Убежище - Нора Робертс
– Во-первых, я думаю, что вы правы. Она недостаточно умна. И более того, это не то внимание, к которому она стремится. У нее был важный вечер – зачем его портить? Сейчас она разыгрывает трагедию, но она бы подождала, пока важный вечер не подойдет к концу. Скажите честно. Вы думаете, что это Спаркс?
– Я абсолютно в этом уверена. На сто процентов. Но одно дело думать, а другое – доказать. Но я хочу сказать, и надеюсь, это поможет, что все смерти и нападения связаны с Дюпон. Если мы посмотрим на схему, то придем к такому выводу. Главная цель не ты, а Дюпон. Даже звонки, которые ты получаешь уже много лет. В каждом из них хотя бы раз звучит голос твоей матери. Речь идет о расплате, это словно софит, который указывает на нее.
– Теперь мне правда лучше.
– Если я узнаю больше, услышу больше, я дам тебе знать. А пока – не буду вам мешать. – Она встала. – Я правда очень рада за вас обоих.
Когда собаки провожали ее обратно к машине, Кейт взяла Диллона за руку.
– Она будет в списке близких друзей.
– Определенно.
На еженедельной встрече со Спарксом Джессика разбиралась с чувствами, бушевавшими у нее в груди. Как всегда, она испытывала трепет, видя его, слыша его голос, прикасаясь к его руке. Но исчезли волнение и предвкушение от планов сделать что-то жизненно важное, чтобы помочь ему.
Их место заняли ярость и разочарование.
– Прошло больше трех недель. – Ее рука сжалась в кулак, разжалась, снова сжалась. – Она водит полицию за нос, Грант. Она дает интервью, планирует большие, тщательно продуманные поминки, поднимает шум, нанимая частных детективов.
– Пускай. – Спаркс пожал плечами.
– Ей это сойдет с рук! Они не могут сложить два и два и арестовать ее. Ради бога, кто еще мог желать его смерти? Они должны арестовать ее.
Он удержался, чтобы не напомнить ей, что это он хотел смерти старика и что Джессика его убила. Он знал, что лучшие аферы удаются тогда, когда сам в них веришь.
– Это все из-за денег, Джесс. Славы. Ты сделала все, что могла, чтобы заставить ее заплатить. И она заплатила. Немного.
– Недостаточно, Грант. Недостаточно после того, что она сделала с тобой. Я знаю, что была близка к тому, чтобы добиться твоего досрочного освобождения. Я знаю это. И теперь они допрашивают тебя. Я знаю, что именно поэтому ты не выйдешь со мной отсюда сегодня. Это неправильно.
– Это ненадолго.
Если он сможет и дальше ее терпеть.
– Лучшее, что мы можем сейчас сделать, – это просто переждать. Ты сделала все, что могла. Теперь мы переждем это.
– Ты, должно быть, так разочарован во мне.
– О, нет, дорогая.
Спаркса от нее и правда тошнило, но он взял ее за руки.
– То, что ты для меня сделала… я навеки у тебя в долгу.
Его вера в нее, его неизменная любовь к ней – все это почти уничтожило ее. И превратило ее в одержимую. Она должна была дать ему больше. Должна была показать ему, что нет ничего, что она для него не сделает.
Ничего, что она не сделает для того, чтобы Шарлотта Дюпон заплатила.
Джессика думала о том, чтобы убить эту суку. Мечтала об этом. Она могла бы устроиться горничной, получить доступ. Или выдать себя за репортера. Должен быть способ подобраться близко. Нож в сердце, пуля в мозг. Но нет, как бы ни волновала ее эта идея, разве полиция не продолжит копать под Гранта?
Ей нужно было найти способ направить идиотскую полицию прямо на Дюпон. И так, чтобы Грант вообще не попал под подозрение.
Как это сделать? Вернись к началу. Вернись к Кейтлин Салливан.
Ей потребовались недели, чтобы продумать всю логистику, и только большая любовь удержала ее от того, чтобы рассказать все Гранту. Она удивит его.
Он будет гордиться ею!
Она попробовала сказать ему, просто выдвинув идею отправить Кейт еще одну запись. Но он был решительно против этого.
– Подожди, – повторил он и выглядел при этом таким усталым и печальным.
Как только она сделает то, что нужно сделать, как только они запрут Дюпон в камере, где ей самое место, она все ему расскажет.
И удвоит усилия для его досрочного освобождения. Потребует.
Она достаточно хорошо знала поместье Салливанов. Как глупо со стороны богатых и знаменитых пускать к себе домой фотографов и разрешать писать о них в журналах! И она могла сколько душе угодно изучать фотографии с воздуха, которые были доступны в интернете.
Она знала достаточно, чтобы понять систему безопасности – ворота, камеры, – расположение гостевого коттеджа и его знаменитую стеклянную стену с видом на море.
Несмотря на камеры, она подумывала о том, чтобы взять лодку и попытаться добраться до полуострова под покровом ночи.
Но она не знает, как обращаться с лодкой, и наверняка спровоцирует включение сигнализации.
Времени, чтобы научиться обходить сигнализацию, как показывают в фильмах, у нее не было.
Она подумывала о том, чтобы убить одну из сотрудниц и занять ее место. Но камеры засекли бы ее, а у нее не было кода от ворот.
Она могла бы заставить кого-нибудь из персонала провести ее внутрь. Но камеры засняли бы двоих. Если только она не спрячется на заднем сиденье, прижав пистолет к спинке сиденья.
Но тогда что она будет делать с водителем? Не могла же она убить его или выпустить прямо в поместье.
Затем, прочитав статью в еженедельнике округа Монтерей, посвященную сотрудникам выдающихся жителей Биг-Сура, она нашла выход. Некую Линн Арлоу – горничную, работающую неполный рабочий день в «Покое Салливана», – несколько раз процитировали в воздушном, беззубом выпуске новостей. Зарывшись в архив, Джессика нашла несколько ключевых фрагментов информации.
Чтобы помочь себе поступить в колледж (онлайн-курсы), Арлоу работала в поместье три с половиной дня в неделю. В статье услужливо добавлялось, что Арлоу арендовала дом еще с тремя женщинами в Монтерее.
Еще немного поисков, и у Джессики был адрес Арлоу. Рискованно, конечно, это было бы рискованно, но Грант стоил любого риска.
Она практиковала, исследовала, училась, рассчитывала время, путешествовала для наблюдения на месте. Она пробежалась по каждому аспекту, о котором могла подумать, затем пробежалась по ним снова. Когда первые признаки осени освежили воздух, она поехала из Сан-Франциско в Монтерей, рассчитав время своего прибытия на раннее утро.
Она припарковалась на общественной стоянке и в темноте прошла пешком семь кварталов до маленького домика, который Линн Арлоу делила
