Второй кощей (СИ) - Билик Дмитрий Александрович
Прежде бы к нему подошел Башка и нашептал правильное решение на ухо. Теперь Марат сбежал. Испугался и сбежал.
Святослав думал, что хорошо знает свою правую руку. И что Башка, услышав о планах правителя, попытается остановить его. Однако у Марата кишка оказалась слишком тонка. Он решил удрать, скрыться в надежде, что его не найдут. Найдут и накажут за предательство. Как только придет время.
— Отвези его на квартиру. Позже придумаем, что с ним… как ему помочь, — тут же исправился Великий Князь.
Святослав уже развернулся и даже сделал несколько шагов по направлению к аптеке. Его мысли были заняты самым важным — предстоящим ритуалом, который, конечно же, Великий Князь собирался провести незамедлительно. Однако крики и брань за спиной заставили обернуться.
Вниманию правителя предстала странная картина. Над Лютым проворно кружила сирин в серой скособоченной футболке «Puma». Кружила с упорством голубя, увидевшего в руках прохожего кусок батона. Она хлопала крыльями по лицу кощея, но вместе с тем не пыталась расцарапать физиономию рубежнику или впиться в того когтями.
За свою жизнь Святослав не видел сирин. Нечисть редкая, ценная, и в то же время просто убить ее невероятно тяжело. Под силу разве что кощею. Говорили, что на севере осталась пара гнезд, в приличном отдалении от людей. Впрочем, Никитинский никогда не испытывал особого интереса к нечисти. Однако сейчас не мог не признать определенной привлекательности сирин.
А еще вспомнил донесения группы наблюдения за домом. Что именно подобная птичка, совсем редкий гость для Санкт-Петербурга, пыталась напасть на прохожую чужанку, когда та оказалась близ Матвея. Само собой, Лютый не тянул на женщину. Впрочем, и сирин не торопилась навредить кощею.
То, что пыталась сейчас сделать нечисть, можно было бы назвать самоубийством. Стоит щелкнуть пальцами — ратники разорвут ее на части. И от несчастной не останется даже мокрого места. Однако Великий Князь неожиданно вновь ощутил подкатывающее к животу чувсто грядущей опасности. Договор? А он здесь каким боком?
— Не трогать ее! — прокричал он, прежде чем что-то понял.
А когда нечисть ухватилась за Бедового, целуя и рыдая над ним, запоздало осознал. Она тоже часть его так называемой команды. Ведь Матвей сказал, что будет набирать тех, кто поможет ему для похода в Башню, сам. По всей видимости, сирин не понадобилась.
Святослава посетила мысль, что Бедовый был все-таки странным рубежником. Как же он легко сходился с нечистью. Бес, черт, сирин, леший близ Выборга. Великий Князь даже не удивился бы, если он у себя в хозяйстве нашел место верлиоке или злыдням. Или чего доброго, вообще одноглазое Лихо приютил.
То, что сирин принадлежала именно Матвею, свидетельствовал и следующий факт. Как только нечисть стала причитать и убиваться, роняя свои крокодильи слезы, к ней подошла приспешница Бедового. Она приобняла сирин, как старую подругу, и стала медленно гладить ее по голове, стараясь утешить. Вот ведь, тоже нашли невесту для мертвого рубежника.
Впрочем, не прошло и нескольких секунд, как сирин неожиданно отстранилась от тела Матвея. Она глядела на него странно, точно впервые увидев. И ее лицо выражало крайнее неодобрение, если не сказать большего.
— Какой некрасивый мертвый рубежник, — произнесла она.
От услышанного Святослав чуть не захохотал. Он ожидал почти все, но явно не этого.
Следом сирин посмотрела на себя и, к радости многочисленных рубежников, стала раздирать серую футболку, в которую была облачена. Подобным образом явно освобождаясь от какой-то ей одной известной клятвы. Святослав и сам невольно залюбовался красивым телом сирин. Ее высокой грудью, осиной талией, крепкими круглыми ягодицами. Интересно, как с такими формами она держится в воздухе?
К тому моменту приспешница, словно стесняясь, отошла на шаг от нечисти. И та вдруг неожиданно подняла голову, разглядывая Лютого. И выдала такое, от чего не только Великий Князь, но и все остальные прыснули от смеха:
— Какой красивый рубежник.
