хорошо знаете тамошние места? Поляну, башню…
– Это да! – воскликнул Патрик; на его щеках появились два розовых пятна. – Мальчишками мы там играли. Поговаривали, будто в башне живет колдунья и не стоит ходить туда после заката. Детские страшилки, что уж тут.
– Было обнаружено тело мужчины приблизительно вашего возраста, а скорее, немного старше. Мы полагаем, что он и его убийца наверняка приехали туда по дороге, которая проходит мимо вашего дома…
– Ой, да туда можно по-всякому добраться, – перебил его хозяин. – Только надо иметь определенный уровень подготовки, там здорово крутой подъем.
Припомнив, во что была одета жертва, Максим сделал вывод, что этот человек не был экипирован для высокогорного похода. Но под угрозой – например, оружия – такой вариант вполне возможен. Не слишком вероятен, но все же не стоит класть его под сукно… Максим решил, что это повод прочесать лес.
Патрик Виньелло снова плеснул себе в стакан. Воспользовавшись молчанием, Максим продолжил:
– По предварительным оценкам, смерть наступила вчера вечером, где-то между двадцатью и двадцатью двумя часами. Может быть, вы заметили автомобиль или людей, проходивших или проезжавших мимо вашего дома незадолго до этого?
– Но скажите, каков разброс во времени, хотя бы приблизительно? Из-за больного колена я сижу на инвалидности, так что редко отлучаюсь из дому.
Прежде чем ответить, Максим бросил быстрый взгляд на Дарио, но тот только пожал плечами.
– Теоретически это могло бы случиться в любое время до двадцати часов, – сказал Максим. – Но логично предположить, что убийца выждал, когда стемнеет. Значит, скажем, между восемнадцатью и двадцатью.
– Вот не знаю, – ответил Патрик, отерев пальцами уголки губ. – Я не торчу целый день у окна.
Жандармы одновременно обернулись на панорамное окно, выходящее на балкон, который нависал над дорогой. Белые тюлевые занавески по обеим сторонам окна были прихвачены завязанной узлом лентой, тоже тюлевой. Сразу было видно, что узел никогда не распускался, и дознаватели сделали вывод, что окно не зашторивали.
Прежде чем снова откупорить бутылку с прозрачной жидкостью, Патрик поскреб затылок. Максим вытянул руку и накрыл стакан:
– Ваше свидетельство не будет иметь никакой силы, если в своем рапорте мы запишем, что вы были пьяны.
Патрик поднял глаза к потолку и покачал головой.
– Даже если вы выпили совсем немного, – уточнил Максим.
Хозяин завинтил крышечку и со смиренным вздохом откинулся на спинку кресла.
– Я, честно, не могу вам сказать. Вне сезона тут и правда ездят гораздо реже. Но я действительно не обратил внимания, кто там поднимался, а кто спускался.
– А что ваша камера наблюдения? – неожиданно вмешался Дарио. – Она работает?
Максим вытаращил глаза и уставился на напарника. Равнодушие, которое тот демонстрировал, в конечном счете было всего лишь ширмой. Эта игра в угадайку не может продолжаться бесконечно, им следует серьезно поговорить.
– Да-да, – закивал Патрик. – Сын установил после того, как мне прокололи все четыре колеса у машины и разворотили клумбу с нарциссами возле гаража.
Максим не дал ему договорить и на лету воспользовался ситуацией:
– Господин Виньелло, у вас есть враги?
Хозяин дома помолчал, словно хотел обдумать вопрос. Сообразив, к чему клонит жандарм, он насмешливо улыбнулся:
– Это дело рук моей бывшей жены. Я и прежде подозревал, но, увидев запись, окончательно уверился.
– А дорогу видно? – поинтересовался Дарио.
– Да, в углу экрана. Машины, которые поднимаются; а те, что спускаются, – нет, – ответил Патрик и снова поскреб макушку.
– Запись ведется постоянно или срабатывает только на движение? Можно просмотреть картинки?
Патрик вскочил, едва не опрокинув стул:
– Идемте, сейчас покажу.
Жандармы вслед за ним спустились на нижний этаж и проникли в комнатушку, где пахло затхлостью. Похоже, это помещение некогда служило кабинетом, но впоследствии явно превратилось в кладовку.
Патрик открыл металлический шкаф со скрипучими дверцами и прикоснулся к мышке, которая вернула компьютер к жизни из режима ожидания. На стеллаже располагались системный блок, клавиатура и экран, а также куча другой электроники, включая модем.
– Это все сын соорудил. Картинки с камеры хранятся на жестком диске, который сам очищается каждые двадцать четыре часа. Сын мне сказал, таковы правила, – закончил он, оборачиваясь к жандармам.
– Закон гласит, что мы не имеем права снимать в общественных пространствах, не получив предварительного разрешения. Но мы-то здесь вовсе не ради этого, – возразил Максим. – Покажите нам записи последних двадцати четырех часов.
Патрик так глубоко засунул голову в шкаф, что почти уткнулся носом в экран. Он рылся в папках и приложениях и после долгих манипуляций дважды кликнул мышкой на какой-то видеофайл. Тайм-код показывал, что запись началась накануне в три часа дня.
Качество черно-белого изображения было невысоким. Патрик не соврал, когда сказал жандармам, что