Кощей, все еще державший Бедового, покраснел, как невеста на выданье. Однако и это оказалось не концом представления.
— Как тебя зовут? — спросила сирин.
— Ол-ллег. Лютый, — чуть запинаясь, ответил рубежник.
Будто бы даже не по собственной воле, а зачарованный некой неведомой магией, исходящей от сирин.
— Красивый рубежник, — повторила нечисть. — Красивое имя. Я буду тебя любить, Лютый Олег.
А после легко взмыла в воздух и словно растворилась в ночном небе.
Эта незатейливая сценка сняла все напряжение. Рубежники хохотали и подтрунивали над кощеем, который явно отошел от наваждения и теперь не знал, куда себя деть. Словно не было Башни, подземных толчков, вытащенного полумертвого тела.
Люди всегда остаются людьми. Даже рубежники. Нельзя все время жить в страхе. Нельзя все время ожидать чего-то ужасного. В какой-то момент твоя психика не выдержит. Поэтому ты начинаешь искать что-то, что поможет тебе справиться с неадекватностью этого мира.
Святослав знал, потому что сам был таким. Он слишком долго корпел над своим планом. И теперь, когда все удалось, да еще подвернулся случай, хохотал вместе со всеми. Понятное дело, что на этом фоне трагедия одного рубежника, Бедового, была забыта.
Великий Князь даже не заметил, куда исчезла приспешница. И что рюкзак Матвея, который Шершень положил поверх закрытого сундука из лабиринта Аптекаря, исчез. Да и надо ли было обращать на подобное внимание? Какие-то незначительные пустяки.
Вредитель, словно почувствовав настроение господина, закрыл «проход» для полной луны, и тучи поплыли дальше, заливая Петербург дождем. Башня вздрогнула, зашевелилась и начала расти обратно, неторопливо удлиняясь и закрывая проход в собственное чрево. В истории Аптекаря и его сокровищ, по мнению Великого Князя, была поставлена точка.
Стали сниматься защитные и отводящие глаза чужанам печати, развеялись немногочисленные заклинания. Впрочем, к выходу все потянулись только после того, как Святослав в сопровождении пары кощеев и крона прошел первым.
Великий Князь сел в машину и приказал ехать так быстро, как только возможно. Его руки еще сохранили тепло Осколка, в котором плескалась сила, а душу грела мысль о скором исполнении главной мечты жизни.
Но Святослав еще не знал всех сюрпризов, которые приготовила ему судьба. Если бы Великий Князь был суеверным, он мог бы предположить, что вместе с Осколком выцарапал из рук Матвея его невезучесть.
Интерлюдия
Драконы
Алексей Вредитель почувствовал, что что-то не так, когда они только подъехали к летнему дворцу Петра I, как его называли чужане. Или сокровищнице Великого Князя Новгородского, как именовали это место особо приближенные к тайне. Крон был не в силах объяснить причину своего плохого предчувствия, но нечто черное, мерзкое, склизкое выползло наружу и точно отравило страхом его душу.
— Всем стоять здесь! — крикнул Князь кощеям из ближней дружины, оставив тех возле входа. Разве только Вредителю добавил короткое:
— Алексей…
Крон понял все без всяких намеков. Они прошли по комнатам, открытым для чужан-туристов. Ибо каждый знает, что самое важное, что ты желаешь спрятать, следует оставлять на видном месте. Так было и с сокровищницей Князя. Точнее со зданием, находящимся над ней. Многие гуляли здесь, порой делясь мыслями, что испытывают небывалое воодушевление. Даже не предполагая, что является истинной причиной подобного.
Вредитель спустился вниз первым, «прощупывая» хистом окружающее пространство. Все было в порядке, включая защитные печати. Разве что главная из них, «фамильная», потемнела и словно ослабла. Но тут Алексей не стал строить никаких предположений. Печать была закрыта от посторонних глаз. Лишь кто-то из Никитинских мог вносить в нее изменения.
А после крон замер перед каменной аркой. С одной стороны — обычным проемом, даже дверь забыли поставить. С другой, никто из посторонних, включая его, не в состоянии проникнуть сюда. Нет, может, и был какой-то таинственный ритуал или какая обманка, но Алексей о ней не знал.
